Это должен был быть наш день. Российские болельщики стали появляться возле стадиона в Рамат-Гане часа за три до матча, и могло показаться, что за израильтян во время этой игры никто не будет болеть. Размахивая флагами, они пели на мотив Yellow Submarine «Мы приехали, чтобы победить», а самые горячие пытались повесить российский триколор на пальме. Но иногда российских болельщиков было трудно отличить от наших бывших сограждан, находившихся перед сложным выбором – за кого же болеть? Тот, кто придумал продавать шарфики с цветами двух флагов, российского и израильского, вчера должен был отлично заработать. Мучительная проблема самоидентификации отразилась на лицах – в буквальном смысле: некоторые болельщики рисовали на одной щеке триколор, на другой – синий щит Давида. Молодой израильтянин в зенитовской футболке сказал: «Я здесь дольше, чем там, но все равно болею за "Зенит". За кого буду болеть сегодня? А за кого Аршавин играет, знаете?»
Это должен был быть наш день. И даже в пресс-центре стадиона в Рамат-Гане наливали только пиво «Балтика». И российских зрителей, то певших «Катюшу», то дружно ахавших, когда Сычев попадал в штангу, было лучше видно и слышно. Но, кажется, победа над англичанами в Лужниках сыграла злую шутку с теми, кого приехали поддержать люди в футболках цветов «Спартака», «Локомотива» и каких-то неведомых «Аляски» и «Монтажсервиса». После игры болельщики уходили тихо и грустно, и только кто-то отчаянный во весь голос проклинал почему-то генерального директора «Спартака» Сергея Шавло.
А Израиль особенно и не праздновал. Тель-Авив всегда живет ночной жизнью, и расслабленная публика сидела в кафе точно так же, как она делала это вчера и будеть делать завтра. «Ну, вот мы и выиграли. И зачем?» -- спрашивал на выходе со стадиона пожилой русскоязычный израильтянин. На этот вопрос могли ответить только с трудом скрывавшие радость британские журналисты. А Гус Хиддинк на послематчевой конференции на просьбу прокомментировать слова Кержакова: «Мы выиграем даже у тринадцати израильтян», играя желваками, сказал: «Наша сборная еще не доросла до того, чтобы позволять себе высокомерные заявления».
Михаил Калужский, "Русский репортер"
