Предыстория: зерновая «Барбаросса»
В последние годы валовые сборы зерна находятся в районе 100 млн тонн, что соответствует показателям удачных советских лет. Впервые за всю новейшую историю Россия начала крупномасштабный экспорт зерна, более того, практически сразу оказалась в числе крупнейших поставщиков главного злака — пшеницы. В прошлом году, несмотря на засуху и низкие цены, за рубеж было отправлено около 23 млн тонн зерновых, которые обеспечили чистый доход 4 млрд долларов. Но российские власти рассчитывают на большее.
В соответствии с обозначенной властями стратегией продовольственной безопасности производители готовы за семь-восемь лет нарастить валовой сбор зерновых до 140–150 млн тонн, а экспорт — до 50 млн тонн. Благо огромный пахотный клин со значительной долей черноземов и почти нулевая рента дают нашим аграриям немалые преимущества. Созданная недавно государственная Объединенная зерновая компания (ведет торговлю, владеет мукомольнями и элеваторами) и правительство в целом претендуют на роль одного из главных игроков и регуляторов на рынке зерновых, в первую очередь пшеницы. В 2009 году в Петербурге был проведен Международный зерновой форум, где был предложен амбициозный план по созданию зернового пула с участием Украины и Казахстана, который в ближайшее время должен обеспечить экспорт трети продовольственного сырья.
Неудивительно, что создание отраслевого союза удостоилось внимания весьма высокопоставленных чиновников. В первой, официозной части мероприятия, выступили министр сельского хозяйства Елена Скрынник и экс-премьер-министр Виктор Зубков, ныне «курирующий» в правительстве агропромышленную тематику. Мероприятие посетили ведущие представители ведущих телеканалов, ведь приветственное послание в адрес его участников направил президент России Дмитрий Медведев.
С торговцами не по пути
Вообще-то в России уже существует Зерновой союз, но он в основном объединяет крупные трейдинговые структуры и в первую очередь защищает именно их интересы. «Логика, которую предлагает Зерновой союз, — чем дешевле (закупочная. — Прим. “Эксперт Online”) цена, тем лучше, потому что можно будет больше вывезти на экспорт, — обозначил естественное противоречие главный организатор мероприятия Павел Скурихин. — Наша компания в нынешнем году планирует произвести 600 тыс. тонн зерна, но цена в Сибири сейчас 2,5 рубля, а моя себестоимость — 3,20. И зачем мне такой экспорт?»
Скурихин — это довольно известный в аграрном секторе бизнесмен. Он руководитель и глава Сибирского аграрного холдинга (САХО) — одного из наиболее крупных вертикально интегрированных холдингов, специализирующихся в первую очередь на выращивании зерна. САХО в последние годы расширяет бизнес и экспорт, а его руководитель успешно общается с федеральными чиновниками. Половина избранного совета союза — чиновники (Скрынник, Зубков, региональные чиновники), а также главы ключевых структур-контрагентов, включая Сбербанк и Россельхозбанк. Став президентом профильного союза (делегаты проголосовали единогласно), Скурихин теперь сможет общаться с представителями власти более регулярно и с другим весом.
Но все же объединиться зерновиков заставили вовсе не эти мелкомасштабные цели. «Основной целью союза является обеспечение экономически выгодных условий для производства зерна», — заявил Скурихин. Масштаб и общность главных проблем заставляет предположить, что решить их зерновикам действительно нужно вместе.
Изобилие на их голову
Быстро развившейся отрасли уже тесно в «детских штанишках» старой инфраструктуры, которая теперь является серьезной проблемой для получения этой самой экономической выгоды. На всей логистической цепочке не хватает качественных мощностей, часть зерна оказывается заперта в стране из-за узости экспортного канала. До 2008 года весьма благоприятная конъюнктура эти проблемы скрывала. Закупочные цены на пшеницу заходили за 8 рублей, что втрое превышало среднюю по отрасли себестоимость. Но в прошлом году ситуация круто поменялась: товарные рынки, включая зерновой, обвалились, закупочные цены упали до 3 рублей за килограмм, значительная часть участников получила убытки. В мире накоплены значительные переходящие запасы, так что эксперты понимают, что нынешняя ситуация — это надолго.
Участники мероприятия обозначили две проблемы, на которых, очевидно, и будет сделан акцент в ближайшее время.
Первая, срочная, — излишки. Еще в 2008 году, когда был собран рекордный урожай. Из-за узости экспортного канала значительная часть его осталась внутри страны. В период падения цен они только возросли. Сейчас в интервенционном фонде (госструктура, скупающая излишки зерна), который активно скупал запертые излишки в последние два года, находится около 9 млн тонн. Но это еще не все. В период падения цен производители предпочли попридержать товар, но ценового всплеска так и не дождались. Едва ли не каждый делегат из села пожаловался, что у них на складах скопились крупные запасы, продать которые без убытков невозможно. До нового урожая лишнее зерно необходимо быстро сбыть.
Вторая проблема, более фундаментальная, — узость логистической инфраструктуры и ее запредельная дороговизна в сочетании с излишней зарегулированностью и коррумпированностью процесса. Не хватает элеваторов, вагонов-зерновозов, экспортировать зерно можно только через несколько точек на Черноморском побережье, мощности зерновых терминалов недостаточны, подъездные пути в сезон всегда забиты — суда и вагоны простаивают. Высокие железнодорожные и прочие логистические тарифы вместе с ценой на зерно не снизились, а даже возросли и теперь критически давят на рентабельность. «Чтобы довезти пшеницу из нашего Ставропольского края в порты соседней Кубани, с учетом поборов гаишников, нам приходилось тратить 70 коп. на килограмм, — возмущался один из делегатов. — Теперь, с установлением новых правил перевозок и перегрузкой товара, нам надо заплатить 1–1,2 рубля…» «А у нас, из Оренбуржья, — 2 рубля», — тут же послышалась реплика из зала.
Специфика России — значительная удаленность ряда крупных зернопроизводящих районов от морских портов. Роль Голиафа для расположенных там производителей играет РЖД. Во второй части мероприятия, когда удалились чиновники и пресса, ведущий Скурихин рассказал душещипательные истории. Например, о том, как компания, ссылаясь на технические условия, стала предлагать аграриям специализированные контейнеры по расценкам на треть выше стандартных вагонов. Ситуацию удалось разрешить только через четыре месяца с помощью Зубкова, но теперь она повторяется вновь. Или о том, как селянам удалось выбить из монополиста спецтарифы на перевозку зерна (минус 50% при перевозке более чем на 1100 км), подвижной состав мигрировал в компанию «Русагротранс», которая вернула расценки на прежний и даже более высокий уровень.
Что делать?
«Легких решений наших проблем не будет», — поделился итогами своего общения с чиновниками Скурихин.
Похоже, власти сейчас пребывают в некой растерянности и не вполне понимают, что делать с зерновым бизнесом. Еще полтора года назад зерновики ставили рекорды и подкармливали бюджет (действовали экспортные пошлины). Теперь прежние доноры сами требуют помощи, а государство несет немалые потери от зерновых интервенций. По словам Геннадия Гудкова (курирует вопросы сельского хозяйства в Госдуме), ежемесячно на хранение зерна расходуется порядка 900 млн рублей. Его нынешняя рыночная стоимость почти вдвое ниже прежних закупочных цен.
Вступительная речь Скрынник пока напоминала выступление делегата XXI партсъезда — с удивительным отрывом от реалий. Министр посоветовала аграриям наращивать объемы производства и экспорта и пообещала создать агропромышленные парки, где будет налажена переработка. Более конкретен был Зубков: «Надо увеличивать внутреннее потребление зерна в форме фуража (то есть для животноводства), которое за прошлый год, напротив, упало на 300 тыс. тонн». Эту стержневую идею повторили и многие делегаты. Правда, ее перспективность вызывает большие сомнения. Зернопроизводители имеют возможность реализовывать ее самостоятельно — вкладывая собственные деньги в разведение свинок и коровок, но большинство эту возможность даже сейчас не использует. Животноводство в силу объективных климатических причин у нас высокозатратно и в большинстве случаев не обеспечивает быстрого возврата средств. К тому же с течением времени все большее значение приобретает потребление более качественных кормов и премиксов, где высока доля белковых культур и материалов (бобовых, соевого шрота и т. п.), а вовсе не зерновых.
Тем не менее некоторые интересные пути решения срочных проблем чиновники и организаторы НСЗ обозначили. На мероприятии была достигнута договоренность, что правительственные чиновники при поддержке НСЗ оценят остатки зерна в каждой из областей, а затем до декабря примут совместное решение, что с ними делать.
Участники мероприятия предлагали начать гуманитарные поставки зерновых излишков; по словам Скурихина, это поможет познакомить потенциальных потребителей с нашим продуктом и таким образом сформировать новые рынки сбыта. Правда, Гудков с недовольством посетовал, что треть закупленного государством зерна — это фураж, плохо пригодный для упомянутых целей (мол, сами-то что производите?). Кроме того, глава САХО предложил выделить аграриям экспортные субсидии в размере 1,5–1,8 тыс. рублей на тонну зерновых, — в таком случае производители смогут экспортировать дешевый фураж в Юго-Восточную Азию, где на него сейчас есть спрос.
Для того чтобы стимулировать конкуренцию и снижение тарифов на железной дороге, Скурихин заявил о необходимости создания транспортно-экспедиторских компаний соответствующего профиля (правда, неясно, какую роль в этом процессе смогут сыграть селяне). Зерновики, безусловно, будут настаивать на том, чтобы власти развивали логистическую инфраструктуру, ведь через ОЗК и другие компании государство контролирует значительную часть элеваторов и главный хлебный терминал в Новороссийске. Сейчас завершается строительство зернового терминала на Дальнем Востоке, и можно не сомневаться, что аграрии будут настаивать на введении железнодорожных спецтарифов для развития экспорта в этом направлении (Скурихин заявил нам, что в действующих условиях поставки невыгодны).
Но самая интересная идея мероприятия — это необходимость саморегулирования объемов производства, которая стала лейтмотивом множества выступлений. Мелкие отечественные аграрии пока слабо реагируют на рыночные сигналы, и наиболее продвинутая часть пытается направить «стадо» в нужное русло. Выход им видится в разработке планов посевов и региональных балансов зерновых с последующим «спуском» рекомендаций рядовым членам через чиновников и участников союза. Задумка на первый взгляд бессмысленная. Ведь численность зернопроизводителей порядка десятка тысяч, из которых пока лишь часть «крупняка» входит в НЗС. Тем не менее небольшой рычаг для влияния на ситуацию у сплачивающихся зерновиков все же может появиться. В состав совета союза включены профильные региональные чиновники из Татарстана, Башкирии и Краснодарского края — главных аграрных регионов страны (около 25% сборов зерновых), где «патерналистская» региональная администрация имеет большое влияние на местных селян. «Нам надо понимать, что производственные рекорды в условиях нашего перенасыщенного рынка — это верный путь к самоуничтожению», — прямо заявил руководитель одного из зерновых хозяйств.
