Сколько у нас Чувашовых?
12 апреля 2010 года возле своей квартиры был расстрелян судья Эдуард Чувашов. Он занимался громкими делами: председательствовал на процессе над ультраправыми националистами Рыно и Скачевским. В день убийства должен был вести дело леворадикального активиста Владимира Белашева, обвиняемого в терроризме.
За полгода до трагедии сотрудники Управления по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, МВД РФ (УОГЗ) встречались с председателем Мосгорсуда. Они подробно объяснили, чем занимаются, и специально уточнили, что если в адрес кого-то из судей начнут поступать угрозы, они готовы обеспечить охрану. «По-моему, она (председатель Мосгорсуда) даже не поняла, кто мы и откуда, — вспоминает пресс-секретарь УОГЗ Игорь Цирульников. — Сказала «да-да, конечно, обратимся» и не обратилась». В итоге когда Чувашову начали поступать угрозы, его руководство ограничилось тем, что ему разрешили носить оружие. В день убийства Эдуард Чувашов был безоружен. Очевидно он, в отличие от собственного начальства, понимал, что от профессионально спланированного покушения оружие не спасет.
Этот случай — далеко не единственный. Служба государственной защиты сформирована и работает. Но ее специфика заключается в том, что навязать собственные услуги она никому не может. А люди, которые могли бы воспользоваться ее услугами, зачастую просто не знают о ее существовании.
1,6 млрд в защите
Год назад по инициативе Общественной палаты и правозащитного движения «Сопротивление» в Москве прошли слушания «Система защиты потерпевших и свидетелей в Российской Федерации. Проблемы и перспективы». В резолюции по итогам сказано: «Ежегодно только по особо тяжким преступлениям около 10 млн человек выступают в качестве потерпевших и свидетелей, и каждый пятый из них получает угрозы с целью изменения либо отказа от даваемых показаний. Меры применяются в отношении всего лишь 0,5% от общего количества подзащитных». Об этом говорит Игорь Цирульников и тут же уточняет, что на практике в той или иной форме давление идет на каждого второго свидетеля.
В МВД считают, что более чем скромное количество «охваченных» свидетелей — результат недостаточной информированности всех участников судопроизводства. В 2008 году была принята пятилетняя программа до 2013 года, в соответствии с которой на защиту свидетелей выделено 1,6 млрд рублей. Из них на МВД — 700 млн. Остальные распределились между Минобороны, ФСБ, ФСКН, УФСИН и ГТК.
В 2010 году милиция израсходовала на программные цели около 70 млн — чуть больше половины от годовой нормы. Содержание одного защищаемого лица обходится государству в среднем в 100 тыс. в месяц. За 10 месяцев этого года под программу попали 1700 свидетелей и потерпевших, более 400 судей и около 600 следователей СКП, сотрудников прокуратуры и иных должностных лиц. География обращений самая широкая, но самые опасные регионы выделить можно — это Северный Кавказ, Москва, Санкт-Петербург, Центральная Сибирь и Дальний Восток.
Алгоритм защиты
Участник уголовного процесса может получить госзащиту двумя способами. Если в его адрес поступают угрозы, которые им воспринимаются как реальные, он обращается к следователю, который ведет уголовное дело. Тот в трехдневный срок обязан вынести постановление либо о применении к нему мер госзащиты, либо об отказе. Для следователя это просто еще одна бумага: никаких дополнительных усилий от него не потребуется. Поэтому если свидетель ценен для следствия и есть основания опасаться за его безопасность, он вряд ли откажет. Для УОГЗ это означает неукоснительное применение. Они не имеют права отказать. Впрочем, самым главным человеком в течение всего процесса остается подзащитный — он в любой момент может отказаться от опеки, и тогда все должно вернуться в исходное положение.
Второй способ получения защиты распространяется на те случаи, когда преступление совершено, но уголовное дело еще не заведено, угрозы не поступали, а человек (свидетель, потерпевший или даже подозреваемый) уже опасается за свою безопасность. Тогда он может обратиться в любое отделение милиции, а уже оттуда он будет переадресован в УОГЗ. Спустя несколько дней, постфактум, следователь все равно должен будет вынести постановление о принятии к человеку мер госзащиты, но охрана уже будет осуществляться — превентивно.
Защита должностных лиц строится по иному алгоритму. Руководитель следственного органа или председатель суда любого уровня, получив заявление от своего сотрудника, что к нему поступают угрозы, выносит постановление, и сотрудник также берется под защиту. Если бы руководитель Мосгорсуда в свое время вынес необходимое постановление, судья Чувашов, возможно, был бы жив до сих пор — за все время существования УОГЗ служба не потеряла ни одного подзащитного.
Что интересно, закон позволяет государственным телохранителям проводить самостоятельную проверку угроз. Если оказывается, что судья или следователь перестраховываются и преувеличивают (или даже придумывают) угрозу, УОГЗ отправляет свое заключение в адрес руководства. Но даже в этом случае, пока руководство не отменит защиту, чиновник останется под неусыпной опекой.
Мы вас похороним
Существует восемь мер безопасности для охраняемой персоны. Куратор, который занимается охраной конкретного человека, решает, какая комбинация мер оптимально отвечает ситуации.
Широко практикуется временное или постоянное помещение в безопасное место. Это квартира, гостиница или пансионат, но, как правило, они находятся в ведении силовых ведомств. Бывают ситуации, когда человеку необходимо «начать с нуля» — сменить биографию, ПМЖ и даже внешность. По закону в этом случае ни жилищные условия, ни зарплата не должны измениться в худшую сторону — и это тоже становится задачей куратора. Одновременно он же занимается вычислением источника угроз и нейтрализацией злодея. С последним проще всего — для этого есть целый букет подходящих статей УК: угроза убийства, принуждение к даче ложных показаний, воспрепятствование правосудию. Информацией о защищаемом лице владеет только куратор — даже «физзащита», личные бодигарды не знают о том, кого они охраняют. Во время же судебного процесса личность свидетеля знает только судья. Если человеку дается личная охрана, то ее стандарты идентичны охране первых лиц государства. Свидетель всегда передвигается в машине, которая движется в составе колонны, в сопровождении милицейской машины.
Закон не ограничивает и не регламентирует сроки предоставления госзащиты — она может быть хоть пожизненной. По словам Игоря Цирульникова, в среднем сотрудники ДГЗ МВД охраняют «объект» около года-двух. Бывают случаи, когда попадающим под действие закона «О защите свидетелей» выдают индивидуальные средства защиты (резинострельные пистолеты, электрошокеры, газовые баллончики), меняют личные данные и выдают новые паспорта, изменяют внешность. В МВД не скрывают, что были случаи, когда людям, для того чтобы остаться в живых, приходилось даже «умереть», чтобы оперативники могли инсценировать кончину «объекта» с пышными похоронами, сдачей документов в ЗАГС и получением свидетельства о смерти…
