Заседание комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России президент провел вчера в Арзамасе (Нижегородская область). Местные сайты уже пошутили: за всю историю города в нем побывали только четыре руководителя страны — Иван Грозный, императрица Елизавета и Николай II. Теперь вот Дмитрий Медведев. Место было выбрано не случайно: президент прошелся по цехам научно-производственного предприятия «Темп-авиа», в которых разрабатываются гироскопические приборы и устройства для летательных аппаратов всех типов. По данным пресс-службы Кремля, предприятие (входит в государственный холдинг «Тактическое ракетное вооружение») ежегодно инвестирует более 170 млн рублей в разработку и внедрение современных технологий, из которых 38 млн рублей приходится на НИОКР. «Ничего сверхъестественного, база осталась во многом старая, но это, тем не менее, хороший пример того, как можно эффективно построить бизнес, разрабатывая новые приборы и используя результаты НИОКР», — сказал Дмитрий Медведев.
Само заседание комиссии прошло в здании коммерческо-технического техникума. Прежде всего Медведев напомнил, что год назад всем госкомпаниям было поручено разработать собственные инновационные программы. «Не могу сказать, что ничего не сделано, но могу сказать сразу же и прямо: они плохо исполнены», — взял с места в карьер глава государства.
По словам главы Минэкономразвития РФ Эльвиры Набиуллиной, под контролем правительственной комиссии по высоким технологиям свои программы разработали 22 госкомпании. Безусловные лидеры — РЖД, «Русгидро», «Росатом» и РКК «Энергия», но и остальные планируют наращивать расходы на НИОКР за счет собственных средств (в целом на 28 млрд рублей, или на 68% больше, чем в 2010 году). Правда, оговорилась Набиуллина, спрос на инновации в целом фондируется в большей степени бюджетными средствами (их доля в финансировании НИОКР в текущем году планируется на уровне 61%, в прошлом году было 69%). «Это серьезнейшее различие, отличие от многих зарубежных компаний-аналогов», — заключила министр. А поскольку, добавила Набиуллина, расходы этих компаний — это «значимая величина спроса в экономике на инновации» (четверть внебюджетного финансирования НИОКР — от 200 млрд рублей), они, по сути, «задают и правила игры, и формируют значительную часть спроса».
А раз так, вопрос упирается в качество этих программ. С этим, как оказалось, дела обстоят гораздо хуже. Среди основных недостатков: нечеткая формулировка ожидаемых результатов, отсутствие независимого технологического аудита, низкая мотивация к инновациям, слабое взаимодействие с вузами и научными институтами, а также с малым инновационным бизнесом. По словам Эльвиры Набиуллиной, есть и проблемы с исполнением программ: иногда для этого не хватает собственной компетенции. «Если не хватает — привлекать из-за рубежа специалистов, профессоров и т. д. Но это не должно быть сдерживанием для компаний в том, чтобы они планировали расходы на НИОКР», — заключила министр.
Патентная активность 22 госкомпаний вообще находится на уровне плинтуса. В 2010 году они получили около 1 тыс. патентов, в то время как одна лишь IBM за тот же период запатентовала 5 тыс. изобретений, Microsoft — более 3 тыс., Siemens — 873 патента. «Это отечественные патенты, я не говорю о международных, мне даже страшно называть эту цифру, которую мы получили», — отметила Набиуллина. «Международных просто нет, думаю», — не испугался резюмировать президент. В ответ он услышал — пять патентов. «То есть там и защищать никто ничего не собирается. А потом мы обижаемся или начинаем умничать, когда обнаруживаем наши разработки у наших конкурентов, и говорим о том, что они это все внедрили, они такие активные, они такие предприимчивые, значит, а у нас ничего не защищено, абсолютно ничего», — не скрывал разочарования Медведев.
Чтобы исправить положение, по его мнению, во всех госкомпаниях должны появиться специальные топ-менеджеры, отвечающие за инновационную тематику. До 1 апреля «Росатом», «Ростехнологии», «Русгидро», ФСК, «Роснефть», «Транснефть», «Энергетические системы Востока», «Алмаз-Антей» и «Тактическое ракетное вооружение» должны согласовать и утвердить свои программы инновационного развития. Остальным — отстающим — дана отсрочка до 1 июля. «Ответственными за оба этих вопроса являются правительство и представители государства в советах директоров в личном качестве. Подчеркиваю, в личном качестве. Все они у нас от имени государства выступают — это и министры, и заместители министров, в ряде случаев это и независимые представители, но они все должны за это проголосовать, а компании должны это все сделать», — отрезал президент.
В течение двух недель правительству и администрации президента также поручено подготовить предложения о дисциплинарной ответственности руководителей крупных госкомпаний за НИОКР. Первым «наказан» глава Объединенной авиастроительной корпорации Алексей Федоров — он уволен. И хотя официальная версия, озвученная помощником президента Аркадием Дворковичем («это кадровое решение стало следствием невыполнения поручений по подготовке инновационных программ госкомпании»), вызывает сомнения, налицо первый серьезный факт «принуждения» государственной корпорации к инновациям.
По словам президента, госкомпании в силу своего места в экономике страны на данном этапе «должны сыграть роль катализатора, увеличивая вложения в НИОКР, в разработку, внедрение и продажу высоких технологий соответствующей продукции». «Они должны опекать нашу науку, а возросшая конкуренция и новый уровень эффективности сектора исследований должны создавать цепную реакцию, которая должна в конечном счете затаскивать туда и деньги частного бизнеса, потому что частный бизнес, конечно, будет смотреть за тем, как обстоят дела с государственным финансированием в таких госкомпаниях. Причем, конечно, не только государственного бизнеса и не только частного бизнеса из России, но и международного бизнеса», — высказал уверенность Дмитрий Медведев. «Многие спорят о том, насколько это принуждение к инновациям обоснованно. Но работа с госкомпаниями показывает, что по отношению к госкомпаниям точно обоснованно, потому что это дало толчок тому, чтобы мы этим начали заниматься», — согласилась Эльвира Набиуллина.
Отметим, о «принуждении к инновациям» в своем спецдокладе о путях модернизации России уже говорил журнал «Эксперт». В плане воздействия на госкомпании отмечалось: «государство может директивно устанавливать задания по достижению технологических ориентиров», «устанавливать для каждой госкомпании величину средств, выделяемых на инновационные проекты», и контролировать эти процессы. Однако в том же докладе говорилось, что работа с госкомпаниями — лишь одна из «принудительных мер». Тогда как в целом «принуждение к инновациям» нужно рассматривать в широком контексте: от набора мер технического регулирования, антимонопольного и экологического законодательства, условий лицензирования и т. д. до «выращивания» «национального чемпиона» — нового высокотехнологического производства гражданской продукции мирового уровня, работающего на глобальном рынке, транснационального по сути, но с российскими корнями. Короче, аналога Nokia или Airbus.
