Напомним, что участники Штокмановского проекта норвежская Statoil и французская Total должны были в июле, после истечения срока акционерного соглашения, передать свои доли в проекте «Газпрому». В соответствии с соглашением доля российского концерна в проекте составляла 51%, французской Total – 25%, норвежской Statoil – 24%.
В норвежской компании сообщили, что Statoil предпринимает необходимые шаги в связи с истечением срока действия акционерного соглашения, но это не означает, что она не заинтересована в проекте. По словам норвежских представителей, они находятся в прямом диалоге с «Газпромом» и по-прежнему нацелены на достижение соглашения по коммерческой эффективности проекта.
В начале июля в «Газпроме» сообщали, что переговоры по Штокмановскому проекту проходят с заинтересованными сторонами в двустороннем формате. В конце июля финдиректор Total Патрик де ля Шевардье говорил, что французская компания очень заинтересована в этом проекте, но в части его реализации все еще есть неразрешенные вопросы. В середине июля глава «Газпрома» Алексей Миллер заявлял, что ожидает завершения консультаций по формату реализации проекта разработки Штокмановского газоконденсатного месторождения в Баренцевом море к началу осени.
Штокмановское газоконденсатное месторождение расположено в центре шельфовой зоны российского сектора Баренцева моря на расстоянии около 600 км к северо-востоку от Мурманска. По разведанным запасам природного газа Штокман является на одним из крупнейших в мире – его запасы по категории С1 составляют 3,9 трлн кубометров газа и 56,1 млн тонн газового конденсата.
Впрочем, аналитики расходятся в мнениях по поводу того, снимет ли новая конфигурация участников проекта освоения Штокмана принципиальные разногласия относительно стратегии работы на месторождении. «Естественно, что новый состав участников оставит часть нерешенных разногласий за бортом проекта, – говорит начальник отдела методологии оценочной деятельности АКГ "МЭФ-Аудит" Константин Гречухин. – Statoil не могла быстро адаптироваться под новые условия реализации проекта, имея свою точку зрения. В то же время основная линия стратегии уже есть – это СПГ с ориентацией на атлантические рынки и Европу. Поэтому – либо соглашаться на проект, либо не входить в него».
Ситуация на мировом рынке газа, по мнению аналитика, не всем позволяет принимать краткосрочные решения по серьезным вопросам. «Бурное развитие рынков сланцевого газа и СПГ заставляет просчитывать горизонты развития на много лет вперед, и они с достаточной уверенностью не могут быть определены. Газета The Economist утверждает, что хоть и происходит трансформация газового рынка в связи с развитием альтернативных источников газа, но процесс этот не будет таким уж простым или быстрым. Поэтому "Газпром" не может создать конкурента самому себе, по крайней мере, в пределах видимой перспективы. Наоборот, диверсификация позволит принимать более гибкие решения в условиях неопределенного экономического развития, – отмечает Константин Гречухин. – Таким образом, при освоении Штокмана нет нужды ни торопиться, ни останавливать проект на неопределенный срок. Поступательное развитие в ходе достигнутых договоренностей в реорганизованном проекте с новым инвестором, наверное, естественный ход событий».
Крупные проекты, подобные этому, всегда создают искушение нецелевого расходования средств, уверен директор по управлению активами ИК «Трейд-портал» Николай Солабуто. «Полагаем, что от комбинации участников мало что зависит, главное – это их мотивация для участия в проекте. Можно обратить внимание на то, что делают с инвестициями в этот проект партнеры "Газпрома": по имеющейся в СМИ информации, они их просто списывают, – говорит он. – Конъюнктура газового рынка, к сожалению, не влияет на поведение акционеров – у них другая мотивация. Скорее всего, его реализация будет еще два-четыре года затягиваться. Штокман создавался для поставок СПГ в Японию, где трубопроводный вариант слабовозможен. К тому же СПГ будет дороже, чем трубопроводный газ, и поэтому у них разные рынки сбыта, они не будут конкурировать».
Аналитики «Инвесткафе» Григорий Бирг и Юлия Войтович напоминают, что французская Total пока не собирается выходить из проекта по разработке Штокмана, а возможным партнером «Газпрома» вместо Statoil может стать голландская Shell. «Однако не думаем, что новая конфигурация участников проекта поможет снять разногласия относительно стратегии работы на месторождении, – отмечают они. – Дело в том, что зарубежные компании не устраивают скорее правила игры, чем состав участников. Например, иностранные компании не будут участвовать напрямую в распределении прибыли, так как соглашением было предусмотрено, что газ со Штокмана сможет продавать только сам "Газпром". Также российские власти до сих пор так и не предоставили четкие гарантии налоговых послаблений для обеспечения приемлемых сроков окупаемости проекта. Иностранные инвесторы убеждены, что без налоговых льгот принятие окончательного инвестиционного решения невозможно».
По мнению аналитиков «Инвесткафе», с одной стороны, иностранные компании, которые входят в проект, предпочли бы не торопиться с освоением Штокмановского месторождения, так как с момента начала переговоров газовая картина мира существенно изменилась. «Цены на газ, особенно на европейском рынке, упали. Потребление газа снижается из-за спада промышленного производства. Кроме того, США освоили добычу сланцевого газа, в результате чего многие экспортеры СПГ стали поставлять сжиженный газ в Западную Европу. Соответственно, возникает проблема обеспечения рынка сбыта СПГ со Штокмана, – рассуждают они. – "Газпром", со своей стороны, имеет причины для форсирования освоения Штокмана – это прежде всего конкуренция со стороны компании НОВАТЭК, которая сейчас занимается строительством завода по производству СПГ на Ямале. А также обеспечение поставок СПГ по заключенным "Газпромом" долгосрочным контрактам (сейчас "Газпром" вынужден большую часть сжиженного газа закупать у сторонних компаний для обеспечения поставок)».
Газпромовский СПГ не может стать конкурентом газпромовскому трубопроводному газу, полагают аналитики, так как производитель у газа один – «Газпром». «И, соответственно, сама же компания будет решать, каким потребителям поставлять газ по трубопроводам, а каким – в виде СПГ, – говорят они. – Преимущества СПГ в том, что в процессе сжижения плотность газа увеличивается в сотни раз, что повышает эффективность и удобство хранения, а также транспортировки газа. Кроме того сжиженный природный газ дает возможность газификации объектов, удаленных от магистральных трубопроводов на большие расстояния. Таким образом, конкурентоспособность самого "Газпрома" увеличивается при производстве больших объемов сжиженного газа».
Ведущий эксперт УК «Финам менеджмент» Дмитрий Баранов отмечает, что не все потеряно и в нынешней конфигурации акционеров проекта, поскольку и норвежская, и французская компания заявили о своей заинтересованности в проекте и дальнейшем сотрудничестве с «Газпромом». «Если же состав акционеров будет меняться, то логично предположить, что "Газпром" будет подбирать их таким образом, чтобы их взгляды на проект совпадали со взглядами "Газпрома" если не полностью, то хотя бы по ключевым позициям, в противном случае вся затея со сменой акционеров теряет смысл, – рассуждает он. – Вероятнее всего, состав акционеров может не измениться, а лишь дополниться еще одним иностранным акционером. Это было бы наиболее выгодным вариантом для всех участников проекта, так как в этом случае и расходы были бы меньше, приходящиеся на каждого участника, и сбыт газа они могли бы организовать лучше».
По мнению аналитика, оценивая перспективы проекта, вряд ли стоит ориентироваться на мировой рынок газа, потому что освоение Штокмана – дело весьма и весьма небыстрое, и к моменту начала добычи многое может измениться на мировом рынке. «Наиболее логичным представляется не форсировать освоение и не затягивать реализацию проекта, а делать все по графику, – полагает он. – Во-первых, зная сроки начала добычи газа, легче уже сейчас его законтрактовывать. Ведь потребители будут точно знать, что начиная с 2016 года они получат газ. Во-вторых, такая точность позволит не просто гарантированно привлечь средства для освоения Штокмана, но и сделать это на более выгодных условиях, потому что банкиры также любят точность. В-третьих, переносы сроков могут привести к тому, что расходы на освоение вырастут, ведь инфляцию никто не отменял. Кроме того, могут «поднять голову» другие проекты по добыче газа в мире и стать серьезными конкурентами не только Штокману, но и всей России в целом».
