«Хто не скаче, той москаль!» — прыгает и скандирует группа студентов у центрального входа в здание кабинета министров Украины. Так молодые люди греются под дождем и веселят спецназовцев и самих себя. Один из студентов внезапно спотыкается. Он нечаянно угодил ногой в дыру, где еще вчера была тротуарная плитка. Активисты «евромайдана» отколупали ее, чтобы дать отпор бойцам «Беркута» (украинский ОМОН. — «РР»), когда те выпустили против митингующих слезоточивый газ.
Студент наклонился, поднял тротуарный камень, о который только что чуть не сломал ногу. «Положите на место, это оружие пролетариата! Оно нам еще пригодится!» — прокричал усатый дедушка с плакатом: «Пахло (премьер-министр Азаров. — «РР») не обирався украiнським народом, а тому немае права вирішувати долю народу!»
Чуть в сторонке под черным зонтом в черной куртке и черных промокших ботинках стоит еще один усатый мужчина. Он приехал из Тернопольской области вместе с односельчанами на микроавтобусе.
— Вы такой нарядный, в галстуке и костюме, приехали на митинг.
— Да, чтобы москали не думали, что мы тут периферия, — отвечает Игорь на красивом украинском языке.
— Вы тут за Европу или против Москвы?
— Против Москвы и за Европу. Но скорее против Москвы. Как они уже надоели!
— Какое же долговечное противоречие между украинцами и россиянами! Когда это прекратится?
— «Долго» можете забрать, это противоречие вечное и никуда не денется. Я не могу этого объяснить. Это на генном уровне. Я бывший военный, служил на атомных подводных лодках. В 38 лет вышел на пенсию. В последнем походе, в котором я принимал участие, погибло 13 человек. Все они похоронены в поселке Видяево Мурманской области. Я служил с русскими, и даже это не убило во мне неприязнь к москалям. Так думает и большинство жителей Носова — села в Подгаецком районе Тернопольской области, где я родился и живу. Ну не любим мы их, они не дали нам ничего хорошего, а Европа дала.
Где-то на этой фразе я теряю нить разговора, потому что толпа митингующих снова начинает скандировать: «Банду геть!»
Центр Киева. В подземном переходе на выходе из станции метро «Площадь Независимости» кучкуются милиционеры и молодежь. Одни в форме, другие с сине-желтыми ленточками.
— Поздно пришли, — говорит торговец картами пополнения счета у входа в подземный переход метрах в двухстах от памятника. — Пару часов назад здесь протолкнуться негде было. На этом месте толпы стояли. С оранжевой революции такого количества людей не видел.
Продавец клянет митинги:
— Еще неделька, и я останусь без средств к существованию. И так три дня из-за этих протестов не могу нормально торговать. Час назад как разложился.
— Зато как бизнес пошел!
— Пошел, но в толкучке у меня и несколько пакетов ушло.
— А сам митинг поддерживаете?
— Я? Да! Главное, чтобы крови не было.
Неожиданно толпа грянула: «Ганьба!» Это отряд беркутовцев вышел из подземного перехода и направился вверх к памятнику и митингующим.
— Сто-двести гривен им плОтят. Каждому, — кричит стоящий рядом парень с красным лицом.
— Кто платит? Может, ты платишь? Дебил, иди отсюда, — отвечают из колонны, и человек шесть устремляются в его сторону.
— Ну, значит, вас развели, — не унимается товарищ. — Вы посмотрите: вы не евро, а политические партии.
— Провокатор, — кричат в колонне и улюлюкают.
— Я гражданин Украины, — отвечает тот.
— Дуй отсюда, гражданин Украины! Сейчас в штаны наделаешь! — бросает ему женщина из группы обступивших парня демонстрантов.
У входа в Украинский дом на Европейской площади сцена, ниже палатки и установки со световым оборудованием. Между ними люди с флагами и активисты. На проезжей части все остальные. Их чуть больше тысячи. Ведущий говорит о провокациях у здания кабмина, слезоточивом газе, пикетах в других городах. Молодежь гудит. Пожилые люди, которых на удивление много, внимают речам.
— Мы хотим жить в цивилизованном мире, — перекрикивает выступающего дедушка.
— А чем плоха Россия? — спрашиваю я его.
— А чем плоха Европа?
— Вы посмотрите, что было последние несколько месяцев! — врывается в разговор женщина с горящими глазами. — Какая была истерика Москвы! Если бы это было доброе государство, они бы сказали, что давайте дружить, давайте делать то-то. Так нет. С газом ставят одни сплошные палки в колеса.
— Мы же не в ЕС вступаем.
— Я знаю, но только не с русскими.
— Я много работал в России, — опять говорит пожилой мужчина. — Но вот этот российский шантаж, вот это глумление над Украиной, особенно сейчас, особенно Путина, уже привело к тому, что терпения нет. А вот вы спросите: почему я?
— Да, спрошу.
— Я уже старый человек. У внучки два высших диплома, украинский и французский, две золотые медали за 11 классов. Дала в Украине объяву и резюме разослала. Со всей Украины только один ей предложил работу секретаря за сто гривен. Я ей лучше пенсию дам, чем она будет за сто гривен работать. Другая вышла замуж, уже год как в Германии. За это время она купила машину, отдыхала на Майорке, объездила всю Германию. Разве можно с нашей жизнью сравнить?
Концерт на площади продолжается, рок-группы на украинском языке заводят публику. Молодежь танцует. Те, кто постарше, ждут, что будет дальше. В центре площади клумба. С обратной ее стороны несколько женщин растянули флаги Украины и Евросоюза.
— Купили в Германии за собственные деньги. Мы вообще здесь бесплатно. И не с ними! — говорит самая видная и показывает на сцену. — Они уже все показали после оранжевой революции. Профукали все, что можно. Просто выразить протест негде, вот и стоим здесь.
— А зачем?
— Хотим, чтобы жизнь была с человеческим лицом. В Европе она тяжелая, но все-таки с человеческим лицом.
— Так вступаем же не в Европейский союз, а лишь подписываем соглашение об ассоциации с ЕС?
— В Одессе есть анекдот: «Скажите, а я правильно на Дерибасовскую еду? — Не только неправильно, но и сидите к ней спиной!» Вот и мы хотим хотя бы повернуться лицом к Европе. А здесь ждем, что, может быть, новый лидер появится. Потому что нынешние оппозиционеры никуда не приведут.
Подальше от скопления людей на тротуаре с другой стороны Европейской площади семейные пары. Глава семейства в куртке с флагом США на спине говорит, что увидел здесь второй Майдан.
— Нам нужно подписать ассоциацию с ЕС, чтобы сказать: «Раша, гуд-бай!» Если Россия не хочет идти в цивилизованный мир, то надо ей сказать «пока». Она травит своих людей полонием и действует методами, которые в двадцать первом веке неприемлемы. Они Петлюру застрелили, бандеровцев в Европе перестреляли. Еще раньше Троцкого зарубили.
Со сцены говорят, что у Януковича и Азарова уже нервы не выдерживают и победа не за горами.
— Будем ходить сюда столько, сколько потребуется, — говорит девушка с украинским венком на голове. Она танцует и машет государственным флагом. Ее друзья стоят сзади и греются кофе. — Мы здесь с вечера пятницы. После работы приходим. Будем здесь до пятницы 29-го, когда саммит в Вильнюсе состоится. Здесь не столько ради Евросоюза, а против власти. Сейчас хуже, чем было при Кучме. Я директор предприятия и могу вам сказать, что каждый приход налоговой — это 100–500 тысяч гривен взяток. Куда дальше? Даже мои налоги уходят в чьи-то карманы. Хватит!
С Крещатика и двух площадей расходятся гуляющая публика и демонстранты. Здесь их ждут завтра на штурм кабмина. Все в приподнятом настроении.
— Дадим гари! — молодежь бегом спускается в подземный переход. Старички спускаются вниз не торопясь, но тоже возбуждены общим порывом. Глаза у них горят. Антракт.
Светлана Крюкова, Андрей Коновалов, «Вести. Репортер» специально для «РР»
Материал опубликован на сайте «Русский Репортер»
