Директор компании LED Microsensor NT Николай Стоянов не любит, когда его называют бизнесменом, сам себя он зовет «ученым в бизнесе». И это неспроста — его фирма появилась на базе лаборатории инфракрасной оптоэлектроники петербургского Физико-технического института им. Иоффе и сейчас производит свето- и фотодиоды, предназначенные для измерительных приборов, анализирующих химический состав различных веществ. Альтернатив этим разработкам в мире пока нет, что и позволяет компании оставаться на плаву, как на отечественном рынке, так и на зарубежном.
— Вы сразу стали пробовать силы на внешнем рынке, поставлять свои разработки за рубеж?
— Мы производим материалы, перекрывающие средний инфракрасный диапазон. И если в других диапазонах работает много компаний, то наш сегмент практически пустой. Спрос в России слишком маленький. И у нас нет прямых конкурентов, есть только то, что называют функциональными аналогами. Доля наших продаж в России невелика — около 5 %. Вот и получается, что основная часть нашей продукции идет как раз-таки за рубеж. Да и легче работать с внешним рынком…
— Все-таки, что мешает развитию вашего бизнеса именно в России?
— Я только недавно стал лучше понимать ситуацию в экономике. Получается, в нашей стране вертикаль не только во власти, но и в экономике. Есть госкорпорация «Ростех», есть несколько холдингов в нем, есть субхолдинги и в них по несколько сотен предприятий. Рынка никакого нет. Они между собой продают по цепочке. То есть кто-то делает компоненты, продает их кому-то, потому что ему так сказали, а не потому, что это лучшее возможное решение.
— Получается, в России нет конкуренции и условий для развития вашего предприятия…
— Да, здесь все так же, как и в других больших корпорациях. Вот, например, «КамАЗ»: они все компоненты для двигателей закупают в своем же холдинге. Других вариантов нет. Значит и дочернему предприятию, которое эти компоненты производит, нет смысла как-то улучшать качество продукции. В нашей области так же.
— На ваш взгляд, как могла возникнуть такая ситуация?
— Это более или менее понятно — в стране надо было навести порядок. Ведь и вправду было просто бесчисленное количество предприятий, среди которых немало остатков старых, и эти холдинги их состояние улучшили значительно. В России как получается: наш рынок — это море, в котором плавают большие рыбы, но должны быть и маленькие. Маленькие, они более гибкие… Возможностей для новых разработок у них больше, а значит вперед продвинуться как бы легче. Просто у них больше самостоятельности, а в больших корпорациях как и чем заниматься, решают наверху. Как начальник сказал, так и будет. Хотя вот в Японии, например, тоже работают в основном большие холдинги, но у них в каждом есть независимая группа разработчиков, которые постоянно мониторят, что нового происходит в их сфере. В российских холдингах это напрочь отсутствует.
— А ваша фирма осталась маленькой рыбкой после того, как получила поддержку «Роснано»?
— Конечно. В больших холдингах работают по несколько тысяч человек, оборот у них исчисляется миллиардами, пусть и за счет госзаказов. А у нас штат в 30 человек и выручка в несколько миллионов.
— Как в России устроена цепочка исследование-производство?
— Я бы сказал, что такой цепочки не существует. Вроде бы сейчас стараются обеспечить проведение научных исследований в условиях маленьких стартапов, но вот перехода от стартапа к более широкой производственной деятельности, чтобы можно было побороться на рынке, — такого еще нет.
— На Западе с этим иначе?
— Там есть прекрасные технопарки, где маленькая компания может арендовать полностью оснащенные помещения и заниматься своей работой, не отвлекаясь на решение хотя бы технических и формальных вопросов. И вроде бы у нас есть такое, но пока не сильно популярно.
— Но ведь в России есть бизнес-инкубаторы. Ваша компания тоже начинала в таком под названием «Ингрия». Это не может стать альтернативой технопаркам?
— Главная задача бизнес-инкубатора почти такая же, как и у технопарка — предоставлять помещение. Однако на деле в Петербурге нет ни одной площадки, где можно было бы арендовать подходящие помещения даже не по льготной, а по нормальной цене. Начинающим компаниям нужна еще и некоторая свобода действий: минимум налоговых выплат, минимум документооборота, минимум человеческих ресурсов на техническое обеспечение. Если последнюю задачу на себя будет брать каждая маленькая компания, вряд ли она будет эффективной.
— Любое предприятие начинается с людей. Каким должен быть инноватор, чтобы добиться успеха и довести научные разработки до производства?
— Успешный инноватор, по-моему, это не один человек, а команда людей, способных работать вместе. Среди них должны быть и ученые, и бизнесмены, и люди с творческой жилкой. Я стал управленцем еще до появления нашей компании, в момент, когда мы начали собирать команду. И это то, что получилось у меня наиболее эффективно — сбалансированный коллектив, который оказался способным встроиться в производственную цепочку, а затем и в рынок. И я рад, что сейчас благодаря и моим усилиям тоже, люди из моей команды могут прилично жить.
Мария Кучер
