Города обживают будущее

От нацпроекта к большой лопатке: главные идеи уходящего года по версии экспертов

Новый нацпроект. Самое масштабное обновление года — появление нового нацпроекта «Инфраструктура для жизни». «Хотя это и не событие городского уровня, но напрямую влияющее на жизнь любого муниципалитета, так как нацпроект — крупный источник финансирования для самых разных проектов в городах», — акцентирует Елена Короткова (КБ Стрелка). «Его масштаб впечатляет — повышение качества среды для жизни минимум на 30% в опорных населённых пунктах, увеличение обеспеченности жильём до 33 кв. м на человека, благоустройство 30 тысяч общественных пространств и т.д. Но ещё важнее изменение философии: акцент переносится с объёмов строительства на качество городской среды и комфорт жителя», — отмечает Антон Глушков (Приморский край). Как следствие, утверждение стратегий и планов как составляющих нацпроекта. Это и стратегия пространственного развития РФ до 2030 года, и комплексный план развития транспортной, энергетической, телекоммуникационной, социальной и иной инфраструктуры на период до 2036 года, и утверждение комплексного плана опорных населенных пунктов в Арктике, и обновление плана по развитию 25 городов Дальнего Востока перечисляет Илья Петрасов (ГК Самолет).

Новые законы: о муниципалитетах и креативных индустриях. Следующее случившееся обновление в масштабах всей страны — принятие закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в единой системе публичной власти», который после долгих дискуссий все же дает регионам право самостоятельно выбрать двухуровневую или одноуровневую модель. «Вводится преимущественно одноуровневая система организации местного самоуправления: большинство территорий теперь управляются как городские или муниципальные округа. Важно, что решение о проведении реформы сохранено за регионами», — напоминает Елена Короткова (КБ Стрелка). «С одной стороны, это эволюционное развитие законодательства, с другой — централизация и серьезные реформы зон ответственности между уровнями власти. В этом много свободы и возможных сценариев управления городским развитием», — считает Марина Ракова (Институт экономики города).

Екатерина Черкес-заде (АСИ) называет еще один новый закон — «О развитии креативных (творческих) индустрий в Российской Федерации» — фундаментальным шагом в трансформации подхода к отрасли. «Произошел переход от преимущественно культурологического восприятия креативных индустрий к четко выраженному экономическому фокусу. Впервые в российской практике креативная экономика закреплена как стратегически важное направление социально-экономического развития», — говорит эксперт. Кроме этого Джемал Сурманидзе (ФКГС) в новых нормах выделяет запуск программы льготного кредитования проектов по восстановлению объектов культурного наследия которую ведет ДОМ РФ. «Очень хочется, чтобы этот проект «выстрелил», — добавляет эксперт.

Дискуссия о мастер-планах и их законодательный статус. Лидером по частоте упоминаний среди героев этого материала стал, конечно, мастер-план. Дискуссии о том, что такое мастер-планирование и что должен включать в себя мастер-план продолжаются, индустрия замерла в ожидании определения его законодательного статуса — оно должно было случиться в этом году, дав старт разработке 200 мастер-планов по всей России, но процесс затягивается. «Этот подход поменяет саму культуру планирования — от административных схем к совместному созданию будущего городов», — говорит Антон Глушков (Приморский край). «Такого внимания к планированию долгосрочного развития городов со стороны руководства государства не было уже около 40 лет. Мастер-планы показали свою эффективность на Дальнем Востоке, но как тиражировать вопрос пока открытый. Сложность связана с тремя тенденциями. Первый — запрос на бюджетную эффективность — мастер-планы должны позволить „пересобрать“ бюджетные вложения в города, обеспечив рост комплексных эффектов без роста затрат. Второй — запрос на долгосрочные инвестиции бизнеса в города. Без масштабного частного софинансирования не совершить инфраструктурный рывок в городах. Наконец запрос на персональное лидерство в развитии территории. Стало очевидным, что без персональной ответственности, готовности взять на себя бремя лидерства в реализации не стандартных проектов городского развития не обойтись», — поясняет Антон Финогенов (ДОМ.РФ).

Петр Иванов (Урбанизм как смысл жизни) отмечает, что ожидание не бездейственно — ведутся попытки создания прецедентных мастер-планов, которые могли бы стать модельными для остальных 200: «Если раньше каждый мастер-план был отдельным событием, то сейчас разные команды соревнуются за то, чтобы именно их формат мастер-плана стал базой для последующих работ».

При этом сами мастер-планы даже без законодательного статуса продолжают разрабатываться, в приоритете — геостратегические территории

Этот год отмечен разработкой мастер-планов приграничных территорий Белгородской, Брянской и Курской областей, отмечает Александр Чеботарев (ВЭБ.РФ).

Когда закон наконец будет принят, отдельным большим вызовом станет даже не разработка такого количества документов, а их реализация. «Если заложенного в них эффекта не последует, мы можем столкнуться с большим потрясением, разочарованием и даже потерей авторитета отрасли. Это будет моментом истины — если сразу в сотнях городов не будет запланированных результатов, само право профессии урбаниста на существование окажется под вопросом. В любом случае, уже сейчас нужно думать, что станет главной движущей силой отрасли в долгосрочной перспективе — после того, как мастер-планирование и комфортная городская среда отойдут на второй план», — говорит Сергей Георгиевский (Центр). Илья Петрасов (ГК Самолет) напоминает о том, что такой же процесс предстоит пройти с нормативным регулированием и другого явления — в этом году президент России Владимир Путин поручил правительству и Госдуме разработать единый подход к определению понятия «агломерация».

Девелопмент с социальными функциями. От нормативного регулирования — к физическому пространству города. Александр Чеботарев (ВЭБ.РФ) отмечает новый подход девелопмента, который близок к социальному предпринимательству — сознательный отказ от сверхкоммерциализации каждого квадратного метра в пользу важных смыслов. Так, по его словам, в проекте SLAVA проектируется образовательный центр, в Russian Design District — от ГК «Родина» появился спортивный центр. Торгово-деловой комплекс Новинский, где находится ВЭБ Центр, превращается в своеобразный урбан-хаб — пространство, где проходят публичные выступления, награждения, лекции. Тренд на новый тип бизнес-центров и офисов отмечает и Сергей Георгиевский (Центр). «Все постпандемийные гипотезы о том, что люди хотят работать главным образом в домашних кабинетах или коворкингах где-то во дворах, не оправдались. Потребители всё равно хотят провести черту между жилищем и рабочим пространством. Здесь можно привести такие примеры, как FORMA workplace — во многом проект на стыке офисной и лайфстайл-тематики, „Рождественка 8“ от „Галс-Девелопмент“, где на службу деловой функции будет поставлено историко-культурное наследие, и AVIUM от Capital Alliance — комьюнити-центр района, формирующий сценарии жизни. Эта тема, кстати, проявилась и в регионах», — рассказывает эксперт.

Точки выдачи заказов, которые меняют мир. Существенное влияние на города оказывает уход торговли в онлайн. «Происходит изменение потребительской модели: на смену „активной доступности“, когда покупатель вынужден самостоятельно добираться до товара, приходит „пассивная доступность“, при которой товар доставляется потребителю. При этом новые коммерческие форматы — дарксторы и пункты выдачи заказов — демонстрируют эффективность даже в локациях с низкой проходимостью. В результате мы видим, что торговая инфраструктура распределяется по территории более равномерно, и это, в свою очередь, меняет логику и ведет к более сбалансированному освоению городских пространств в России — без трафика, пробок и массового скопления людей. Это, по сути, подталкивает российские города к реализации концепции „пятнадцатиминутного“ города», — поясняет Дина Саттарова (Единый институт пространственного планирования).

Появление государственных парадигм вкуса. Идеи ищут уже не для конкретных зданий, а для всего национального архитектурного стиля: «Пока не ясное, но очень перспективное направление поиска национального образа не только в формировании отдельных архитектурных объектов, но и в целом городов, их смыслов и структуры», — поясняет Олег Григорьев (Институт пространственного планирования Республики Татарстан). «Российские города стремятся к формированию самобытной визуальной и смысловой идентичности, и это направление будет развиваться», — согласна с ним Александра Чечёткина (BQ Studio).

При этом на практике все упирается в роль и статус архитектора «Можно сказать, что в Москве обострились отношения между архитектурой и властью. Власть заинтересовалась архитектурой, в смысле этическом, потому что эстетика ― это тоже этика. Это привело к централизации всех решений в городском строительстве. Запрос на вычурность и экстравагантность ведет к перекосу в область формы, он разрушает, разгрызает этические основы профессии. Это огромный дамоклов меч, который нависает над архитекторами. Во всех других контекстах, где я работаю, — в Азии, Америке, Европе — статус архитектора очень высок. В России и в Москве в частности за последний год он снизился драматически», — говорит Юрий Григорян (Меганом).

Знаковые проекты в регионах и новая география имен. В регионах появляется все больше знаковых архитектурных проектов. Самый яркий пример года — новое здание театра Камала в Казани (Wowhaus/Кенго Кума), который, по словам Георгиевского, «будоражит всю страну». Еще один яркий пример — строительство нового национального центра «Россия»«, отмечает эксперт. Все тот же Театр Камала в Казани был построен по концепции, в разработке которой принимал участие звездный Кенго Кума из Японии. Александр Чеботарев (ВЭБ.РФ) отмечает международный конкурс на знаковые объекты пятой очереди ЖК SLAVA, где удалось получить большой опыт взаимодействия в том числе с MAD Architects из Китая.

Фокус на детали. Для девелопмента со смыслом характерно внимание к деталям, например, к паблик-арту. «Этой осенью, спустя четыре года, перед зданием ГЭС-2 сменилась инсталляция — „Большую глину № 4“ Урса Фишера сменила „Садовая лопатка“ классиков поп-арта Класа Олденбурга и Кошье ван Брюгген. Что не менее важно — разворачиваются дискуссии о роли искусства в городской среде, появляются исследовательские работы. Интерес к теме искусства активно растет среди тех, кто развивает города, и это формирует новую оптику работы с городским пространством», — уверена Чечёткина (BQ Studio).

Фокус на развитие не только городов, но и регионов. Эта тенденция проявляется и в пространственном, и в транспортном планировании, а также в разработке разных отраслевых стратегий и схем. Упомянем в это контексте такие инициативы, как мастер-план развития приграничных районов Белгородской, Брянской и Курской областей, туристические схемы макрорегионов, работы по планированию агломераций. «Мы видим как формируется устойчивый тренд на улучшение мобильности между городами. Этот тренд напрямую влияет на принципы градостроительного планирования, смещая фокус с простого обеспечения передвижения на создание высокоэффективной и диверсифицированной системы мобильности, обеспечивающей быстрые и комфортные перемещения. В этом плане особую актуальность приобретает создание скоростного автомобильного каркаса РФ. Ведь скоростные дороги — это всегда улучшение экономики и регионов, и страны в целом», — отмечает Дина Саттарова (Единый институт пространственного планирования).

Век беспилотников, ИИ и экспорта компетенций: что в мире

У всех свои задачи. «Мы пришли к такому положению, когда российские и международные магистральные тренды не отличаются. Причём это касается и мегаполисов, и малых городов. Можно сказать, что в этом отношении мы идём в ногу со всем миром», — уверен Сергей Георгиевский (Центр). Одна группа экспертов склонна с ним согласиться, вторая считает, что каждый макрорегион сосредоточен на собственных задачах.

«В международной повестке трудно выделить общемировые тренды, поскольку разница между европейской, китайской или практикой ОАЭ просто огромная. Российская практика где-то посередине — нет настолько бурных изменений как в КНР, но и нет такой «стагнации» как в Европе. — поясняет Олег Григорьев (Институт пространственного планирования Республики Татарстан). «В каждом регионе разные задачи: Европа решает вопросы доступного жилья, Азия занимается повесткой устойчивости и экологии и переходит в более тонкую настройку, MENA (Ближний Восток и Северная Африка) — купается в небоскребах и мега-проектах, Африка пытается адаптировать города для бурлящего роста населения, в США вечная борьба красных и синих. Даже на уровне отдельно взятых стран и городов происходит множество процессов: Узбекистан возвращает свое величие в Ташкенте, в Греции и Албании новый туристический бум, а Мадрид все больше становится глобальным городом, — рассказывает Всеволод Окин (horovod.space). Антон Финогенов (ДОМ.РФ) среди прочего отмечает повсеместное охлаждение градостроительных мегапроектов: Саудовская Аравия оптимизирует ранее объявленные планы по мегапроектам, постепенно охлаждается рынок недвижимости и в Китае.

Обмен компетенциями с Глобальным Югом. Эксперты уверены, что отечественные компетенции в сфере пространственного развития могут быть востребованы за рубежом. «У Глобального Юга формируется огромный спрос на свой суверенитет, профессиональный и технологический. Это открывает большие возможности для экспорта сферы услуг и креативных индустрий нашей страны», — уверен Григорий Соломин (Новая Земля). Пока же реальный приоритет — углубление отношений с Китаем. «За несколько десятилетий Китай построил более сотни новых городов. Для этого привлекаются ведущие зарубежные эксперты, которые помогают проектировать целые города. По итогам визита в Пекин, Единый институт пространственного планирования РФ начал проработку дальнейшего взаимодействия с китайскими коллегами в области градостроительного планирования» — рассказывает Саттарова (Единый институт пространственного планирования).

Экоповестка: от городов-губок к экофеминизму. Топ рейтинга международных трендов все еще занимает экология. «Экологическая повестка — в международном поле не выходит из актуальности последние лет 10, а в России, как кажется, становится менее острой. Тем не менее вопросы устойчивого развития актуальны и для нашей страны в целом и для городов в частности», — считает Елена Короткова (КБ Стрелка).

«По числу научных публикаций это напоминает ситуацию 1970-х, когда люди только открыли для себя экомир. „Эко“ приделывают ко всем возможным темам: эко-феминизм, эко-неравенство... Всё, что угодно рассматривается в призме „эко“», — говорит Петр Иванов (Урбанизм как смысл жизни). «В городах с развитой экономикой в центре внимания — экологическая ответственность строительного сектора. На фоне учащающихся природных катастроф — от пожаров до наводнений — ведущие города развивают практики снижения углеродного следа, переходят к более локальному использованию ресурсов, оценивают полный жизненный цикл зданий. Один из важных глобальных трендов — переход к reuse-практикам. Повторное использование или функциональное переосмысление существующих пространств и зданий становится основой устойчивого развития. В России эта тенденция пока формируется, и потенциал здесь значительный», — отмечает Александра Чечёткина (BQ Studio).

Шагает по планете идея китайских «городов-губок» — подхода, в центре которого находится поглощение, хранение и сброс дождевой воды, что помогает снизить риски наводнений, дефицита воды и перегрева городской среды (автор концепции, основатель компании Turenscape Конгжан Ю трагически погиб в авиакатастрофе в этом году). Как отмечает Петр Иванов, эта идея перекликается с российским трендом на демократизацию зеленых решений в девелопменте, которые перекочевали из премиум-сегмента жилья уже в комфорт-класс. «У нас появляется своя узнаваемая „школа“ работы с климатическими решениями: устойчивое озеленение и системы рециркуляции воды, например, уже являются частью рядовых девелоперских проектов в столицах и регионах», — соглашается и Петр Кудрявцев (СМ International).

Города — в сфере внимания политиков. В части трендов урбанистика идет рука об руку с политикой. Самое резонансное событие конца года — избрание нового мэра Нью-Йорка Зохрана Мамдани. «Мы видим разноплановое, но всё же однонаправленное движение широких масс горожан в сторону возврата себе городов и городской повестки, повестки доступности. Это не только победа на праймериз и затем избрание 34-летнего левого мусульманина мэром Нью-Йорка, города с гигантской влиятельной иудейской общиной и к тому же столицы капиталистического мира — вопросы доступности жилья и продуктов приобрели такую остроту, что оказались важнее как этнических, религиозных и мировоззренческих убеждений и предубеждений, так и нулевого опыта управления. Здесь же и целый ряд инициатив и нормативных мер в европейских городах (Барселона, Ницца) по снижению привлекательности для туризма (включая ограничение краткосрочной аренды), и запрет сервисов по аренде самокатов в Париже», — рассказывает Кирилл Никитин (Центр налоговой политики).

Жилищный кризис: не один, а много. Значимая тенденция для мировых городов — это жилищный кризис, или даже жилищные кризисы разных форматов. «Где-то это следствие строительной политики, которая приводит к сравнительно низкой доле владения жильем, повышает социальное расслоение и атомизацию между рантье и арендополучателями. Где-то есть локальные микрокризисы вокруг жилья: такое можно наблюдать в популярных исторических столицах Европы, где идет борьба за «право на центр» между арендными сервисами вроде Airbnb и локальными резидентами. Для России эти кризисы не характерны в том смысле, что у нас была большая фора, данная за счёт массового домового строительства прошлого века и большое преимущество в объёмах нового строительства, — рассказывает Петр Кудрявцев (СМ International).

Умные с помощью ИИ. «Города в своей деятельности все больше уходя в цифровые технологии, развивают собственные экосистемы сервисов. Россия идет здесь в общем мировом темпе, в некоторых направлениях являясь мировым лидером, возможно за счет в большей степени централизации решений и подходов», — отмечает Илья Бальцер (ИТП Град). «Не утихают дискуссии об использовании искусственного интеллекта для оптимизации работы городских исследователей и планировщиков, а в конце года был представлен цифровой двойник Москвы», — дополняет Руслан Гончаров (ВШЭ).

«Я вижу огромный фокус на цифровизацию всей системы планирования и использование ИИ на всех стадиях. От обработки данных до принятия решений. Все пытаются двигаться в сторону того, чтобы минимизировать пространство для ошибки, связанной с человеческим фактором, и возможности коррупции. Как это, например, происходит сейчас в сфере юриспруденции? Есть множество текстовых документов, их анализ, сопоставление и выдача решений в автоматическом режиме повышают эффективность и уменьшают вероятность ошибки. Поэтому абсолютно все органы государственной власти и компании смотрят в сторону автоматизации и применения искусственного интеллекта. С точки зрения методологии разработки проектных решений, сбора и использования данных многие компании будут конкурировать между собой в ближайшие годы» — поясняет Юрий Милевский (Novaya Labs).

Гибкое зонирование. Елена Короткова (КБ Стрелка) говорит про тренд на гибкое зонирование — механизм, который завоевывает все большую популярность за рубежом, но пока менее востребован в российских реалиях. «В условиях быстро меняющихся паттернов поведения, моделей бизнеса сложно предположить, что единожды написанное функциональное зонирование останется актуальным на долгие годы. В ответ на это многие страны и отдельные города (например, Ванкувер) участки гибкому, многофункциональному зонированию, разрешают смешивать на одном участке самые разные функции — от легкого производства до офисов и складов», — поясняет эксперт.

Эра беспилотников. «Микромобильность сейчас на высшем уровне в Европе. В России мы, скорее, прошли этот пик раньше и теперь переосмысляем роль микромобильности — в городах пытаются понять, как, например, упростить путешествия в пределах границ районов и больших кварталов. Очевидный технологический фаворит — это беспилотный транспорт», — делится Петр Кудрявцев (СМ International).

Илья Бальцер (ИТП Град) перечисляет, как беспилотники могут служить на благо города, — это и системы беспилотной доставки, удаленное управление строительной и добывающей техникой, удаленное производственное управление, производства без участия человека. Илья Петрасов (ГК Самолет) добавляет сюда использование беспилотных систем для доставки грузов, уборки территории и общественного электротранспорта, как следствие, адаптацию городских пространств под новые виды транспорта и повышение безопасности жителей. «Мы находимся в процессе одной из самых важных технологических революций в истории, города начинают меняться в ответ на происходящие изменения. Здесь мы тоже в начале пути, строятся первые транспортные коридоры, ориентированные в том числе на беспилотный транспорт, первые проекты дронопортов в российских городах», — поясняет Бальцер.

Существуют целые проекты новых градостроительных «анклавов»: «На Сахалине появится Экополис — новый город, базирующийся на инженерной апробации и прототипирования БПЛА, вокруг чего планируется создать особую планировочную среду», — рассказывает Александр Ракитский (Сахалинская область).