Евгений Сафронов, основатель информационного агентства InterMedia
Музыкальная индустрия новой России 1990-х создавалась не с нуля, как иные предпринимательские сферы: в СССР концертно-зрелищная индустрия была одним из островков бизнеса, где запрет на свободное предпринимательство действовал весьма условно. Все профессиональные артисты и менеджерские кадры с 1930-х и до 1987 года официально работали в системе бюджетных организаций («Росконцерт», «Москонцерт», областные филармонии, учебные заведения и др.), где им были установлены фиксированные ставки и гонорары, а репертуар жестко контролировался. Однако когда в 1960-х страну захлестнула волна зарождающегося шоу-бизнеса, наиболее прагматичные руководители сферы культуры осознали невероятный творческий и — особенно — коммерческий потенциал новых течений и добились предоставления формирующейся отрасли (в первую очередь ВИА — вокально-инструментальным ансамблям) некоторых послаблений. Уже в 1970–1980-е ведущие менеджеры и артисты фактически вели предпринимательскую деятельность, что формально было вопиющим нарушением закона (например, ст. 153 УК РСФСР «Частнопредпринимательская деятельность»), но благодаря системе неформальных договоренностей им это сходило с рук.
В 1986–1987 годах де-факто, а в 1988-м де-юре в стране был отменен творческий контроль за репертуаром, что совпало с разрешением предпринимательства. После этого развитию бизнеса в отрасли на системном уровне уже ничего не мешало.
Исход востребованных исполнителей в кооперативы был стремительным. Бюджетные концертные организации лишились возможности перераспределять доходы от популярных коллективов на финансирование академических жанров, которые оказались в тяжелейшем положении на фоне сокращения бюджетного финансирования.
Решение для многих музыкантов «серьезной» сцены было очевидным: в отличие от поп-музыки, имеющей национальные корни, эта музыка интернациональна, исполнители в массовом порядке начали уезжать в мировые экономические центры, где были востребованы. А вот в системе популярной музыки государственная и муниципальная собственность, в первую очередь зрелищные площадки, стала объектом нещадной эксплуатации. Вышедшие из тени бизнесмены с помощью коррупционных схем быстро накапливали капитал, арендуя за символическую плату площадки и продавая билеты по рыночным ценам.
Таким образом, в 1990-е зрелищная отрасль вошла уже вполне сформировавшейся, с отработанными бизнес-моделями. Результат не заставил себя ждать: изголодавшееся по модным новинкам население с готовностью заполняло залы, приобретая дорогие билеты. Если в последнем списке коллективов, утвержденном Минкультуры СССР в 1988 году, насчитывалось около 170 позиций, то в Российском музыкальном ежегоднике InterMedia за 1998 год числилось уже около 3 тыс. более-менее устойчивых групп. Рынок насытился быстро, и в дальнейшем его рост с творческой точки зрения был незначительным — к 2019 году (до пандемии) на рынке было около 4 тыс. коллективов.
Что касается индустрии звукозаписи, то крупнейший в СССР монополист фирма «Мелодия» на волне перестройки также резко нарастила выпуск дисков, которые раньше просто нельзя было себе представить, — как «нежелательных» советских, так и «подозрительных» мировых звезд. При этом уже в конце 1980-х на волне перестройки появились и первые независимые рекорд-лейблы — SNC Records Стаса Намина, Gala Records Бориса Цигмана, «Эрио» Василия Лаврова и др., впоследствии их общее количество достигало 150. Тогда же на рынок вошли зарубежные мейджоры PolyGram, EMI, BMG, Sony, а среди отечественных достаточно быстро выделились «Студия „Союз“», «Монолит», «Бекар», «Мистерия звука», «Рек Рекордз» и др.
По оценкам InterMedia, пиковый объем рынка в 1999–2000 годах составлял около $270 млн. Однако с началом массового распространения пиратских CD и тотального интернет-пиратства (например, с появлением сервиса MP3.ru в 1999 году) рекорд-бизнес начал необратимо падать, рухнув к 2015–2016 годам до $10–15 млн. Множество ведущих предпринимателей того времени ушло из индустрии. К примеру, владелец некогда крупнейшей звукозаписывающей компании «Монолит» Юрий Слюсарь теперь является губернатором Ростовской области.
Важнейшим событием стало принятие в 2006 году 4-й части Гражданского кодекса РФ, которая упорядочила сферу интеллектуальной собственности. В 2008 году было введено коллективное управление правами на бездоговорной основе, что резко изменило ситуацию со сбором и распределением вознаграждения. С вводом государственной аккредитации и стабилизацией работы РАО, ВОИС и РСП произведения стали доступнее, а вознаграждение авторов — стабильнее.
Окончательный крах рекорд-индустрии в 2008–2009 годах лишил творцов значительной части доходов, оставив им лишь концерты и редкие рекламные контракты. Однако появление в 2010-х годах стриминговых платформ, таких как «Яндекс Музыка», «VK Музыка», «СберЗвук» и др., вселило в индустрию новый оптимизм — исполнители и авторы снова стали получать заметные, хоть и несопоставимые с пиком 1990-х суммы.
В целом можно констатировать, что после ряда кризисов (пандемия, разрыв творческих связей с Украиной в 2014 году, санкции 2022 года, лишившие индустрию части российских и многих зарубежных артистов) отечественная музыкальная отрасль смогла адаптироваться к новым условиям и набирает обороты — во многом благодаря концертному рынку и цифровым платформам
Этот процесс был бы более эффективным и полезным для общества, если бы поддерживался продуманной государственной культурной политикой, однако, как показывает история, с 1988 года пристального внимания и стратегического управления этой сферой не наблюдается.
Больше новостей читайте в нашем телеграм-канале @expert_mag