С минувшей осени негосударственные пенсионные фонды (НПФ) лихорадит. Федеральная служба по финансовым рынкам неустанно заявляет, что маленькие фонды опасны для пайщиков. Сначала регулятор называл ненадежными фонды с собственным капиталом меньше 30 млн рублей. Но немного погодя заместитель начальника управления регулирования и контроля над коллективными инвестициями ФСФР Михаил Аранжереев сделал уточнение: к дееспособным он отнес только те фонды, капитал которых превышает 100 млн рублей.

Этим требованиям соответствуют всего лишь пять десятков НПФ. Остальные фонды, а их порядка двухсот, по словам представителя ФСФР, представляют собой балласт и вкладывать деньги туда опасно. Эти фонды только проедают себя и деньги пайщиков. Поэтому ФСФР предлагает с января 2007 года увеличить требуемый размер собственного капитала для НПФ с нынешних 30 млн до 100 млн рублей.

С одной стороны, укрупнение пенсионных фондов можно только приветствовать. С другой -- нельзя забывать об одной российской особенности. Система негосударственного пенсионного обеспечения (НПО) имеет очень своеобразную конфигурацию. Те самые "дееспособные" НПФ -- это фонды при крупных корпорациях, изначально создававшиеся для их сотpудников. Открытые независимые фонды в большинстве своем вообще только начинают появляться, среди уважаемого "крупняка" их практически нет. На рынке остаются и несколько десятков фондов, котоpые фактически не pаботают. Закрывать их для владельцев слишком хлопотно, а ФСФР может аннулировать их лицензию только через суд. Чаще всего они не привлекают новых клиентов, а просто занимаются уже существующими, правда, спустя рукава. Основная же масса это средние и мелкие фонды -- корпоративные, открытые или региональные. Последние пару лет именно они показывают самую лучшую динамику по привлечению новых клиентов. Именно их и может "прибить" требование об увеличении собственного капитала.

Куда может утечь пенсия

Конечно, тревоги регулятора рынка возникли не на пустом месте. По словам президента НПФ "Интеррос-Достоинство" Сергея Борисова, небольшой уставный капитал не позволяет фонду нанять квалифицированных специалистов, что ухудшает качество обслуживания клиентов, а небольшой объем средств под управлением -- получать высокие комиссионные от инвестирования этих средств. Фонд действительно как бы проедает сам себя. Так что здравый смысл в заявлении ФСФР есть.

Но при неоднородности российского населения маленькие фонды нужны ничуть не меньше, а может, даже больше, чем крупные. Как сказал D' вице-президент НПФ "Газфонд" Владимир Мудраков, если увеличить размер требуемого капитала, появится опасность уменьшить доступность услуг негосударственного пенсионного страхования для населения. "Ведь Газфонд, напpимеp, в село не дойдет, мы фонд дорогой, у нас другие задачи. А небольшой фонд, который находится в районе, может предоставлять там свои услуги", -- говорит г-н Мудраков. Заставляя фонды увеличивать свой капитал, ФСФР рискует отрезать от негосударственного пенсионного обеспечения жителей деревень и маленьких городков, людей с невысокими доходами.

Что касается сохранности денег, то она практически одинаковая в фонде любого размера. "Мы не можем взять из денег вкладчиков ни копейки, -- поясняет D' исполнительный директор НПФ 'Лефко' Евгений Чернышов. -- Свою деятельность мы можем финансировать только из средств, предназначенных для ведения уставной деятельности, а также использовать не более 15 пpоцентов дохода, полученного от размещения средств пенсионных резервов и от инвестирования средств пенсионных накоплений". По словам Сергея Борисова, если НПФ закрывается, то счета по накопительной части обязательной пенсии перекочевывают обратно в ПФР, а средства добровольных накоплений должны быть возвращены вкладчикам.

В этом плане гораздо более важно, какая управляющая компания управляет собранными фондом деньгами (по закону, НПФ не могут сами инвестировать пенсионные накопления). Ведь если УК сработает плохо, клиенты фонда не получат доход. Но, по закону, доходность от инвестирования пенсионных накоплений вообще не может быть отрицательной, так что вкладчик-то все равно останется при своих, это НПФ может лишиться заработка. В этом случае убытки от инвестирования покрываются как раз за счет собственных средств фонда. Но, разумеется, при недобросовестном ведении бизнеса НПФ, у которого закончились собственные средства, может "занять" у своих клиентов. А что действительно представляет опасность при накоплении пенсии в НПФ -- так это банкротство банка, в котором фонд размещает деньги своих клиентов. Система страхования вкладов распространяется только на депозиты частных лиц. При банкротстве банка пенсионные деньги, которые в нем лежали, возвращаются хозяевам на тех же основаниях, что и средства прочих кредиторов, то есть в порядке общей очереди. И есть риск, что эти деньги не будут возвращены вообще. Правда, и эту опасность ФСФР научилась предотвращать, рассылая по НПФ списки банков, в депозитах которых они могут держать деньги своих участников.

Пенсионный фонд сложно купить и еще сложнее закрыть. Из-за этого на рынке нет ни слияний, ни поглощений

К слову, сами НПФ боятся скандалов в своем кругу даже больше, чем их клиенты. Недаром созданные в начале 90-х годов НПФ практически без потерь в своих рядах пережили 1998 год, да и вообще до сих пор не было громких случаев, когда вкладчики негосударственных пенсионных фондов остались бы без сбережений. "Любой негатив на этом рынке ударит по всем нам", -- говорит г-н Мудраков. Для только-только формирующегося рынка пенсионных услуг крушение одного, пусть маленького, фонда может иметь тяжелейшие последствия.

Реформа без царя в голове

Впрочем, изрядно напугав участников пенсионного рынка, чиновники из ФСФР пошли на попятную и заявили, что не будут торопиться с нововведениями. Еще несколько месяцев назад служба настаивала на том, чтобы получить право самостоятельно аннулировать лицензии НПФ. Сейчас эта инициатива отложена: слишком много для этого надо внести поправок в законы, слишком кропотливо должны быть прописаны критерии, по которым будут определяться "плохие" фонды. Требования к капиталу точно будут ужесточаться, но четких границ этого ужесточения опять-таки пока нет. В разговоре с корреспондентом D' начальник управления регулирования и контроля над коллективными инвестициями ФСФР Александр Бескровный признался: сам регулятор прекрасно понимает, что требование к увеличению капитала без требования к его качеству -- это фикция. Раздутый искусственным путем уставный капитал никому не нужен.

Откуда взялась цифра в 100 млн рублей, участники рынка тоже не знают. Возникает вопрос: почему бы не увязать размер минимально допустимого собственного капитала с размерами принятых фондом обязательств? "Фонд действительно должен иметь приличные деньги, чтобы выполнять свои функции. Другое дело, что 100 миллионов -- это все-таки не нижняя планка", -- говорит г-н Мудраков. К примеру, если у фонда 50-60 клиентов с обязательствами в 100 тыс. рублей по выплате пенсии, тогда 10 млн рублей уставного капитала -- это более чем достаточно.

Однако реальная проблема негосударственных фондов в России сегодня заключается вовсе не в том, что у многих из них недостает собственного капитала, -- это скорее следствие особенностей отечественной системы НПО. Для того чтобы фонд заработал "правильно", ему надо обзавестись достаточным количеством участников (пайщиков) и, как следствие, достаточным размером пенсионных резервов в управлении. Только в этом случае деньги смогут действительно приносить доход своим владельцам, а фонд будет окупать собственную деятельность. Но пока государство не стремится отпустить хоть сколько-нибудь значимое количество пенсионных денег в негосударственные структуры.

Фонд же, имеющий в учредителях крупную корпорацию, а значит, большое количество участников, долгое время может существовать и в убыток самому себе, при необходимости подпитываясь деньгами материнской структуры, пока не пройдет некую точку безубыточности. В случае чего в такие фонды легко будут закачаны хоть 100, хоть 500 млн рублей, и они в любом случае останутся вне конкуренции.

Остальным же НПФ и так приходится туго. Им требуется гораздо большее количество усилий, чтобы начать работать прибыльно, наращивая реальный капитал. И для них вопрос жизни и смерти, что произойдет раньше: будут проедены собственные средства или наберется достаточный объем клиентов. Государство последнему варианту развития событий пока никак не способствует. Даже те фонды, которые в состоянии быстро довести размер имущества для обеспечения уставной деятельности до 100 млн, часто не могут сделать это из-за дыр в законодательстве. Например, существует реальная проблема: нет механизма увеличения капитала новым учредителем, тогда как у 80% фондов старых учредителей уже просто не существует. Проще говоря, новые учредители даже при большом желании не могут развивать бизнес уже существующих НПФ Это серьезно затрудняет возможности слияния фондов между собой. Из-за этого, кстати, прекратился процесс поглощений на рынке, который мог бы серьезно оздоровить систему НПО и без новаций ФСФР.

Рынок и ФСФР, судя по всему, понимают, что не в размерах конкретных фондов пока дело, при всей важности этого вопроса. Системе негосударственных фондов не дает взлететь нерешительная политика государства в отношении пенсионной реформы: и отдать страшно, и держать тяжко, и признаться в недееспособности имеющейся системы как-то не хочется. В России до сих пор, после нескольких лет реформы, не существует закона о негосударственном пенсионном обеспечении, который объяснял бы всем, куда эта реформа должна нас привести. Есть некий набор законодательных актов, регулирующих деятельность участников этой системы. Направление же их движения -- большой вопрос, в том числе и для главного идеолога реформы и ответственного за нее, Министерства здравоохранения и социального развития. Пока, похоже, с точки зрения государства, пенсионная система существует у нас как бы понарошку. Так что почему бы не попробовать построить в игрушечном домике еще одну игрушечную стенку, вдруг внутри красивее станет?