«Фокусник, достающий кролика из шляпы» — такую метафору использовала немецкая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung, рассказывая о лондонской пресс-конференции главы British Petroleum Роберта Дадли, где он заявил о коммерческом альянсе с ОАО «Роснефть». Между тем эту сделку нельзя назвать неожиданной. Еще в ноябре прошлого года Минэкономразвития опубликовало информацию о продаже акций десяти крупных российских компаний. У двух госкомпаний — «Роснефть» и РЖД — предполагался обмен активами с иностранными инвесторами.
В качестве партнера железной дороги аналитики тогда же назвали Deutsche Bahn, сразу вспомнив и о меморандуме по совместному освоению арктического шельфа, подписанном «Роснефтью» и BP еще в 2006 году. Достаточно было бы соотнести этот факт с участившимися приездами Роберта Дадли в Москву (он общался с главой «Роснефти» Эдуардом Худайнатовым в начале декабря), и предположение о готовящейся сделке родилось бы само собой. Тем не менее оно не прозвучало — слишком навязчив оказался стереотип о нескончаемых англо-российских конфликтах. Хотя еще во время IPO «Роснефти» транснациональная British Petroleum поддержала российскую госкомпанию, приобретя пакет ее акций в размере 1,4% почти на $1 млрд.
Теперь BP будет владеть в общей сложности 10,9% акций «Роснефти», а впереди еще и размещение приватизируемых 15% российской компании на открытом рынке. Вряд ли ошибаются те, кто рассчитывает, что интерес BP к очередной покупке будет велик и положительно скажется на курсовой стоимости «Роснефти».
Таким образом, январский чудо-фокус поможет «Роснефти» убить сразу нескольких зайцев: помимо престижных преференций, которые возникают у госкомпании в качестве мажоритария BP (она станет вторым по величине акционером), ей явно удалось вызвать и волну позитивных ожиданий, способную сформировать положительный тренд на биржевом графике.
Получается оригинальный механизм: приватизируемая госкомпания выводит свои бумаги на биржевой рынок и одновременно обменивает их часть на эквивалентный пакет ценных бумаг авторитетного иностранного инвестора. Интерес к акциям тем самым гарантирован, рост их курса обеспечен. Можно предположить, что тот же алгоритм будет запущен и другими госкомпаниями, обозначенными в программе приватизации. Про РЖД мы уже говорили. Возможно, по тому же пути пойдут «Русгидро» и ФСК ЕЭС, Сбербанк (7,58% минус одна акция) и ВТБ (35,5% минус одна акция), а также «Совкомфлот» и компании второго эшелона министерского списка, приватизация которых способна заинтересовать иностранных инвесторов. Впрочем, это тема отдельного разговора.
Очертания размыты
Если мотивы «Роснефти» ясны, то цели BP туманны. Кто-то рассуждает о том, что сейчас ее репутация подорвана из-за катастрофы в Мексиканском заливе, и компанию теснят американские конкуренты. Но мы-то помним, что меморандум о совместном освоении Арктики датируется 2006 годом, да и слухи о возможном обмене акциями были впервые зафиксированы в публикации газеты «Коммерсантъ» от апреля 2008 года (правда, тогда обмен позиционировался как промежуточная транзакция для передачи в собственность «Роснефти» контрольного пакета ТНК-ВР). Так что давайте перейдем от субъективных факторов к фундаментальным.
Достигнутые недавно рубежи цен на нефть явно продемонстрировали, что цена на черное золото не собирается падать и определенно готовится вновь взять планку $100 за баррель. Судя по всему, аналитики British Petroleum тоже пришли к этому выводу, чем и был продиктован выбор: «Ориентация — север!» Впрочем, добыча нефти на шельфе — дело выгодное, но далекое, а на данном этапе для BP первоочередную важность представляет повышение капитализации. Разберемся в этом.
Дело в том, что оцененные запасы углеводородов для любой добывающей компании являются ее главным активом — составной частью балансовой капитализации. Не будем вдаваться в тонкости, объясняющие, как балансовая капитализация постепенно конвертируется в рыночную, выраженную в цене акций, но эти параметры крепко связаны. Поэтому если BP начнет «прирастать Арктикой», рынку мало не покажется. Однако для этого гипотетические ресурсы должны быть актуализированы. С помощью средств геологоразведки надо достоверно установить структуру и границу месторождений нефти и газа, которые находятся на шельфе Карского моря. Именно на это и пойдут $2 млрд, которые BP и «Роснефть» намерены затратить в ходе работ.
Итак, «Роснефть» и ВР создадут совместное предприятие, которое займется геологоразведкой и освоением трех лицензионных участков — Восточно-Приновоземельские-1, -2 и -3. В 2010 году они были переданы государством «Роснефти» на основании распоряжения правительства РФ от 11 октября. Участки занимают общую площадь около 125 тыс. кв. км в перспективном районе южной части Карского моря, восточнее знаменитого архипелага Новая Земля. Острова Новой Земли — это надводная часть продолжающегося на шельфе Уральского хребта, соответственно, восточнее архипелага под водой продолжаются западносибирские геологические структуры, столь богатые залежами углеводородов. По современным оценкам, суммарные ресурсы этих участков составляют около 50 млн тонн нефти, 1,8 трлн куб. м газа и 49 млн тонн конденсата. Для сравнения: в британском секторе Северного моря все извлекаемые запасы составляют 700 млн тонн нефти.
Только на первый этап понадобится около $1 млрд: предстоит вести морскую (или даже подводную) сейсморазведку, конструировать в КБ заводов и устанавливать в удаленных районах буровые платформы для разведочного бурения, доставлять сюда грузы с помощью ледоколов или, скажем, специально построенных грузовых дирижаблей и т. д. Собственно разведочный этап начнется в текущем году и продлится до 2020-го, когда планируется пробурить последнюю разведочную скважину.
В итоге эти затраты должны привести к оконтуриванию месторождений углеводородов, которые затем будут оценены по общепризнанной методике и как реальная материальная ценность поставлены на баланс. Или, точнее, на балансе окажутся не газ с нефтью, а детальная информация о месте их залегания. Здесь мы имеем дело с механизмом, толком еще не изученным экономической наукой. Он действительно напоминает некий ловкий фокус: мы тратим реальные деньги, но они не исчезают, а становятся балансовыми активами компании, которые выражаются в рыночной капитализации — в цене акций, которые опять-таки могут быть превращены в реальные деньги.
Арктический склад
Что представляет собой участок недр с обнаруженными там нефтегазовыми ресурсами? Это, безусловно, некоторая ценность, поскольку нефть и газ из недр можно извлечь и продать на рынке. Правда, точная оценка их стоимости крайне сложна, ведь нужно построить модель месторождения и задать все технологические особенности будущей эксплуатации, не говоря уже о строительстве инфраструктуры, позволяющей вывозить извлекаемое сырье. Тем не менее факт налицо: имеется некий ценный ресурс, который хранится в установленном месте, о чем и свидетельствует геологическая информация. Причем верность этой информации гарантирована государством, выставившим на аукцион лицензию на изученный участок.
Наличие ценного ресурса делает возможной его капитализацию, то есть такое его юридическое оформление, которое превращает ресурс в объект рыночного оборота. При этом сама ценность хранится в недрах, и ее использование отсрочено. Положение напоминает ситуации, для которых созданы коносамент и складское свидетельство. В самом деле, если бы запасы нефти на данном участке находились в подземном резервуаре, к которому оставалось только присоединить трубу, складская форма существования ресурса была бы совершенно очевидна. Но до момента извлечения ресурса проходит время, а этот «переход через года» напоминает медленную перевозку товара в пространстве или его длительное хранение в некоторой ячейке грузового склада.
Такая идеология положена в основу нескольких немного отличающихся друг от друга проектов, которые сейчас рассматриваются экспертами правительства РФ. Если проекты будут признаны перспективными, со временем сформируется принципиально новый сектор рынка ценных бумаг, ориентированный на капитализацию углеводородных ресурсов. Последняя будет складываться в ходе геологоразведочной деятельности, которой станут заниматься ОАО геологоразведочного профиля или специализированные паевые фонды.
Подводная разведка
Это в будущем, а в настоящий момент в РФ действуют несколько геологоразведочных корпораций. Крупнейшие из них, «Геотек холдинг» и группа компаний «Интегра», — частные предприятия, вобравшие в себя выжившие геологоразведочные экспедиции советских времен. Есть также ряд экспедиций, которые пока принадлежат казне и включены в план приватизации (хотя уже несколько лет циркулирует идея о создании крупного государственного холдинга геологоразведочного профиля). Однако и существующие частные корпорации, и государственные геологоразведочные экспедиции работают, по сути дела, вне открытого рынка ценных бумаг.
В состав «Геотека» входит ряд непубличных ОАО, его руководство заявило курс на консолидацию и IPO, но реализацию плана затормозил финансовый кризис. «Интегра» депонировала часть своих акций и разместила в 2007 году на Лондонской фондовой бирже депозитарные расписки, которые с осени 2010-го сама же начала выкупать, чтобы аннулировать соответствующую долю акций. На курс ценных бумаг «Интегры» шельфовые проекты не повлияли — с ними у компании нет технологической увязки. Как назло, недавно она продала свое подразделение, базирующееся на «Уралмаше» и специализирующееся на выпуске бурового оборудования. А подразделение «Интегра-геофизика», которое номинально присутствует в RTS Board, занимается наземной сейсморазведкой.
Морской геологоразведкой в России ведают государственные фирмы «Севморгео», «Южморгео-океан» и триада из Мурманска — «Севморгеофизика», «Арктикморнефтегазразведка», «Морская арктическая геологоразведочная экспедиция». За эту цепочку, судя по всему, и ухватится альянс BP и «Роснефти» (если, конечно, не будет создана своя геофизическая флотилия, подобная газпромовскому «Газфлоту»). В Мурманске же располагается и завод «Севмаш», которому достанется часть заказов по строительству морских буровых платформ (другая часть приплывет своим ходом из дальнего зарубежья).
ФГУП ПО «Севмаш» — стопроцентное государственное акционерное общество, что неудивительно, поскольку это верфь российской атомной подводной армады. Но освоение арктического шельфа, безусловно, внесет коррективы в его судьбу. Помимо плавучих буровых здесь, возможно, будет освоено и производство другого технологического оборудования, нужного для нефтегазового сервиса. Так, например, ученые Сибирского федерального университета и инженеры ОАО «Енисейгеофизика» недавно предложили проект по оснащению подводных лодок электромагнитными источниками сейсмических волн и приемниками отраженных сигналов. Дело в том, что длина военной подлодки позволяет разместить вдоль корпуса так называемую сейсморазведочную косу и вести геологоразведку даже подо льдами. Как раз такого рода проекты имеются в виду, когда BP и «Роснефть» говорят о создании центра арктических технологий.
Понятно, что для столь масштабных работ потребуются специалисты. Для решения этой проблемы «Роснефть» создала с нуля Институт нефти и газа на базе Сибирского федерального университета в Красноярске, в котором уже обучаются более тысячи студентов. Институт бурно развивается: сейчас проектируется учебно-исследовательский геофизический полигон — пока на суше, но ничего не мешает развернуть учебную практику и на шельфе Карского моря или стажировку в британском секторе Северного моря. Кадровые вопросы нефтегазовой отрасли заявлены как тема панельной дискуссии Красноярского экономического форума в феврале 2011 года, которую проведет лично Эдуард Худайнатов.
Таким образом, альянс российской компании и ВР станет опытной площадкой не только для новых арктических технологий, но и для отработки инновационных экономических механизмов, которые позволят вовлечь в процесс рыночной капитализации нефтегазовые ресурсы Сибири, арктического шельфа и Дальнего Востока.
