Жителям горной деревушки Тандо Ботлихского района Дагестана председатель Парламентской ассамблеи Совета Европы лорд Дэвид Рассел-Джонстон в целом понравился. На фоне домов, разрушенных нашей артиллерией и авиацией еще в августе прошлого года, сэр Дэвид выслушал претензии местных жителей к Европе, США, ПАСЕ и к нему, лорду, лично. После чего без всякой паузы получил от них презенты - знаменитую ботлихскую бурку, баранью папаху и шашку - и улетел обратно в Махачкалу, где вышел из вертолета в бурке, папахе и с шашкой в руках, немало изумив встречавших его официальных лиц.
Вряд ли британский лорд что-нибудь понял о наших кавказских проблемах из посещения Тандо. Это и нам трудно понять - кто там за кого, и почему чеченцы так жестоко обошлись со своими братьями, приютившими их в прошлую войну с Россией, и почему так много дагестанских мужчин сегодня воюют опять-таки на стороне Чечни. Наверное, все-таки правильнее было бы отвезти высокого гостя, например, в только что занятое войсками генерала Александра Ларченко чеченское село Кири, что в пятнадцати минутах лета от Тандо. Там бы он услышал претензии настоящих чеченцев к России и своими глазами увидел бы то, что именуется на Западе "массовыми нарушениями российскими военными прав человека" в этой провинции.
Война не по-малайски
Впрочем, со времени визита сэра Дэвида в Тандо, ситуация изменилась в корне. На прошлой неделе стало окончательно ясно, что перелом в чеченской войне наступил. И дело не в том, что боевики в Грозном сдаются уже по сотне человек в день, а Шамиль Басаев то ли ранен в ногу, то ли лишился одной ноги (а по сообщениям некоторых информагентств - сразу обеих). В конце концов, сведения о гибели или тяжелых ранениях лидеров чеченского сопротивления могут быть очередной уловкой, готовящей почву для безопасного их перемещения в изгнание. Гораздо важнее другое: резко сменился стиль пропагандистского обеспечения войны с чеченской стороны. Признания фактов неудач в Грозном не могут не слышать и простые мирные чеченцы, и те, кто взялся за оружие, и идейные воины Аллаха, и наемники. Боевого духа это никому из них, разумеется, не прибавит. Тем более что четкого и внятного приказа чеченского "верховного командования" насчет того, что же командирам воинских подразделений делать дальше, пока не поступило. Приказ Масхадова оборонять занимаемые рубежи любой ценой до 23 февраля должен вызывать у них недоумение.
Однако и заявления боевых российских генералов о скорой победе, и выступления одетого почему-то в камуфляж Сергея Ястржембского, и даже перемещения маршала Игоря Сергеева внутри административных границ Чечни, увы, не вселяют оптимизма. Уже ясно, что в лучшем для нас случае организованное сопротивление в Чечне превратится в хаотическую партизанскую войну вроде махновщины на оккупированной кайзеровскими войсками Украине. В худшем - в полноценную затяжную партизанскую войну, как в Шри-Ланке, Колумбии, Индонезии и еще в полусотне стран мира. Впрочем, любой из этих вариантов (как и любой промежуточный) не сулит России ничего хорошего, ибо за всю новую историю человечества чисто военными методами удалось выиграть из тысяч партизанских войн только две - англо-бурскую и антибританское восстание в Малайе после второй мировой войны. В обоих случаях победителями были как раз соотечественники сэра Дэвида, так и не добравшегося до чеченского села Кири.
"Иди и смотри"-2000
В Кири еще летом была проломлена ракетой "Града" крыша в одном доме. Жертв, к счастью, не было. С лета же осталась еще одна воронка - местные жители говорят, что это была вакуумная бомба. Но это вряд ли, поскольку они до сих пор живы и даже могут говорить. Воронка и впрямь здоровенная, но, увы, расположена на противоположном от деревни склоне ущелья. По дну ущелья протекает речка, вдоль речки идет дорога, по которой, по словам тех же местных чеченцев, летом передвигались колонны боевиков Басаева и Хаттаба на "КамАЗах" и "Уралах" общей численностью больше тысячи человек. Так что на обстрел дороги здесь, в Кири, в общем-то не сильно обижаются. Претензии мирных чеченцев иного рода.
Они недовольны, что солдаты сняли металлическую опалубку со строящейся мечети и приспособили ее под койки в своих палатках. Кроме того, им сильно не понравилось, что на выезде из Кири целую неделю пролежали на морозе десять трупов боевиков, которые показали все телекомпании мира. И наконец, самая главная претензия: солдаты выбили двери в брошенных домах и ополовинили продовольственные запасы в погребах.
По существу претензий местным жителям уже давно даны разъяснения. Российским солдатам негоже спать на голой земле, раз уж они не оккупировали теплые дома в деревне, а деликатно расположились на отшибе в собственных брезентовых палатках. Кроме того, мечеть уже практически достроена, и опалубку все равно пришлось бы снимать. Что касается трупов, то это было, конечно, неприятное соседство, но на войне как на войне. Кирийским чеченцам следует помнить, что перед стамбульским саммитом ОБCЕ, в дни его работы и еще неделю спустя в соседнем ущелье западные телеоператоры снимали во всевозможных ракурсах двенадцать тел бойцов взвода разведки Ульяновской бригады ВДВ и двух раненых российских солдат.ы
Что же касается выбитых дверей и продовольственного мародерства, то хозяева пустовавших домов не оставили ни записок, когда вернутся, ни ключа под ковриком. А не сломав дверь, зайти в запертый дом невозможно. Пропали же из домов, как после долгих расспросов нехотя признались хозяева, несколько мешков с мукой и кукурузой. Муку и кукурузу сырыми не съешь, для приготовления из них съедобной пищи нужны дополнительные ингредиенты и условия. Между тем чего-чего, а еды солдатам на этой войне хватает, заметен даже некоторый избыток. Из сухих пайков, штабелями наваленных в палатках, выбирают только самое вкусное, остальное так и лежит невостребованным. Таким образом, возникало сильное подозрение, что муку и кукурузу из мешков, если они вообще существовали в природе, еще до прихода солдат съели те родичи хозяев погребов, что сейчас бегают по горам с автоматами.
Возможно, такие жалобы жителей Кири, Дая, Шароя и Беноя дошли бы до сердца руководства Совета Европы и оно бы исключили-таки Россию из своей компании. У нас же они вызывали сложное чувство, тем более что произносились вперемежку с выражениями радости по поводу прихода российских солдат-освободителей и ухода бандитов. Как-то неубедительно все это звучало. Создавалось впечатление, что всем в здешних местах заранее раздали один и тот же текст, велели выучить наизусть и повторять каждый раз, даже когда их спросят, который час или как пройти в библиотеку.
Они не здороваются
Откровенный разговор состоялся лишь однажды, когда в одном из "зачищенных" горных сел корреспондента "Эксперта" зазвал к себе в гости свежевыбритый малый, свободно разгуливавший в американских армейских ботинках по темным улицам села после 17.00, то есть когда комендантский час уже наступил. В теплой комнате уютно сидели двое его небритых родичей, совершенно бандитского вида и в камуфляжных брюках. Тот, что постарше, представился жителем Ростова, юристом по образованию и ветераном афганской войны, где он якобы получил много советских орденов и медалей за героизм в тамошних горах. Не верить ему не было никаких оснований, хотя подмывало спросить, что ростовские юристы делают в Аллахом забытом горном поселке в такое смутное время и куда они заховали свои автоматы.
Юрист изложил свое видение проблемы по-военному четко и тезисно, всего в двух пунктах. Если Россия будет продолжать вести себя так, как ведет сейчас, то получит здесь, в горах, 20 тысяч партизан. А чтобы избежать этого, надо немедленно вести переговоры с законным президентом Чечни Асланом Масхадовым. На том и распрощались. Надо было спешить на интервью к нашему бригадному генералу, столь же уютно сидевшему в теплой горнице здания поселковой администрации буквально через дом от дома юриста. Своих соседей генерал, кстати, прекрасно знает, по десять раз на дню сталкивается на улице, но за руку не здоровается.
Объяснение этому совершенно невероятному соседству простое. В горах сейчас жутко холодно, и если часть воинов Аллаха пережидает непогоду или, выполняя приказ своего командования, пусть даже пережидает неблагоприятную ситуацию под личиной мирных граждан, то российские генералы обязаны чтить презумпцию невиновности. Возможно, разведчики парашютно-десантных полков, спецназ ГРУ и морские пехотинцы все-таки сумеют перебить в ближайшее время несколько сотен еще бегающих по лесам "отмороженных" (в прямом и переносном смыслах) боевиков и разорят их базы в лесах. Тогда будет шанс, что "пятая колонна" десять раз подумает, стоит ли ей снова браться за оружие, и все утрясется до весны.
Рушится уклад
Оставалось лишь выяснить, что имел в виду юрист в камуфляжных брюках, когда говорил о неподобающем поведении солдат тактической группировки "Высокогорная". Речь, конечно, не шла о геноциде чеченских горцев. При занятии горных сел войска до сих пор не разрушили ни одного дома, не убили и не ранили ни одного мирного жителя. В отличие от равнинной Чечни здесь, в горах, пока действует приказ по населенным пунктам "огневого воздействия не применять". Бомбят и убивают российские солдаты только боевиков, прячущихся в горах. Мирным жителям на боевиков, в общем-то, наплевать, если, конечно, это не их беспутные родичи.
Дело в другом. Армия ломает налаженный мелкий бизнес местного населения. Впрочем, судя по обстановке практически во всех домах в здешних горных селах, по новой импортной мебели, коврам, обилию современной бытовой техники и по дорогой одежде самих обитателей домов, бизнес здесь не только мелкий, но и средний. На неделикатный вопрос, откуда дровишки, местная публика отводит глаза и что-то мямлит насчет подсобного хозяйства и коров. Хотя понятно, что пара-тройка худосочных горских буренок и террасное земледелие в принципе не могут обеспечить подобного процветания. Питают нынешнюю горскую экономику Чечни иные источники.
Например, Шатойский район, отданный Шамилем Басаевым на прокормление брату Ширвани, снабжает Дагестан дизельным топливом. Солярка со здешних перегонных мини-заводов стоит по рублю за литр. На заправочных станциях в Махачкале берут басаевскую солярку оптом по три пятьдесят за литр, а продают по четыре пятьдесят. Проезд бензовоза туда и обратно через административную границу Чечни, а с недавних пор через линию фронта стоит 10 тысяч рублей. Бензовозы курсируют по этому маршруту и сейчас, но им стало намного труднее и опаснее ездить, да и "пограничный налог", говорят, вот-вот поднимут.
Впрочем, о макроэкономике полномасштабной чеченской войны, куда входят и нефтяной бизнес и многое другое, "Эксперт" уже писал. С этой "экономикой" придется разбираться (если, конечно, возникнет такое желание) в Москве и в Грозном. В основе грядущей войны, то есть партизанского сопротивления в горах на юге, будут лежать совсем иные, "микроэкономические", причины, не имеющие ничего общего с нефтепроводами, фальшивыми авизо, вокруг-кавказским геополитическим торгом сверхдержав, международным терроризмом и с незамутненным, неловко даже говорить об этом, исламским старообрядчеством - ваххабизмом.
Здешний народ вообще слабо разбирается в таких высоких материях. Он просто кормится. Кормится с контрабанды грузинской чачи и турецкого ширпотреба, который завозят машинами и вертолетами из Грузии. Из Грузии же идет основной поток автоматического стрелкового оружия. Автомат, а чаще кое-что посолиднее, есть в каждом чеченском доме. Дагестанские контрактники, которые "зачищают" села своих соседей-чеченцев, как правило, без добычи домой не возвращаются. Например, трофеи одного из таких дагестанских контрактников, развешанные на обязательном здесь настенном ковре в спальне под дедовскими кинжалами, состоят из дюжины гранат "Ф-5", ручного пулемета Калашникова, гранатомета "Муха", огнемета (ракеты к гранатомету и огнемету лежат в ящиках у него под кроватью). И если все это богатство досталось ему сейчас даром (если не считать риска для жизни во время "зачисток"), то год назад мужики из его села покупали у соседей-чеченцев АК-47 и АК-74 по цене от 7 до 15 тысяч рублей. Что подороже - с оптическим прицелом и прибором ночного видения. Из такого оружия очень сподручно бить диких кабанов, по ночам разоряющих огороды.
Горные районы южной Чечни живут с транзита всего этого контрабандного потока, а часть доходов тратят на наем сезонных грузинских гастарбайтеров. Ну и, конечно, горные села и хутора южной Чечни - идеальное место для содержания сверхприбыльного живого товара, свозимого сюда из сопредельных и даже отдаленных субъектов федерации.
И вся эта налаженная жизнь прямо на глазах идет прахом из-за непримиримой позиции "ястребов" из чеченского руководства и ответной реакции их московских оппонентов. В перспективе же - не шибко вежливая солдатня, обустраивающаяся по соседству и, видимо, надолго, плюс обещания лампочки Ильича и социального пособия, на которое не выпьешь даже чашечку кофе в хорошем ресторане в Москве или другом культурном центре России, где мирные горцы привыкли отдыхать от трудов праведных.
Вот почему сопротивляться здесь, в горах, будут отчаянно, даже если Басаеву и в самом деле ампутировали ноги, а Масхадов действительно утерял управление своими вооруженными силами.
О целях войны
Совсем иначе видят перспективу нового этапа чеченской кампании российские генералы и все их подчиненные, вплоть до рядового бойца. Они совершенно искренне считают, что закончить эту войну можно только одним способом: перебить всех чеченцев до одного. Только Геннадий Трошев, уже наученный осторожности в разговорах с прессой, дипломатично, насколько мог, сказал корреспонденту "Эксперта", что вести переговоры с бандитами нельзя, потому что они с ног до головы замараны в крови. А вот командующий группировкой "Высокогорная" генерал Александр Ларченко прямо высказал предположение, что сейчас самый лучший выход для Масхадова - это умереть где-нибудь в уголке, по-тихому.
Мечтать, как говорится, не вредно. Тем более что армия практически выполнила поставленную задачу. Уже поднят российский флаг над Грозным. Осталось добить несколько банд в городе и горах, соединиться на юге Чечни всем трем войсковым группировкам - северной, восточной и западной. Между передовыми их отрядами - всего двадцать километров. Затем в республике будет расквартирована мотострелковая дивизия полного состава и усиленная бригада внутренних войск, которые и обеспечат чистые и честные выборы нового руководства Чечни, а заодно и нового президента России, походя давя и ломая налаженную "микроэкономику" высокогорного электората.
В том, что до 26 марта и то, и другое, и третье, и четвертое произойдет, сомневаться пока нет оснований. Как и в том, что примерно в те же теплые мартовские деньки наблюдатели ОБСЕ вместе с доблестными грузинскими пограничниками в Шатили проводят удивленными взглядами колонну джипов с руководителями чеченского сопротивления, уезжающими в изгнание. И начнется то, о чем предупреждал "ростовский юрист" в камуфляжных брюках, - партизанская война. Воевать здесь, в горах, будут не на жизнь, а на смерть - за левую солярку, за свободу контрабанды и работорговли. В общем, за независимость.
