Корреспонденты "Эксперта" успели поговорить со многими - и мы можем засвидетельствовать: нам не встретился ни один человек, которому нечего было бы рассказать наболевшего про государственный рэкет. Вот некоторые из этих рассказов. Мы не подбирали их специально к теме номера - в каждом из них и так видна какая-нибудь статья закона или пункт постановления, вокруг которых и заваривается грабеж.

Руководитель автомобильного завода

- Нам наконец разрешили продавать продукцию ниже себестоимости. Это позволяет расставаться с неликвидами. Но потом с этого "ниже себестоимости" решили брать налог, то есть как бы с рыночной стоимости. Вопрос, как рыночную стоимость оценить, решили так: налоговый чиновник на выбор может использовать "официальные источники информации о рыночных ценах на продукцию и биржевые котировки, информационную базу в органах государственной власти и информацию, представляемую в налоговые органы налогоплательщиками". То есть три разных источника, информация которых часто не совпадает. Это тот метр государственной границы, который законодатель оставил чиновнику.

По неликвидам они, правда, редко донимают, а с продукцией бывают сложности. Мы уже знаем, что, если разбег между самой низкой и самой высокой ценой продажи окажется больше двадцати процентов, налоговая станет разбираться, какова была рыночная цена, как в налоговом законодательстве записано, и решит в зависимости от того, как мы сумеем им понравиться.

Еще пример - Постановление правительства N3552 о составе затрат на продукцию. В нем записано, что все оказанные предприятию оплаченные услуги включаются в состав затрат. Далее в этом же документе говорится, что в состав затрат включается цена затрат на услуги независимо от срока оплаты. Очень туманно, как хочешь, так и понимай. Вроде бы получается, если у предприятия не было денег оплатить услугу, но заплатить следовало, то следует включать цену услуги в состав затрат. Приходит налоговая и объясняет: написано "оплаченные услуги", а вы за них не платили, значит, не можете включить их в себестоимость, значит, вы занизили прибыль - и начисляют штрафные санкции.

Руководитель оборонного предприятия

- Когда где-то в мире по боевому оружию объявляется тендер, мы даже не суетимся. Любая страна объявляет о начале подачи заявок на тендер за один-два месяца. Для наших участников необходимо решение правительства РФ, подготовка которого требует четыре-пять месяцев в лучшем случае. Те, кто продает что-то большое и дорогое (ракетно-зенитные установки, например), может позволить себе договариваться. Если речь идет, скажем, о стрелковом оружии, то договариваться нет смысла: слишком много народу подписывает разрешение, у каждого слишком большие аппетиты. Дешевле ничего не продавать.

Еще одна проблема - лицензия на право продажи оружия за рубеж. Нам вроде бы по закону разрешили самостоятельно выходить на зарубежный рынок, проводить переговоры, но лицензии на эту деятельность у нас нет, потому что не утверждена ее форма. Закон есть, а подзаконный акт сделать не могут. Опять приходится договариваться с чиновником, получать какие-то филькины грамоты, которые иногда и не устраивают зарубежных партнеров.

Депутат Госдумы Иван Грачев

- Когда только родилась идея вмененного налога, многие предупреждали, что порядок начисления такого налога с использованием множества повышающих-понижающих коэффициентов создаст право чиновнику трактовать их как душе угодно. Сейчас уже есть красноречивые свидетельства, что мы не зря выступали против. В Воронеже, например, с мелких торговцев стали собирать вчетверо больше налогов, а общий объем налогов с торговли в городе и области не увеличился. Это означает, что крупные магазины договорились с чиновниками о коэффициентах получше.

Президент Московской ассоциации приватизируемых и частных предприятий Юлий Нисневич

- Указ президента РФ N854 "Об индексации ставок земельного налога" предусматривает необходимость "взимания земельного налога в двукратном размере за земельные участки, не используемые или используемые не по целевому назначению". Никаких комментариев по поводу того, что есть использование земель "не по целевому назначению", указ не содержит. Совершенно очевидно, что данный документ вступает в противоречие с нормами по защите прав предпринимателя и может быть применен в неопределенном количестве случаев. Особый колорит указу придает то, что он не содержит указаний, по чьей инициативе может быть возбуждено преследование землепользователя.

Руководитель нефтяной компании

- Сегодня практически каждый, кто инвестирует в нефтяное месторождение, должен быть готов к тому, что все инвестиции пойдут прахом, так как лицензия на право использования месторождения в любой момент может быть отозвана. Обычно лицензии на добычу даются на двадцать пять лет. При этом в программе работ следует подробнейшим образом расписать каждый свой шаг: когда, где, сколько скважин будешь бурить, сколько откуда нефти качать. Но все предусмотреть невозможно в принципе, а следовательно, ни одно лицензионное соглашение не может быть выполнено буква в букву.

В регионах же все вопросы, связанные с выдачей и отзывом лицензий, с контролем за недропользованием решают местные органы власти. При этом в нефтедобывающих районах губернаторы, как правило, заводят свои нефтяные компании. Разумеется, они не впрямую ими владеют, а управляют через родственников или других близких и контролируемых людей. Что происходит в результате, догадаться несложно. Коль скоро все региональные лицензионные комиссии, комитеты по охране окружающей среды, по землеустройству и землепользованию, по нефти и газу подчинены губернатору, ему нетрудно поддаться искушению отобрать лицензию на использование месторождения у чужой ему компании и отдать своей, родной. Своя рука владыка. Механизм очевиден: даже самые незначительные нарушения лицензионного соглашения - а они неизбежны! - становятся основанием для того, чтобы отправить чужака вон. Федеральные же органы в таком случае не вмешиваются, поскольку не хотят портить отношения с региональными властями. Сейчас лишение средних и мелких компаний лицензий приобрело массовый характер.

Вся беда средних и мелких нефтяных (а надо полагать, и не только нефтяных, но и любых, занимающихся недропользованием) компаний происходит из-за расплывчатости формулировок в Федеральном законе о недрах и подзаконных актах. В Законе о недрах содержится справедливое требование для тех, кто претендует на право использования месторождения, получать лицензию, готовить программу работ, заключать лицензионное соглашение. Не менее справедлива норма, установленная тем же Законом о недрах и позволяющая госорганам отзывать лицензию в случае нарушения условий лицензионного соглашения лицензиатом. Но ни закон, ни постановления (Верховного Совета РФ от 15.07.92 N3314-1 и правительства N775 от 31.07.95), детализирующие механизм получения и отзыва лицензий, не указывают, до каких подробностей должен доходить претендент на использование месторождения в своей программе работ и какие из нарушений влекут высшую меру - отзыв лицензии. Это и позволяет региональным чиновникам использовать закон как дышло.

(Можно дополнить этот рассказ свежей новостью. В Минтопэнерго родилась новая концепция развития ТЭКа, с которой ходоки из министерства обходят многих уважаемых людей столицы. К концепции приложен список разработанных и разрабатываемых министерством законов. Среди них: "О внесении изменений и дополнений в Закон РФ 'О недрах'. Введение новых норм для предоставления права пользования недрами, в том числе без аукционов и конкурсов"; "О предоставлении права краткосрочного пользования недрами операторам на время отзыва прежней лицензии до определения нового пользователя недр". Жизнь продолжается.)