Легендарный американский композитор Терри Райли, заглянувший ненадолго в Москву, оказался лысоватым старичком с седой бородищей, заплетенной в косичку. Бесшумно перемещаясь по коридорам Московской консерватории, американец лукаво поглядывал на студентов, сравнивая их с теми, кого он наблюдал 37 лет назад, когда в первый (и пока последний) раз заезжал в Ленинград. Злые языки поговаривают, что именно после посещения СССР с его пустыми прилавками, одетыми в серое людьми г-н Райли и выдал свой революционный по тем временам опус "In C" (что в переводе с музыкального означает "В тональности До"). От всей остальной музыки пьеса "In C" отличалась крайней экономностью в средствах эмоционального выражения. Она заставляла слушателей медитировать, вслушиваясь в одно созвучие довольно продолжительное время. Поэтому-то "In C" окрестили минималистcким опусом, а сам стиль - минимализмом.
"Мы все в то время увлекались ЛСД, - откровенничал в Москве Терри Райли. - Как вы знаете, ЛСД придает ощущение значительности любому событию и впечатлению, заставляет пристальнее всматриваться в окружающий мир. Это ощущение мне хотелось передать посредством музыки".
В принципе, Райли это удалось - в полумраке Малого зала консерватории во время фортепианного выступления маэстро слушатели закрывали глаза и начинали вращать головами как на сеансе Кашпировского. Однако помедитировать седовласый пианист давал не долго, переключаясь с одного стиля на другой. Под его руками то рассыпались пассажи, напоминающие баховские токкаты, то возникали сладковатые мелодии, вполне подходящие для какой-нибудь киномелодрамы, а то вдруг виртуоз начинал импровизировать в стиле рэгтаймов Скотта Джоплина или a la cool jazz. Джаз - излюбленный стиль Райли. Не случайно в ремарках ко многим из своих опусов композитор пишет "играть в джазовой манере". Другим, не менее сильным, увлечением американца была индийская музыка. Собственно, джазовая гармония и индийские ритмы явились музыкальной основой минимализма Райли.
Вслед за Райли в минималистскую веру перекрестились Филипп Гласс, Стив Райх, позднее Майкл Найман и множество рок-коллективов. Правда, каждый из них новый стиль трактовал по-своему. Гласс ваял психоделические оперы ("Эйнштейн на берегу", "Сатьяграха", "Эхнатон"), Найман - электронную музыку для фильмов Питера Гринуэя. Забавно, что никто из минималистов "минималистами" называться не хочет. Это слово для них почти ругательное. "Наша музыка - 'репетиции', то есть повторы, поэтому, пожалуйста, называйте ее не минималистcкой, а репетитивной", - говорят эти творцы. Но кто же их послушает сегодня, когда революционный минимализм 60-х стал классикой XX века.
