Визит избранного российского президента в Великобританию на прошлой неделе взбудоражил Европу. Еще бы, изображаемый в карикатурах западных газет в борцовском кимоно и нередко именуемый "кровавым президентом", Владимир Путин с неизменным ядерным саквояжем промчался над всем Старым Светом, приземлившись на самом его краю. И это спустя неделю после того, как собравшиеся в Страсбурге на сессию ПАСЕ всеевропейские борцы за права человека столь звонко заклеймили его, мистера Путина, политику в Чечне. Более того, даже решили начать процесс постепенного исключения России из Совета Европы - такого рода призывы содержатся в обращении ервопарламентариев к главам исполнительной власти Евросоюза.
На фоне не остывшего буйства страсбургских эмоций британский премьер Тони Блэр распоряжается расстелить новый красный ковер для встречи российского президента, а Ее Величество королева Елизавета II предлагает российскому лидеру чашку вечернего чая у себя в Виндзорском дворце. Для англичан такое чаепитие - событие весьма значимое, и потому оно широко комментировалось в прессе. Разумеется, не только в одобрительном ключе.
Обосновавшийся же в Лондоне перебежчик из КГБ Олег Гордиевский исполнен негодования: "Теоретически не в правилах королевы пить чай с убийцами, которые будут касаться ее своими запачканными кровью руками. Это приглашение - настоящее чудо для репутации Путина".
"Чудо" это, впрочем, готовилось давно и основательно. Под влиянием демонстрантов-правозащитников Ее Величество долго не решались дать согласие на чаепитие. Убедить ее в конце концов удалось активными усилиями российского посла Григория Карасина и британского премьера Тони Блэра. Решился этот политико-протокольный вопрос, по сообщениям прессы, чуть ли не в момент приземления самолета с российским президентом в аэропорту Хитроу. Перед отлетом из Москвы на край Европы Путин, по-видимому, не рассчитывал на полноценный "королевский прием" и даже не взял с собой в Лондон супругу Людмилу. Визит был назван рабочим (а не официальным), и трудиться новоизбранный президент в Лондоне намеревался в жестком противостоянии с весьма немалочисленными критиками его лично и его политики в отношении Чечни.
Такого противостояния, однако, не произошло. И не потому, что Ее Величество почтила российского лидера своим вниманием и тем самым послала сигнал своим наиболее оголтелым подданным снизить накал критики в адрес гостя. Дело в другом: в политических кругах Европы обозначились новые, более благоприятные для России процессы. А Владимир Путин оказался в нужное время в нужном месте.
Почему Лондон
На "королевский прием" российский президент не мог рассчитывать в других ключевых столицах Старого Света - Париже или Берлине. Не только потому, что во Франции и Германии давно покончили с монархами: проблема Чечни вдребезги расколола "треугольник стратегического партнерства" Москва-Париж-Берлин, который в последние годы своего правления старательно выстраивал Борис Ельцин, - во многом в качестве противовеса влиянию США в мире. Чеченский кризис показал, чего в действительности стоят все эти оси "особых симпатий и отношений" России с Францией и Германией, - политические элиты в обоих европейских государствах проявили себя как наиболее ярые критики Москвы.
Правительство же Блэра критиковало Москву не столь остро, оставляя Путину простор для политического маневра. Совместное посещение премьеры оперы "Война и мир" в Санкт-Петербурге месяц назад заметно сблизило лидеров России и Великобритании, переведя официальные контакты между ними в "прекрасные личные отношения". Так что, выбирая место для своего первого визита в качестве президента, Путин вряд ли колебался долго, хотя почти одновременно с приглашением от Тони Блэра посетить Лондон поступило и приглашение от французского президента Жака Ширака нанести визит в Париж.
Послание Ширака, судя по всему, вызвало в окружении Путина не более чем ностальгические воспоминания о традиционно "особых отношениях" между Россией и Францией. О визите российского лидера в Париж пока всерьез говорить не приходится. Критика Францией действий России в Чечне оказалось столь жесткой, что эта страна, по признанию министра иностранных дел Юбера Ведрина, нередко даже оказывалась в "чрезвычайной изоляции" среди западных союзников. Заметно громче умеренных звучат в эти дни в Париже голоса явно антироссийски настроенных политологов и экспертов. Один из них - Андре Глюксман - в ходе дискуссии за "круглым столом", организованной на прошлой неделе Российским культурным центром, даже ввел в оборот новый пугающий термин - "путинизация Европы". Бывший профессиональный советолог не ждет ничего хорошего от курса Путина на укрепление России, распространение ее влияния в Европе. И откровенно призывает к изоляции нашей страны.
До последнего времени именно такого рода аналитики и журналисты оказывали наибольшее воздействие на политику Франции в отношении России. Теперь же, похоже, официальный Париж, как и официальный Берлин, приступают к корректировке своей до сих пор бескомпромиссной линии. Вопреки призывам глюксманов и большинства депутатов ПАСЕ, Жак Ширак приглашает Владимира Путина во Францию, а министр иностранных дел Германии Йошка Фишер вдруг начинает говорить словами Тони Блэра, который первым призвал западных лидеров "смотреть на Россию в глобальном контексте, не зацикливаясь на проблеме Чечни". "Мы заинтересованы в стабильности в кавказском регионе, а не только в соблюдении прав человека там", - заявил на днях Фишер. И добавил, что изоляция России будет иметь результаты, прямо противоположные задуманным. Создается впечатление, что ответственные политики ведущих европейских государств все меньше прислушиваются к радикальным аналитикам и евродепутатам.
Строя новый вариант "особых отношений" с Лондоном, окружение Путина не очень-то скрывает, что рассчитывает и на посреднические усилия Блэра в нормализации отношений Москвы с Вашингтоном. "Об этом Путин сказал мне еще в Санкт-Петербурге, - признался журналистам британский премьер. - Мы рады, что он видит нас в этой роли". И добавил, что у Владимира Путина достаточно ясная программа модернизации России. "Когда он говорит о сильной России, то никому не угрожает, - пояснил Блэр. - Он имеет в виду Россию сильную в экономическом и политическом отношении".
Насколько эффективной окажется посредническая миссия Блэра, покажет визит Билла Клинтона в Москву 4-5 июня.
"Украина дорогая, Белоруссия родная"
Эти слова из старой советской песни неплохо передают суть нынешних взаимоотношений с нашими ближайшими славянскими соседями. Украина обходится очень дорого - если иметь в виду неоплаченные поставки ей горючего и электричества; Белоруссия же стремится усилить братские объятия. Визитами в Минск и Киев избранный президент России обрамил центральный пункт своего первого зарубежного вояжа - Лондон.
Создание единого союзного государства России и Белоруссии остается в повестке дня. Однако строить его нужно без суеты, осторожно и последовательно. Именно так сказал Владимир Путин, выйдя к журналистам после переговоров с Александром Лукашенко в "Заславле" - загородной резиденции белорусского президента. Поскольку сам Лукашенко выглядел в этот момент несколько мрачным, можно сделать вывод, что он в очередной раз настаивал на ускорении процесса интеграции, а российский лидер в очередной раз предлагал не спешить.
Участники минского саммита никак не высказались по поводу создания трехсоттысячной российско-белорусской войсковой группировки, о чем Александр Лукашенко заявлял накануне. Видимо, и тут российский партнер посоветовал не спешить и не портить настроение Западу, в первую очередь британскому премьеру Тони Блэру, в гости к которому он направлялся.
Для того чтобы создать общее государство, нужно много чего единого - валюта, налоги, таможня, тарифы, гражданство. На встрече не подписывались конкретные документы на этот счет. Кое-что оставлено до полномасштабного российско-белорусского саммита в Москве, кое-что - до 25 апреля, когда состоится заседание Совета министров Союза под председательством первого вице-премьера правительства России Михаила Касьянова. Готовятся, в частности, соглашения о порядке взаимодействия при экспорте продукции двойного назначения и о регулировании контроля за перемещением продукции двойного назначения. Эти документы вносятся по настоянию России, которая много теряет от неурегулированной белорусской активности в этом направлении...
Приезда нового российского президента в Киеве ожидали с большой опаской. В ходу были различные версии о том, что Владимир Путин жестко покарает Киев за долги и воровство российского газа. В среде дипломатов эти настроения выражались обтекаемой формулировкой о переходе российско-украинских отношений от дипломатии "без галстуков", характерной для времен президента Ельцина, к более прагматичной политике.
Усилил тревогу и глава ОАО "Газпром" Рем Вяхирев, также прибывший вместе с Путиным в Киев. Накануне он вновь в резкой форме публично обвинил Украину в воровстве и реэкспорте газа. "Я так и скажу Кучме: если подобная практика не будет поломана, то газовой трубы через Украину не будет", - заявил Вяхирев журналистам.
Однако несмотря на все украинские страхи, визит Путина в Киев начался и закончился на вполне оптимистической ноте. Леонид Кучма прилюдно признал факт крупномасштабного воровства газа и заявил, что уже в ближайшие дни предпримет решительные меры по прекращению этого безобразия. Стороны договорились, что газовый вопрос будет отработан совместными правительственными комиссиями, которые к маю должны подготовить и вынести на утверждение проекты своих решений.
Владимир Путин и Леонид Кучма заявили о стремлении к стратегическому партнерству между двумя странами, которое, по мнению российского президента, должно иметь место как в области политики и экономики, так и в области безопасности и культуры. Однако незадолго до Путина в украинской столице побывала госсекретарь США Мадлен Олбрайт, которая также говорила о стратегических отношениях между США и Украиной. Кроме того, она объявила о полной поддержке Вашингтоном движения Украины в евроатлантические структуры.
Как бы отвечая Олбрайт, Путин в Киеве напористо заявлял, что вступление республик бывшего Союза в НАТО противоречит национальным интересам России. Таким образом, он и Кучме четко дал понять, что двоих столь разных стратегических партнеров у одной страны быть не может, особенно в области безопасности и обороны.
Да и в области экономики, судя по всему, Киеву предложено расставить акценты. Во время встречи президентов главным образом обсуждались вопросы российских инвестиций в Украину: кто, сколько и на каких условиях. Западные политики и СМИ немедленно стали заявлять, что Путин пытается обеспечить широкомасштабную экспансию российского капитала на Украину. Например, Sueddeutsche Zeitung в своей редакционной статье 19 апреля написала: "Владимир Путин ясно продемонстрировал, чего могут ожидать от его внешней политики соседние государства и Запад. Он хочет теснее привязать к Москве бывшую братскую Украину, используя при этом давно известный метод кнута и пряника как в политике, так и в экономике. В среднесрочной перспективе Украине угрожает потеря суверенитета".
Между тем ответственный работник администрации президента Украины, который согласился прокомментировать для "Эксперта" итоги визита Путина в Киев на условиях анонимности, не склонен всерьез рассматривать западную фобию возрождения русской империи:
- То, что Россия против вступления Украины в НАТО, а Севастополь - город русской славы, мы слышим от российского руководства все последние годы. И Путин здесь не сказал ничего нового. Заявления о стратегическом партнерстве - это также просто слова, за которыми пока ничего не просматривается. И не будет просматриваться, пока Москва для себя не решит, какой она хочет видеть Украину в долгосрочном плане, какие у нее геополитические интересы на Украине. Политическая интеграция, экономическая кооперация или что-то другое?
Без ответов на эти вопросы российская политика в отношении нашей страны и дальше будет ограничиваться решением второстепенных вопросов - энергодолгов, аренды военных баз и так далее. Но даже эти вопросы не могут быть решены (и не решаются) без определения базовых приоритетов. Запад же в отличие от России свои геополитические приоритеты в отношении Украины как раз очень четко понимает. Поэтому в ближайшей перспективе я вижу усиление прозападного вектора в украинской внешней политике.
В подготовке материала принимал участие Игорь Гужва
