Насколько плотно должно государство регулировать валютный рынок? Этот вечный вопрос стоит особенно остро перед денежными властями стран СНГ, валюты большинства которых, и так получившие прозвище "мягких", испытали два года назад кризисный шок. Банкиры и финансисты стран СНГ, собравшиеся на восьмую межбанковскую конференцию в Ялте, в своих дискуссиях пытались нащупать оптимальную меру вмешательства властей в валютообменные операции.
Наиболее либеральной выглядит валютная политика Национального банка Казахстана. По словам представителя Казкоммерцбанка Дархана Дюсенова, "в Казахстане нет обязательной продажи валютной выручки экспортерами. При этом курс национальной валюты страны в настоящее время настолько устойчив, что НБК практически не проводит интервенций". Хотя, отметил банкир, "теоретически право приостановить ход торгов в случае, если курс выбьется за предельно допустимые значения в ходе сессии, у национального банка, разумеется, сохраняется".
Однако вряд ли оправданно списывать равновесие на валютном рынке Казахстана только на счет либеральной модели ее устройства. Так, последняя не избавила страну от почти двукратной девальвации тенге в апреле прошлого года. Избежать постдевальвационного ужесточения административных ограничений на валютном рынке позволила оригинальная схема государственного страхования банковских вкладов, не допустившая перерастания валютного кризиса в банковский (подробнее см. материал "Бой с тенью" в "Эксперте" N21 за 1999 год).
В России же неконтролируемая четырехкратная девальвация в августе-сентябре 1998 года разрушила докризисную модель валютного рынка. Девятимесячный (до июня 1999 года) период существования института специальных торговых сессий, куда допускались лишь экспортеры для обязательной продажи валюты и импортеры, был вынужденным нерыночным шагом российского ЦБ. В период существования СТС материальные потери несли экспортеры, так как их затраты на текущую деятельность осуществлялись по курсу свободного рынка, а получали они рубли за проданную на бирже валюту по невыгодному заниженному курсу. Одновременно неплохо в этот период заработали спекулянты, превратившие строгости в золотую жилу: "Проведение коммерческими банками арбитражных операций - покупки валюты на утренней сессии ММВБ и продажи на дневной - принесло им доход в несколько десятков миллионов долларов", - посетовал экс-директор Департамента иностранных операций ЦБ Андрей Черепанов. "Даже после отмены специальных и введения единой торговой сессии лучше не стало: банкам оставлен крайне ограниченный срок - всего один час - и одно только место, где можно осуществить обязательную продажу валюты клиентов-экспортеров, - ММВБ. Банки и клиенты жалуются на это", - развил проблематику валютного рынка России президент Межбанковской валютной ассоциации Алексей Мамонтов. "Почему не разрешить экспортерам продавать свою выручку в нескольких местах, пусть под контролем надзорных органов?" - недоумевал он.
Спокойно и убежденно парировала упреки первый зампред банка России Татьяна Парамонова. "Валютные рынки наиболее подвижны и опасны в ситуации, когда Центральные банки не применяют фиксированные курсы, - сказала она. - Мы прекрасно понимаем, что административные методы регулирования валютных рынков - не самые совершенные и цивилизованные по своей природе. Однако целый ряд государств неоднократно применял их в разные периоды. Никто сегодня не может с уверенностью сказать, какие последствия экономика России получила бы в случае, если Банк России на них временно не решился".
Опытом тотальной победы над валютными спекулянтами располагает в настоящее время Национальный банк Украины. Валютная биржа Украины практически остановлена, открытых валютных позиций коммерческие банки страны не имеют, нечем дышать и межбанковскому валютному рынку. Естественно, банкам спекулировать невозможно. Операции по покупке-продаже валюты проводятся украинскими банками только по клиентским заявкам по курсу, устанавливаемому НБУ. Избыток заявок на покупку или продажу, которые сам банк не смог удовлетворить, направляются в НБУ. Тот исполняет заявки на сессии поочередно: в один день НБУ только покупает, в другой - только продает валюту. Причем, что именно ожидает участников рынка, объявляется в тот же день. Получается, что если НБУ сегодня работает с экспортерами, то импортеры отдыхают. Удобным такой порядок назвать трудно. Да и пользы экономике драконовские меры НБУ не принесли. По свидетельству представителя НБУ Сергея Яременко, сегодня курс нацвалюты стабилен, деньги при отсутствии коммерческого интереса на валютный рынок не направляются, а ставки по кредитам банки все равно не снижают. Даже в условиях излишка свободных ресурсов. Отсюда вывод: деньги не пойдут в реальный сектор, пока не появятся перспективные проекты для вложений, не увеличится число надежных заемщиков, какие бы препоны для валютных спекуляций ни устраивал нацбанк страны.
Правительство Белоруссии, судя по всему, постепенно разочаровывается в политике жесткого администрирования на валютном рынке. Поставлена задача сближения официального курса национального банка Белоруссии и курса, которым пользуются нерезиденты в расчетах. К сентябрю этого года Национальный банк Белоруссии готовится перейти к политике "скользящей фиксации" обменного курса белорусского рубля, предполагающей осуществление плавной девальвации с постоянным заранее объявленным темпом - 2% в месяц. По словам первого зампреда Нацбанка Белоруссии Павла Каллуара, "если все замыслы удадутся, к 2004 году будут созданы условия для жесткой привязки курса белорусского рубля к российскому".
Ялта-Москва
