В Музее личных коллекций при ГМИИ открылась выставка Давида Якерсона - первого и единственного в России скульптора-супрематиста, ученика Казимира Малевича.
Общеизвестно, что русский авангард в живописи - явление уникальное, имеющее общемировое художественное значение.
Своим молниеносным рассветом авангард обязан правительству Ленина и Октябрьской революции. Первые послереволюционные годы были не только годами голода и болезней, но и годами высочайшего духовного подъема. Постоянно организовывались массовые шествия, демонстрации, митинги. Россия с головой ушла в театральную стихию массовых празднеств, напоминавших нечто среднее между футуристическим спектаклем и плясками смерти, где воедино сплетались тиф, мечты о светлом будущем, боль, грязь и эйфория победителей.
В 1918-м был принят "План монументальной пропаганды". Он был призван создать галерею новых героев, которые составили бы конкуренцию церковным святым. Их изображения должны были бы встать на место снесенных памятников царизма. Новая власть нуждалась в новом художественном стиле.
Авангардисты, стремившиеся в будущее, опьяненные далекими от фигуративной реальности идеями, пришлись как раз ко двору. Во истину уникальная ситуация сложилась в Витебске: "комиссаром искусств" здесь был назначен Марк Шагал, в соседних мастерских работали Казимир Малевич и Эль Лисицкий. Здесь же впервые проявился талант Давида Якерсона. Он начинал работать в Москве, сразу после революции. Якерсон поставил порядка десяти памятников революционерам в Полоцке, Невеле, Витебске и других городах. Его марксы и либкнехты не просто скульптуры. Это работы настоящего авангардиста, пришедшего к пространственному моделированию раньше, чем его учитель Малевич начал делать свои архитектоны.
Ни один из памятников Якерсона до нас не дошел. В 1923 году они были сняты, а их автор обвинен в формализме и лишен заказов. Пришлось заниматься графикой, рисовать "в стол". Якерсон так и продолжал бредить супрематическими роботами в крестьянских робах, а в скульптуре приходилось резать национально-колоритные, декоративно-прикладные деревянные фигуры, оформлять сельскохозяйственные выставки.
В тридцатые годы ситуация только усугублялась. Наступал уже другой большой стиль, каменный и весомый. Стиль, который впоследствии на западе назовут "стилем Сталина". Единственным напоминанием о временах светлого супрематизма остался Мавзолей Ленина.
