Гибель "Курска" уже сравнивали со взрывом на Чернобыльской АЭС. Пожар на Останкинской телебашне, не сопоставимый по трагичности с этими двумя событиями, из того же ряда. Рушится и ломается все, что находится в ведении малодееспособной государственной машины. Однако, сравнивая сегодняшние события с событиями четырнадцатилетней давности, мы не можем не заметить принципиальных отличий. Тогда, по большому счету, не было вопроса "кто виноват?". Виноваты однозначно были чиновники и партийцы. Народ и прочая общественность могли лишь тайно гневаться и открыто сожалеть о случившемся. Сегодня же мы можем задать этот нелицеприятный вопрос "кто виноват?" и получить на него довольно сложный ответ.
На этот ответ уже, собственно, намекнул г-н Путин в своем интервью РТР. "Не грабили бы страну последние десять лет, может, и не пришлось бы сейчас миллионы переводить родственникам погибших", - примерно так он определил ход своих размышлений о виновности по большому счету. Но он-то почти патологически не любит магнатов, особенно имеющих отношение к телеэфиру. Мы же по долгу службы, да и по собственному миропониманию куда более беспристрастны. Но и в пределах этой беспристрастности мы вполне можем задать себе вопрос: "От кого зависит снижение коэффициента трагичности нашего времени - от государственных мужей, коих мы в большинстве своем считаем корыстолюбивыми тупицами, или, может быть, от нас самих?"
На рубеже девяностых многие из тех, кого сегодня можно отнести к самому активному поколению страны, принимали не такие уж простые для себя решения. Они служили науке, верили друзьям, мечтали о счастливой семейной жизни. И вдруг их втолкнули в жесткий мир капитала, и оказалось, что деньги - почти самое важное. От этих ценных бумажек, которые нас учили презирать все наше советское детство, зависели и благополучие близких, и, что неизмеримо важнее, - степень личной свободы. За эту самую свободу, а значит, и за бумажки, мы стали готовы на многое. Вряд ли я ошибусь, если скажу, что ни одному из тех людей, кто сегодня занимается бизнесом, тем более успешным, не удалось за эти десять лет обойтись без обмана, применения силовых методов решения проблем и жесткого расставания с бывшими партнерами, а то и друзьями. Мир, где отношения строились на абсолютном доверии, предельно сузился, мы стали не просто индивидуалистами, мы стали супериндивидуалистами.
Говорят, что индивидуализм свойственен русской душе. Не знаю. Но то, что постсоветская молодежь испытывала явный кайф от жизни почти в одиночку, - это точно. В этом была особая прелесть и особая полезность. Сузив зону ответственности до самих себя, вместо прежней ответственности за весь интернационал можно было последовательно и не нарушая равновесия расширять ее до своего профессионализма, своего дела, своей фирмы.
Выводы мои не только умозрительны. Недавно проведенное исследование среднего класса России (совместный проект журнала "Эксперт" и исследовательской фирмы "Комокон-2") зафиксировало, что из тысячи представителей среднего класса более 900 считают, что деньги в этой жизни очень важны, более 800 - что успех зависит только от них самих и данных от природы способностей. И это абсолютно не тяготит их - лишь 170 человек полагают, что раньше жизнь была лучше, чем сейчас.
Приятно, конечно, сознавать себя хозяином своей зоны порядка. Но что же это ломается, тонет и горит вокруг? Это рушится государственная оболочка прежнего нашего советского государства. А строится ли что-то ей взамен? А этим в порядке личной инициативы занимается наш уважаемый президент - Владимир Владимирович Путин. Человек молодой и непьющий. Мы же будем приглядывать за ним из нашей упорядоченной зоны и вопрошать в рамках подзабытых уже кухонных разговоров: где правильные налоги, где амнистия капитала, где всс?
Сдается мне, что он один не справится. Потому что оболочка еще до конца не разрушена (а если бы была разрушена, то что бы мы делали?) и целого ряда принципиальных вопросов он и поставить-то не может. Сразу обвинят в диктаторских замашках. Например, вопрос: нужно нам федеративное государственное устройство или больше подойдет унитарное? Об этом даже и заговорить нельзя - противников найдется толпа, союзники промолчат - не наше это дело.
Не наше, конечно. Но в деле государственного строительства мы, кажется, достигли абсолютного равновесия и одновременно абсолютного минимума. Лодка уже утонула, а башня уже сгорела.
