Банковский кризис - всегда большая беда. Даже в странах с отлаженным законодательством и нормативно оформленными страховыми гарантиями депозитов всегда есть пострадавшие - компании и лица, теряющие определенную часть своих средств. Главная проблема государства, оказавшегося перед лицом банковского кризиса, заключается в том, чтобы, во-первых, по возможности минимизировать потери, а во-вторых, распределить их пропорционально рыночному риску кредиторов банка. Не правда ли, странно считать равнозначными требования, скажем, контрагента банка-банкрота по заведомо рискованной и обеспеченной резервами форвардной сделке и частного вкладчика, доверившего банкроту последние кровные? В рамках же однородных по риску групп требований негоже решать проблемы одних кредиторов за счет других. Если эти базовые принципы нарушаются, возврат доверия к банковской системе - а это ключевой фактор ее посткризисного выздоровления - откладывается на неопределенное время.
Мировое соглашение банка "Российский кредит", разработанное при участии АРКО, создает, к сожалению, прецедент неравного отношения к кредиторам. Договорившись с крупными кредиторами-нерезидентами "Роскреда", агентство в обмен на условие вывода всех зависших бюджетных денег предоставило им возможность вернуть часть своих средств в ущерб частным вкладчикам.
Худой мир
В результате кризиса 1998 года банковская система (без учета Сбербанка) потеряла примерно 46% рублевых и 54% валютных вкладов населения. Специально созданное в прошлом году для санации проблемных банков госагентство "АРКО" должно было за счет бюджетных средств погасить задолженность ряда банков прежде всего перед наиболее социально незащищенной группой вкладчиков. Однако выделенная АРКО сумма в 10 млрд рублей недостаточна для спасения даже одного крупного проблемного банка.
Мировой опыт показывает, что наиболее дешевым методом реструктуризации является ликвидация проблемных банков без выплаты государством какой-либо компенсации владельцам депозитов и кредиторам. Именно этот сценарий был реализован для Инкомбанка и "Менатепа" (подробнее см. "Счастливчики"), главным образом потому, что оставшихся там активов было достаточно для удовлетворения требований вкладчиков и обязательных платежей в бюджет.
Правительство, выделив незначительную по масштабам задач сумму для реструктуризации банковской системы, заставило АРКО выработать собственный сценарий реструктуризации тех крупных проблемных банков, где оставшихся активов может не хватить для расчетов с государством после первоочередных выплат вкладчикам по процедуре обычного банкротства. Летом 1999 года, к моменту начала работы агентства, был принят закон "О реструктуризации кредитных организаций", открывающий принципиальную возможность вытаскивать из безнадежного банка бюджетные деньги за счет физических лиц. Новый закон позволил крупным кредиторам заключать мировое соглашение, в результате чего мнение более мелких кредиторов-вкладчиков может быть полностью проигнорировано.
Несправедливость ситуации с позиции основного принципа юриспруденции (закон не имеет обратной силы, если ухудшает положение субъекта действия права) заключается в том, что до момента публикации закона "О реструктуризации кредитных организаций" вкладчик в своих взаимоотношениях с проблемным банком мог рассчитывать на гораздо большее. Основополагающим документом, определяющим взаимоотношения вкладчика и проблемного банка, был закон "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций", согласно которому вкладчики относятся к кредиторам первой очереди, а мировое соглашение запрещено вовсе.
Первым прецедентом стало подготовленное АРКО мировое соглашение с объединением кредиторов банка "Российский кредит". В апреле объединение утвердило условия мирового соглашения. В середине августа мировое соглашение утвердил Арбитражный суд Москвы, после чего условия соглашения стали обязательны для всех кредиторов независимо от их волеизъявления. Банк уже приступил к выплатам по своим новым обязательствам всем группам кредиторов, используя предназначенный на эти цели кредит АРКО в размере 2,9 млрд рублей.
Согласно условиям мирового соглашения, вкладчики, сумма требований которых (пересчитанная по валютному курсу на момент перехода "Роскреда" под управление АРКО в октябре прошлого года - 25,8 руб./долл.) не превышает 30 тыс. рублей, получают все деньги сразу. Остальным вкладчикам единовременно выплачивается 20% суммы, остальное переоформляется в векселя с погашением через полгода, год и 18 месяцев. Выплаты юридическим и физическим лицам проводятся одновременно. По словам вице-президента Международной конфедерации обществ потребителей (КонфОП) Сергея Трухачева, "суть мирового соглашения 'Роскреда' такова: вкладчикам отдаем тридцать процентов, а остальное - юрлицам и государству". Расчеты показывают, что выделенные АРКО суммы в точности соответствуют необходимым единовременным выплатам. Далее у банка наступает передышка в три года до расчетов с юридическими лицами. В течение этого срока он должен зарабатывать деньги для расчетов с вкладчиками и бюджетом. По мнению многих экспертов, эта задача выглядит весьма проблематичной, и не исключено банкротство банка, поскольку денежной подпитки АРКО больше ожидать не приходится.
В итоге получается, что в интересах вкладчиков просто ликвидировать банк, пока еще не все активы распроданы. И такая возможность существует, поскольку мировое соглашение, уже претворяемое в жизнь, в своем содержании противоречит ряду законов РФ и даже статей Конституции. Ряд вкладчиков уже обратились в вышестоящие инстанции вплоть до Конституционного суда с попыткой оспорить вынесенное судебное решение.
Варианты защиты
По мнению Сергея Трещева из канадской юридической фирмы Macleod Dixon, самым спорным пунктом в определении Арбитражного суда Москвы является довод о том, что принятие объединением кредиторов решения о заключении мирового соглашения не нарушает права и законные интересы отдельных физических лиц, проголосовавших против заключения этого соглашения. По мнению г-на Трещева, несогласные кредиторы могут обжаловать это решение в Конституционном суде на соответствие статье 35 Конституции РФ (защищающей частную собственность, в данном случае вклад в банке) и статей 23-25 закона "О реструктуризации кредитных организаций", касающихся деятельности объединения кредиторов и принятия им решений.
Юристы из фонда "Реформа", эксперт по правовым вопросам Андрей Попов и советник по правовым вопросам Рубен Амирьянц, также считают, что "существуют определенные сомнения в законности некоторых условий мирового соглашения". По их мнению, наиболее сильно это проявилось в вопросе о реструктуризации налоговых платежей, где имеются противоречия с действующим законодательством как минимум по трем основаниям. Другим сомнительным местом мирового соглашения является то, что до его заключения не была погашена задолженность по требованиям вкладчиков. Основанием для этого стало официальное разъяснение Центрального банка РФ "Об отдельных вопросах, связанных с применением Федерального закона 'О реструктуризации кредитных организаций'", определяющего, что в случае заключения мирового соглашения вкладчики к кредиторам первой очереди не относятся. Данное разъяснение противоречит нормам федеральных законов "О несостоятельности (банкротстве)" (ст. 123, 125) и "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" (ст. 49), применяемых к отношениям по заключению мирового соглашения в субсидиарном порядке. По сути разъяснения ЦБ устанавливают новую регламентацию отношений между банком и вкладчиками, иную, нежели указанные федеральные законы.
Согласно п. 2 ст. 120 Конституции РФ, "суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа закону, принимает решение в соответствии с законом". Таким образом, суд не должен был утверждать условий мирового соглашения, поскольку они противоречили закону.
Поскольку подобного рода соглашение заключается в России впервые, от того, насколько эффективно оно будет исполняться, зависит судьба кредиторов других банков, которых постигла участь "Российского кредита".
Особенно это затрагивает интересы вкладчиков "СБС-Агро", до сих пор занимающего второе место в России (после Сбербанка) по объему вкладов населения.
Конвейер запущен
В середине ноября прошлого года банк "СБС-Агро" перешел под управление АРКО, причем это решение, по словам генерального директора агентства Александра Турбанова, было навязано правительством и ЦБ. Однако, по оценке Центра развития, печальная судьба этого банка была уже ясна в начале 1999 года, реструктурировать там уже давно нечего. К настоящему времени АРКО завершило финансирование программы выкупа прав требований вкладчиков банка, на счетах которых находилось до 20 тыс. рублей. После этих расчетов оставшимся вкладчикам и другим группам кредиторов АРКО в начале будущего года предложит заключить с банком мировое соглашение, проект которого по базовым статьям списан с аналогичного роскредовского. Согласно предлагаемым условиям мирового соглашения (АРКО официально называет это "мягкой ликвидацией"), банк на первоначальную сумму вкладов обязуется выдать простые беспроцентные векселя. Если сумма первоначального вклада не превышает 300 тыс. рублей, то предъявить вексель к погашению можно будет только через три года, при этом 30% от суммы трехлетнего векселя погашаются через шесть месяцев, а 70% - равномерно по мере накопления средств, но не позднее трехлетнего срока. Если сумма больше 300 тыс., то половина превышения оформляется двадцатилетними векселями.
Хотя Александр Турбанов и оценивает вероятность принятия мирового соглашения как 50 на 50, все же, по мнению большинства экспертов, "СБС-Агро" ожидает процедура банкротства, поскольку предложенный план реструктуризации вряд ли устроит большинство кредиторов. Вкладчиков же он не устраивает по простой причине. По мнению Сергея Трухачева, "если бы сейчас прошла ликвидация 'СБС-Агро' или 'Роскреда', то вкладчики получили бы все".
В ответ на это АРКО в лице руководителя пресс-службы агентства Александра Вознесенского приводит следующие аргументы: "Формально ликвидных активов может хватать для удовлетворения требований кредиторов первой очереди - частных вкладчиков. Но процедура банкротства - это долгий процесс. Расчеты специалистов и весь российский опыт показывают, что в самом лучшем случае на это нужно не менее двух лет. При этом активы надо продавать с торгов без подбора наиболее выгодного покупателя и без учета рыночной конъюнктуры. Необходимо также из конкурсной массы выделять средства на сами ликвидационные процедуры и всяческие судебные издержки. В результате реальная стоимость активов оказывается намного меньше, чем в случае спокойной их реализации на условиях мирового соглашения".
В КонФОП не принимают таких доводов, поскольку разница в сроках реализации активов при "мягком" и "жестком" вариантах банкротства составляет всего полгода. Особенно настораживает вкладчиков тот факт, что после утверждения мирового соглашения банк сразу же начинает ежеквартально производить равномерные выплаты своей задолженности по обязательным платежам. Вкладчикам же придется еще полгода наблюдать за уменьшением конкурсной массы в пользу государства, после чего, вполне вероятно, АРКО объявит банк банкротом, так и не выплатив частным лицам положенные им суммы.
Остается только надеяться на скорейшую ревизию норм закона "О реструктуризации кредитных организаций" с целью приведения их в соответствие современному отечественному законодательству.
Счастливчики
Комитет кредиторов Инкомбанка поручил конкурсному управляющему в срок до ноября нынешнего года начать расчеты с физическими лицами. Вкладчики должны вернуть все свои деньги, поскольку курс выплат по валютным вкладам, фиксированный на день признания банком банкротом, составил 28,55 руб./долл. Неожиданным стало сентябрьское заявление председателя комитета кредиторов Инкомбанка Аркадия Вольского о том, что банк еще можно спасти и в его реструктуризации будет участвовать команда Росбанка, на примере Онэксимбанка доказавшая свой профессионализм в спасении крупных кредитных организаций. Но и тогда, по заверениям первого заместителя директоров Росбанка Владимира Рыскина, "никаких действий, направленных на ухудшение позиции частных вкладчиков, не может ни проводиться, ни планироваться".
Случай с "Менатепом", завершающим в декабре процедуру ликвидации, стал весьма неожиданным приятным событием для большинства вкладчиков. С мая прошлого года - момента отзыва лицензии - группа акционеров банка предложила физическим лицам, согласившимся ранее на предложенную банком программу реструктуризации, досрочно выкупить векселя, выданные в рамках этой программы. Остальным же вкладчикам, не успевшим или не пожелавшим судиться с банком, было предложено переуступить свои требования к банку компании "ЮКОС" с фиксацией валютного курса на уровне 24,86 руб./долл., установленном на день отзыва лицензии. Программа реструктуризации проходила независимо от работы ликвидационной комиссии и накопления конкурсной массы. По мнению Дмитрия Лепетикова, эксперта Центра развития, это была просто выгодная схема конвертации долгов для всех участников, а не жест доброй воли. С начала августа было погашено около 95% задолженности банка перед физическими лицами. Владельцы исполнительных листов, не подпадающие под условия программы реструктуризации либо не рискнувшие участвовать в ней, в сентябре начали получать свои деньги из конкурсной массы.
Частникам бывает несладко
В последней четверти ХХ столетия банковские кризисы поражали как развитые, так и развивающиеся страны и страны с переходной экономикой. Масштабы потерь, которые понесла экономика этих стран в результате кризисов, достаточно велики. Так, в США с 1980-го по 1991 год более 1300 банков и 1400 ссудо-сберегательных ассоциаций прекратили свое существование, в то время как за 1945-1979 годы обанкротились только 210 банковских институтов. Разрешение кризиса стоило США, по различным оценкам, в целом от 300 до 500 млрд долларов (до 5% ВВП). Потери по банковским ссудам в скандинавских странах в 1990-1991 годах составили от 4% до 7% ВВП. В Японии в 1995 году, по официальным оценкам, потери по ссудам достигли 25% ВВП; в Чили в начале 80-х годов, по максимальным оценкам, они превысили 50% ВВП. Масштабы прямых потерь российских банков за время кризиса 1998 года оцениваются в 3% ВВП, общие макроэкономические потери страны составили 9% ВВП.
В ряде стран в связи с отсутствием системы страхования вкладов вкладчики понесли серьезные потери в ходе банковских кризисов. Так, в Аргентине в 1989 году владельцы всех срочных вкладов в коммерческих банках получили возмещение в виде небольших выплат наличными и специальных казначейских облигаций сроком на 10 лет в долларах США, которые в начальный период торговались на рынке с дисконтом 67%. Подобная схема была воспроизведена в 1990 году в Бразилии. В Чили во время банковского кризиса 1982-1984 годов, когда были ликвидированы два крупных коммерческих банка, полную компенсацию получили иностранные вкладчики, в то время как местные вкладчики получили возмещение в размере 70%. В ходе банковского кризиса в Таиланде вкладчики получили компенсацию в размере первоначальной суммы их депозитов, без учета капитализированных процентов, причем эта сумма выплачивалась им в течение 10 лет, что фактически означало потерю половины их сбережений. Обязательства перед вкладчиками двух неплатежеспособных банков в Эстонии в 1992 году - Сбербанка и Тартуского банка - были переведены в специальный траст-фонд Банка Эстонии, выдавшего сертификаты этого фонда, которые могли обращаться на рынке.
