Новый "Евгений Онегин" в Большом театре - возобновление постановки, дата выпуска которой 1944 год. Тогда это была первая работа в Большом начинающего оперного режиссера Бориса Покровского. Автором декораций и костюмов был Петр Вильямс. Хрестоматийный образ оперы Чайковского "Евгений Онегин" связан именно с этим спектаклем - достаточно сказать, что в нем пели Лемешев и Козловский. В 1991 году, когда Россия вступила в новое время, от ветхого шедевра решили отказаться: новый вид сцене придал Валерий Левенталь, тогда главный художник Большого, а постановку сделал снова Борис Покровский. Теперь времена поменялись снова, и руководство театра решило, что старая версия все-таки была лучше. Декорации Петра Вильямса любовно отреставрировали, а в костюм Лемешева облачился стажер Большого театра Николай Басков. Самое удивительное, что режиссером возобновления стал все тот же бессменный Борис Покровский.
Декорации Петра Вильямса выглядят действительно очень красиво - что имение Лариных с поэтичным русским пейзажем на заднике, что уютная комната Тани с балкончиком и образами в красном углу, что бальная зала в петербургском особняке. Нет сомнения, что возобновленный спектакль придется по вкусу любителям оперной традиционности, туристам, а если повезет, то и западным импресарио, - нигде в мире писаных задников больше не найдешь. Действие, поставленное Покровским, идет так, как и идти положено действию в подобном антураже. Беда только в том, что петь "Евгения Онегина" в Большом театре решительно некому - лишь молодой бас Айк Мартиросян на безупречном профессиональном уровне справился с весьма небольшой партией князя Гремина. Дирижерская работа маститого Марка Эрмлера тоже оставляла желать лучшего.
Возобновление "Евгения Онегина" было задумано еще до прихода в Большой театр новой руководящей команды. Она получает в наследство от предшественников умелый декорационный цех и запущенный певческий штат. С ним театру предстоит побольше возни, чем Онегину с его больным дядей.
