В последнее время весьма популярной темой для обсуждения является дальнейшая судьба российской банковской системы. Общепризнано, что основные последствия кризиса 1998 года преодолены и теперь на повестке дня стоит вопрос, как жить дальше, какая модель банковской системы может быть приемлема для России.
Ключевым вопросом, определяющим направление дальнейшего развития банковской системы, является извечное "кто платит, тот и заказывает музыку". Потенциальные источники средств легко можно перечислить: во-первых, это государство, во-вторых, российские частные корпорации и, в-третьих, иностранные инвесторы.
Что касается государства, то даже в период острой фазы банковского кризиса оно не особенно помогало банкам. Десять миллиардов рублей, внесенные в уставный капитал АРКО, выглядят весьма бледно, особенно на фоне других стран, выделявших на реструктуризацию своих банковских систем после кризисов по несколько процентов ВВП. Даже сейчас, в условиях впервые достигнутого общего профицита бюджета, банки отнюдь не первые в очереди за дополнительными доходами.
Частные акционеры по мере сил увеличивают капиталы банков (в текущем году более половины прироста собственного капитала российской банковской системы пришлось на взносы негосударственных предприятий в уставный капитал), но их возможности небезграничны, тем более что кризис затронул и другие отрасли экономики. Таким образом, ориентация на максимальное привлечение в российскую банковскую систему иностранного капитала может в наибольшей степени смягчить проблему недокапитализации отечественных банков.
Who is who
По состоянию на 1 июля 2000 года нерезиденты РФ принимали участие в капиталах 127 действующих кредитных организаций, зарегистрированных на территории России (до кризиса их было 146). При этом 22 кредитные организации принадлежали нерезидентам на 100% (на 1 июля 1998 года таковых было 17). На середину текущего года доля нерезидентов в совокупном зарегистрированном уставном капитале банков России составляла 8,68% (до кризиса значение этого показателя немногим превышало 4%).
Доля иностранных банков в активах российской банковской системы по состоянию на ту же дату не превышала 6,5%, доля в собственном капитале - 6,3% (см. таблицу 1). Даже некоторая положительная динамика не позволяет говорить о существенном росте влияния этой группы банков на общее положение дел в банковской системе. Присутствие иностранного капитала в российском банковском секторе несопоставимо ниже, чем в большинстве стран с переходной экономикой.
С формальной точки зрения, говоря об иностранном участии в российской банковской системе, необходимо анализировать деятельность тех российских банков, которые находятся под контролем нерезидентов, то есть нерезидентам принадлежит в них более 50% капитала. Однако в дальнейшем анализе будут использованы данные только по тем банкам, которые принадлежат нерезидентам полностью (мы будем именовать их инобанками). Этому есть некоторые объяснения. Во-первых, именно в такой форме существуют дочерние структуры крупнейших международных банков на территории России, и максимальный приток иностранного капитала в банковскую систему может произойти именно по этому каналу. Во-вторых, среди банков, в которых, согласно отчетности, нерезиденты имеют более 50% уставного капитала, много структур, фактически принадлежащих российским юридическим и физическим лицам (наиболее известный пример - банк "Еврофинанс", "дочка" Евробанка - французского росзагранбанка, контролируемого ЦБ РФ). В-третьих, статистические данные по этой группе банков наиболее доступны для анализа. Наконец, на качественном уровне те проблемы и противоречия, которые возникают при рассмотрении группы банков со стопроцентным участием нерезидентов, свойственны всем российским банкам, контролируемым иностранным капиталом.
Итак, какова же специфика деятельности инобанков в России? До кризиса около 90% обязательств инобанков являлись валютными, около 80% обязательств являлись обязательствами перед нерезидентами, около 80% привлеченных средств были получены от банковских учреждений (в целом у российских банков эти показатели составляли соответственно около 38%, 16% и 38%). Нетрудно догадаться, что эти цифры означают: привлеченные средства инобанков формировались прежде всего за счет получения ресурсов от материнских банков. Задача привлечения финансовых ресурсов из российской экономики перед инобанками просто не ставилась. Доля текущих счетов клиентов в привлеченных средствах у инобанков составляла меньше 14%, а доля депозитов - около 3% совокупных обязательств (у российских банков в целом эти показатели составляли около 22% и 38% соответственно).
Доля валютных активов у инобанков приближалась к 60% против 30% у российских банков в целом. Менее 1,5% кредитов, предоставленных инобанками предприятиям нефинансового сектора, были номинированы в рублях против 58% у российских банков в целом. Таким образом, инобанки не стремились работать с российской валютой, концентрируя свои операции на валютном сегменте.
Основными направлениями активных операций инобанков были, во-первых, кредитование (как правило, крупных иностранных компаний, осуществляющих бизнес в России, и крупнейших российских экспортеров) и, во-вторых, операции на рынке государственных долговых обязательств как от своего имени, так и от имени своих иностранных клиентов. С населением никакой работы не велось, собственные средства были невелики.
Со второй половины 1999 года ситуация начала постепенно меняться. Инобанки стали в меньшей степени зависеть от материнских структур, увеличили свой капитал и собственную ресурсную базу (см. график). Однако говорить о том, что они являются в полном смысле слова универсальными банками, то есть работают со всеми категориями клиентов и оказывают им весь спектр банковских услуг, пока преждевременно.
Со второй половины 1999 года дочерние иностранные банки стали в меньшей степени зависеть от материнских структур, увеличили свой капитал и собственную ресурсную базу
Не панацея
Широко известно, что банки, контролируемые иностранным банковским капиталом, строят свою работу по стандартам, принятым в материнских структурах, а значит, обладают рядом преимуществ по сравнению с отечественными банками. К этим преимуществам относятся:
- наличие самых современных банковских технологий, позволяющих предоставлять клиентам весь перечень банковских услуг, особенно при обслуживании международных операций российских компаний. В силу объективных причин российский банковский бизнес, новейшая история которого едва разменяла первый десяток, не успел еще воспринять все наработанные годами формы расчетов, виды финансовых инструментов и т. п., регулярно используемые в мировой банковской практике;
- использование в работе проверенных на разных развивающихся рынках механизмов контроля за рисками. Конечно, знание всевозможных современных моделей управления кредитным портфелем вовсе не гарантирует минимизацию потерь, но, как правило, интуиция, подкрепленная теоретической базой, дает лучшие решения, чем просто интуиция. Людей, способных "слышать музыку" финансовых рынков, не так много;
- высокая надежность, основанная на мощных финансовых ресурсах и длительной истории деятельности. Если местный банк, принадлежащий крупному иностранному банку, сталкивается с нехваткой ликвидных активов, он может рассчитывать на помощь материнского банка;
- высокий уровень квалификации персонала, особенно среднего и низшего звена. Инобанкам удается поддерживать его благодаря относительно высокой оплате труда (особенно это ощущалось после кризиса) и постоянному обучению (в том числе за границей);
- способность оказывать квалифицированную помощь своим клиентам при выходе на международные финансовые рынки не только в части предоставления средств, но, что порой более важно, в части консультирования и оказания всего спектра сопровождающих услуг;
- возможность поиска и привлечения внешних партнеров для развития бизнеса в России.
Главным преимуществом является, безусловно, наличие тесной связи с материнским банком. В большей степени именно материнская структура, а не ее российская "дочка" обладает всеми перечисленными выше достоинствами. Но поскольку "наши недостатки есть продолжение наших достоинств", то и первопричиной основных претензий российских клиентов к инобанкам является их зависимость от материнских структур.
Не секрет, что в любой межнациональной корпорации, особенно финансовой, действуют жесткие правила согласования управленческих решений, система лимитов и т. п. Такие ограничения объективно вызваны необходимостью консолидации информации и контроля за рисками в головном офисе. Известно много примеров, когда крах регионального отделения даже крупного западного банка приводил к возникновению неразрешимых проблем у головной конторы (вспомним хотя бы "подвиги" сингапурского брокера английского банка Barings Ника Лисона). Однако прямым следствием этого является практически полное отсутствие у их руководства права на принятие самостоятельных управленческих решений - все стратегические, а порой и некоторые вопросы тактического характера должны обязательно рассматриваться и утверждаться материнскими банками. С точки зрения российского клиента такой порядок означает неготовность инобанков быстро реагировать на запросы и потребности российской клиентуры, медлительность в принятии решений даже по не очень сложным вопросам.
Стремление инобанков ориентироваться в своей работе на "своих" (то есть на иностранные компании, работающие в России) также сильно сужает их собственные возможности и их полезность для российских клиентов. Далеко не всякое предприятие способно составить отчетность, соответствующую международным стандартам, а уровень нашей отчетности пока не позволяет банку делать обоснованные выводы о финансовом состоянии клиента. Это, конечно, не вина инобанков, а беда российского законодательства, но потенциальным заемщикам от этого не легче.
Безусловным ограничением для деятельности инобанков в России является отсутствие у них региональной и филиальной сети, необходимой для работы с растущей клиентурой, особенно если речь идет об обслуживании физических лиц. И здесь вопрос упирается в стратегию поведения материнской структуры на российском рынке. Совершенно естественно, что после кризиса, подорвавшего доверие населения к большинству российских банков, инобанки могли бы значительно увеличить свои пассивы за счет вкладов физических лиц, но прорыва здесь не произошло. Как правило, инобанки ориентируются на богатых и ультрабогатых вкладчиков.
Важным недостатком инобанков в глазах потенциальной российской клиентуры является их неготовность и нежелание оказывать клиентам весь спектр услуг, традиционных для российских банков, включая и услуги специфические - помощь в уходе от налогообложения и преодолении сложностей валютного контроля.
Инобанкам также присущи политические риски, причем весьма своеобразные. Предположим, той или иной мировой державе для решения своих внутренних проблем (выборы, необходимость протолкнуть в парламенте новую оборонную программу etc.) понадобится "обидеться" на Россию. Естественно, что бизнес этой страны получит определенные сигналы и деятельность соответствующих инобанков в России будет ограничена.
Наконец, в случае возникновения мирового финансового кризиса крупнейшие банковские корпорации могут стать его переносчиками. Ликвидность будет выводиться с развивающихся рынков, тем самым серьезно их ослабляя. Сейчас, учитывая низкую долю инобанков, для России это не так страшно, но принципиально такая угроза существует.
Таким образом, качественный анализ приводит нас к аналогичным выводам: круг инобанков узок, и от "народа" они еще страшно далеки.
Грозит ли России иностранное нашествие?
На наш взгляд, российской банковской системе в ближайшее время не грозит поглощение иностранным капиталом, как в Венгрии. Более вероятным представляется польский вариант развития событий: банковская система будет иметь несколько типов банков, причем ни один из них не станет доминирующим. Во-первых, это нынешние госбанки, постепенно приватизируемые и уже ставшие вполне конкурентоспособными. Не будем забывать, что в настоящее время именно Сбербанк и Внешторгбанк наибольшими темпами наращивают кредитование реального сектора. Во-вторых, крупные частные банки, являющиеся центрами финансово-промышленных групп, и, в-третьих, банки, контролируемые нерезидентами. Устойчивый рост российской экономики, достигнутый в этом году, повысил привлекательность нашего финансового сектора, что уже выразилось в пересмотре рейтингов как России, так и наших ведущих банков рядом мировых агентств. Но сразу "золотого дождя" ждать не стоит. В той же Польше между системным банковским кризисом и началом серьезного притока иностранного капитала прошло два-три года. Россия же по своим масштабам - отнюдь не Польша.
