В Мариинском театре прошла премьера поздней оперы Римского-Корсакова "Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии". Перед худруком театра Валерием Гергиевым стояла непростая задача - создать на сюжет древнерусской легенды современный спектакль, который не повторял бы многочисленные традиционные версии, был бы интересен российскому зрителю и публике за рубежом. Сложность задачи усугублялась еще и тем, что в отличие от опер Чайковского и Мусоргского творчество Римского-Корсакова до сих пор мало известно на Западе.
Мариинка решила сделать ход конем, пригласив молодого режиссера Дмитрия Чернякова, уже успевшего наделать шуму своей работой в Новосибирске, где он поставил оперу "Молодой Давид" Владимира Кобекина.
В результате "Китеж" в версии Чернякова, который выступил одновременно и художником постановки, получился ни на что не похожим спектаклем, где эклектика как принцип была доведена почти до абсурда. Даже знавшим сюжет оперы зрителям было трудно предугадать развитие событий. К примеру, никто не мог и предположить, что после лесной идиллии первого действия вместо архаичного Малого Китежа на сцене предстанет картина грязного петербургского дворика с толпой вполне современных торговцев и пьяниц. Кто бы мог подумать, что татары взорвут питерские коммуналки и расправятся с оборванцами, а возрождение Великого Китежа станет лишь бредом девы Февронии?
Режиссер-сценограф добился своего - четырехчасовое оперное действо смотрелось на одном дыхании. Наверное, европейский зритель будет удивлен тем, что о традиционном постановочном облике русской оперы в спектакле напоминает только занавес, в котором угадываются эскизы Коровина и Васнецова 1906 года. Но не исключено, что и на Западе русская эклектика сорвет не меньше оваций, чем на премьере в Петербурге.
