В Москве, на малозаметной сцене Театра юного актера, прошел Фестиваль молодой драматургии-2001. В отличие от отгремевшей недавно Всемирной олимпиады, рекордной по государственным затратам на театр, фестиваль молодых побил все рекорды по малобюджетности - Министерство культуры выделило на его проведение всего 50 тыс. рублей, которых не хватило даже на то, чтобы провести театральные мероприятия в усадьбе Станиславского Любимовка - традиционном для фестиваля месте. И все-таки фестиваль привлек впечатляющее количество участников: на конкурс было прислано более двухсот пьес, из них отобрано около тридцати. Авторы приехали из семнадцати городов России, из Ташкента и из Киева.
Фестиваль молодой драматургии и зародившееся в его контексте движение "Новая пьеса" - примечательные явления последних лет, знаки новой российской театральной культуры и декларация актуальной современной эстетики.
Москва - открытый город
В марте 1999 года ассоциация "Золотая маска" и Британский совет решили провести в Москве семинар по вопросам современной драматургии. Под семинаром подразумевались читка британских пьес, их обсуждение, обмен опытом с российскими коллегами. Российская сторона была несколько обескуражена задачей, которую она сама перед собой поставила. Тогда казалось, что не только вопросов современной драматургии, но и самой современной драматургии в России нет. И все же участников удалось собрать. Ведь с 1990 года существовал фестиваль "Любимовка". К его активистам присоединились все структуры, так или иначе занимающиеся современной театральной молодежью - театр "Школа современной пьесы", лаборатория Российского академического молодежного театра, Центр Казанцева и Рощина.
На первый семинар в 1999 году из лондонского театра "Ройял Корт" приехал литературный менеджер Грэм Уайброу, который говорил о принципах работы своего театра: "Поддерживать автора с колыбели до могилы". Российским драматургам эта идея понравилась. Уже первый семинар показал, что современная драматургия вызывает интерес, что талантливая молодежь хочет и может работать.
Второй семинар проводился летом того же года. В Москву приехала Элиз Доджсон - руководитель международного департамента лондонского театра "Ройял Корт". На семинаре участники-драматурги писали этюды о жизни большого города. Так родилась мегапьеса "Москва - открытый город". Меньше чем за полгода сложился спектакль, вошедший в репертуар Центра драматургии и режиссуры М. Рощина и А. Казанцева. В конце года спектакль ненадолго изменил свой формат - он был показан в клубе "Граммофон". Актерам пришлось нелегко: надо было делать все, чтобы оторвать зрителей от стойки бара или вытащить с танцпола. Клубная публика, ошарашенная непривычной в подвальных стенах атмосферой театрального действа, толпилась вокруг актеров, аплодировала им, заполняла анкеты. По результатам анкетирования, подтвердившего, кстати, что зритель "больших залов" стареет, стало ясно, что молодежи просто незачем ходить в театр: они хотят смотреть трагедию и "молодежную проблемную пьесу" (цитата из анкеты), а им показывают "Три сестры".
Именно в "Граммофоне" зазвучали новые имена - здесь первый раз была показана мини-пьеса Максима Курочкина "Глаз" в постановке признанного режиссера Владимира Мирзоева. С тех пор Курочкин постоянно сотрудничает с Мирзоевым, а Олег Меньшиков, прочтя пьесы Курочкина, заказал ему "Кухню", которая уже сезон идет с аншлагами в театре имени Моссовета.
Документальный театр
На том же летнем семинаре в 1999 году Элиз Доджсон рассказала о новом английском изобретении - технике Verbatim, которая быстро прижилась на русской почве и стала называться "документальным театром". Главный принцип этого театрального течения - перенесение на сцену живой обыденной речи. Технически идея осуществляется так: актер интервьюирует своих будущих персонажей, потом создает некий собирательный образ и с ним выходит на репетицию, говоря языком тех, кого играет. Одна из известных постановок в технике Verbatim - "Body Talk" ("Язык тела") английского режиссера Стивена Долдри. Спектакль посвящен отношению мужчины к своему телу. Актеры и их собеседники в процессе разговора раздевались - человек должен был показать то, о чем говорил. Демонстрировались удивительные вещи - например, мужчина целовал свое тело. В конце спектакля самый пожилой актер раздевался и принимал ванну - без эпатажа и без стеснения, с удовольствием. В результате получилась картина не о жизни тела, а, как водится, о жизни духа. Спектакль, конечно же, получился о смерти.
Первый семинар по технике Verbatim состоялся в Москве осенью 1999 года, а в апреле 2000-го участники уже показывали свои заготовки специально приехавшему в Россию Стивену Долдри. Актеры из кемеровского театра "Ложа" сыграли отрывок из документальной пьесы про шахтеров "Угольный бассейн". Участники семинара, согласившись на предложение английского режиссера создать свою документальную пьесу, отправились к Трем вокзалам - интервьюировать бомжей. За небольшую денежку люди отвечали на жизненные вопросы. На улице почти все они оказались из-за любви - ушел к другой, а жена из квартиры выписала; почти всех ждут родственники в Канаде, но они не хотят бросать родину; почти все сочиняют стихи, но не записывают, потому что негде хранить; почти все мечтают о другой жизни, но к ней не стремятся. Сейчас Максим Курочкин, Александр Родионов и Георг Жено продолжают работу над этим проектом. На премьеру предполагают пригласить прототипов.
В течение полугода разные творческие группы увлеченно занимались документальными проектами. В результате на фестивале "Документальный театр" в декабре 2000 года были представлены пьесы об интернате для детей-олигофренов ("Олеся" Инги Оболдиной и Гарольда Стрелкова), о жизни Мурманска в те дни, когда решалась судьба подводной лодки "Курск" ("Погружение" Екатерины Нарши), о любви, красоте, боге и наркотиках ("Сны" Ивана Вырыпаева и театра "Пространство игры"), о шаманах ("Тува - страна, которой нет" Ильи Фальковского), о солдатах, раненных в горячих точках ("Цейтнот" Екатерины Садур и Георга Жено). Меньше чем за год проект "Документальный театр" стал межрегиональным. Однако государственной поддержки у него пока нет.
Руководитель проектов "Новая пьеса" и "Документальный театр", член оргкомитета Фестиваля молодой драматургии "Любимовка", автор пьес и сценариев, Елена Гремина делится впечатлениями:
- Сначала это был чистый эксперимент. Но выяснилось, что это многим интересно. Теперь люди спрашивают: куда идти с диктофоном? А зрители затаив дыхание слушают, что говорят друг другу раненные в Чечне солдаты, и потом обсуждают пьесу до ночи. Мастерская новой пьесы "Бабы" привезла из Челябинска спектакль "Солдатские письма", составленный по реальным письмам солдат к сестрам, матерям, женам, невестам. В армии каждую секунду кто-то кого-то убивает, и про это никто языком искусства не пытается говорить. Меня удивляет, что никто не поддерживает документальный театр, кроме самих участников и фонда Сороса. Мы писали письма во все министерства, но без толку. "Документальный театр" существует в некоммерческом формате, потому что люди хотят это делать. Но фестиваль - это витрина, а дальше коллективам надо помогать: им нужно помещение, декорации.
Новое слово и старый язык
На последнем Фестивале молодой драматургии не было замечено ни одного завлита московских театров (их останавливает и практическая сторона: живым драматургам надо платить гонорары и отчисления). Зато приехали наблюдатели из театра "Ройял Корт" и парижского театрального журнала "Убю". Двадцать шесть групп режиссеров и актеров участвовали в читках и постановках - среди них уже известные Кирилл Серебренников, Ольга Субботина, Владимир Агеев, Ирина Гринева, Елена Морозова. В течение шести дней, несмотря на жару, залы были полны, в основном молодыми людьми.
Открытиями последнего фестиваля стали Иван Вырыпаев с театром "Пространство игры" из Иркутска и братья Пресняковы из Екатеринбурга. Те и другие привезли пьесы про родину и про то, как надо ее любить, хотя их самих родные города не любят. Главным героем всех пьес, по словам организаторов, стало "слово XXI века". Оно было и поэтическим, и матерным, оно было разным. А театру, видимо, предстоит еще изобрести постановочный язык, которому это новое слово будет по зубам.
Идеолог движения Елена Гремина считает, что настала пора для принципиальных сдвигов:
- Кажется, пришло время. Мы вышли из маргинального состояния, где у нас была независимая и счастливая жизнь. Теперь у нас появились международные связи, мы притягиваем людей из регионов. Наши драматурги, режиссеры и актеры - носители новой театральной эстетики. Я удивлена, что они, их талант, никому не нужны - прежде всего театр от этого страдает, потому что актеры разучиваются играть своих современников. Мы работали со студентами одной театральной школы, и я наблюдала странную картину: только что сидели прекрасные, современные ребята - но вот они взяли тексты, и мы увидели полное отсутствие органики. Они так привыкли к Мольеру, что совершенно не понимают, как это бывает иначе - с листа быстро разобраться и почувствовать своих современников. Я была поражена качеством читок в "Ройял Корте" - они выбрали четыре российских пьесы, представляли их лучшие режиссеры и актеры (Деклан Доннеллан, например, режиссировал показ "Снов" Ивана Вырыпаева). На читки продавались билеты - яблоку было негде упасть, люди шли слушать нас, никому не известных российских драматургов. И они прекрасно читали, были абсолютно органичны - без пауз, без наигрыша. Надеюсь, рано или поздно у нас будет свой "Ройял Корт" - театр "Новой пьесы". Это нужно драматургам, но и театру это необходимо.
