- Холдинг "Силовые машины" формируется из предприятий, которые раньше входили в "Энергомашкорпорацию" (ЭМК). Как это происходит?

- Например, на "Электросиле", когда ЭМК затеяла менять директора, директор отказался меняться. Произошел конфликт, и в результате последующих юридических событий доля ЭМК сократилась с более сорока до двенадцати процентов.

- Почему у "Энергомашкорпорации" проблемы, что неправильно?

- Необоснованно жесткий механизм взаимодействия с заводами, лишение заводов каких-либо полномочий, то есть попытка превратить их в цеха, в то время как ЭМК превращалась в центр всего бизнеса, ведущий все операции, кроме непосредственно производства. А планы реструктуризации не согласовывались ни с кем. Ну взять эту историю: почему в Санкт-Петербурге ЛМЗ и "Электросила" восстали против ЭМК? Всех рабочих стали переводить в новую компанию под названием "Энергомашкорпорация", зарегистрированную в городе Бельске.

- Нужно с рабочими обсуждать такие решения? Может, уволить недовольных?

- А кто работать будет? В Санкт-Петербурге колоссальный дефицит квалифицированных рабочих.

- Откуда дефицит? Ведь половина промышленности стоит.

- Это не так. Значительная часть предприятий ожила, средняя зарплата по городу выросла вдвое. Мы отслеживаем аттестацию по всем основным заводам ежемесячно и видим: квалифицированных рабочих - сварщиков, фрезеровщиков, наладчиков - не хватает. На ЛМЗ серьезнейшая проблема: даже если получить больше заказов, мы не сможем их выполнить, не хватает рабочих.

- Куда же они делись?

- Прошло десять лет с начала активных реформ. За это время некоторые люди умерли, некоторые переключились на какие-то другие работы после сокращений персонала на заводах. Начиная с девяносто седьмого-девяносто восьмого годов наметилось оживление, часть рабочих подобрали. Сейчас еще больше требуются рабочие руки, а квалифицированных рабочих ведь в эти годы никто не готовил.

- Еще бы, система ПТУ разрушена.

- Не совсем. У нас на предприятиях есть система обучения, есть в городе учебные заведения, которые поддерживаются предприятиями. И "Электросила" и ЛМЗ сейчас систематически ищут людей, организуют их обучение и приглашают на работу.

- Вернемся к менеджменту. Идея "заводы-цеха" мне кажется верной. Зачем завод обременять финансами, сбытом, поставками? Он должен производить более дешевую и качественную продукцию. Может, правильная была стратегия у ЭМК?

- Есть колоссальная специфика организации бизнеса в России. Во-первых, заводы наши всегда были самостоятельными предприятиями. Даже в период существования Госплана они были самостоятельными хозяйствующими единицами с полным набором функций, пусть извращенных на советский лад. Второй момент - торговая марка. Взять ЛМЗ, взять "Электросилу" - эти брэнды известны во всем мире. Одна из ошибок заключалась в том, что они начали раскручивать торговую марку ЭМК, но она не воспринималась деловыми партнерами.

- Бендукидзе тоже не прав, зарегистрировав "Объединенные машиностроительные заводы"?

- Торговые марки "Ижорские заводы" и "Уралмаш" по-прежнему активно используются. Например, контракты на поставку атомных электростанций в Китай и в Индию - там фигурируют "Ижорские заводы", а не ОМЗ. Порядок объединения предприятий в корпорацию и создание единого корпоративного поля, раскручивание торговой марки - на это уходит много лет, особенно в машиностроении.

- А в стратегическом плане?

- Смотрите, пришла ЭМК, забрала все функции сбыта с завода, сказала: мол, буду продавать я, - и на рынок. А профессионалы разбираются, кто есть кто, с ней никто напрямую не работает. Что они делают? Заключает контракт завод, а ЭМК по договору о совместной деятельности забирает маржу.

- Может быть, следует торговый дом создать? Как "Газпром" - когда все сбывали газ, воровство было просто вселенских масштабов. Сделали "Межрегионгаз" - стал порядок.

- Нет, газ - это то, что называется commodities, простой и понятный биржевой товар. А турбина - чрезвычайно сложный продукт, который производится много месяцев, а иногда и лет. Очень важно, кто ее производит и кто ее поставляет. Можно продать турбину ЛМЗ, а "Силовых машин" или ЭМК - нельзя.

- Можно же оставить брэнд, но реально все перевести на управляющую компанию.

- А если идет комплектная поставка, что, десять брэндов использовать? А вот "Энергомашэкспорт" - это марка, "Технопромэкспорт" - тоже. Поэтому мы не стали создавать собственный брэнд, мы купили "Энергомашэкспорт", который имеет кучу референций по всему миру, и он сегодня представляет наши заводы.

Далее мы разделили все то, что производят и чем торгуют заводы, на группы: комплектная поставка, разовая поставка, спецпродукция, запчасти, сервис. Комплектная поставка - за "Энергомашэкспортом". Сервис сегодня за заводами, завтра он будет объединен в единую сервисную компанию. Это перспективно: сейчас сервис в энергомашиностроении и в энергетике ужасно убогий, а ведь, если по-хорошему, то это колоссальный бизнес - диагностика, анализ состояния энергоблока, просчитывание вариантов его модернизации, замена отдельных частей, продление его ресурса. Это растягивается на годы и стоит многие миллионы долларов.

Финансы. Вот Siemens, он состоит из огромного количества подразделений, которые объединены под единым брэндом Siemens AG и функционируют как департаменты, хотя хозяйственная самостоятельность у них определенная есть. Мы к этому рано или поздно придем, но это тяжелая, кропотливая работа. А пока действуем на мягких, договорных условиях - скажем, функция единого сбытовика в лице "Энергомашэкспорта" реализуется в виде генерального соглашения. Это не приказ заводам, а договор.

- Сегодняшняя функция "Силовых машин" - выстраивать договоры?

- Координация и организация. Безусловно, ряд финансовых потоков мы централизуем - чтобы финансировать крупные инвестиционные программы. Но опять же - штучным образом. Взять создание газовой турбины мощностью сто восемьдесят мегаватт. Это проект на три-четыре года, требующий семидесяти-ста миллионов долларов, в нем участвуют ЛМЗ, Завод турбинных лопаток, "Авиадвигатель", "Энергомашэкспорт", РАО "ЕЭС России" как заказчик, финансист.

Что мы делаем? Мы сейчас создаем под этот проект специальную компанию "Газовые турбины" (ЛМЗ - семьдесят пять процентов, "Энергомашэкспорт" - двадцать пять процентов) с капиталом двенадцать миллионов долларов, которая будет привлекать инвестиции в этот проект со стороны РАО ЕЭС, банков, государства. Эта компания будет управляться "Силовыми машинами", но не ЛМЗ, а то деньги растекутся по разным людям и проектикам, контрактикам.

- Но это разовое мероприятие. А текущий менеджмент?

- Главное - организация единой финансовой дисциплины на предприятиях, стандартного бюджетирования. Директора сами зарабатывают и тратят деньги, но под контролем. Следующий шаг - IT, создание единой корпоративной системы управления.

- Хорошо, внедрили систему. Но ведь компьютерная программа не творец, она управляет лишь тем, что уже налажено.

- Нет-нет, это не программистская система, а единая система корпоративного управления, это полная реорганизация бизнеса. Ее стандарты задаем мы, а на каждом заводе есть менеджер, ответственный за внедрение системы управления на своем предприятии.

Видится это так: сидит господин Яковлев у компьютера. Нажал кнопку - хочу узнать выполнение планов продаж за июнь текущего года, и на экране появляется эта информация по каждому заводу. Господин Яковлев сидит, чешет репу и говорит: "Нет, чего-то тут не так". Соответственно, готовятся какие-то документы, совещание, чтобы скорректировать план, раздать дополнительные задания и так далее.

- А есть на это полномочия?

- Формальных нет. На заводах, которые находятся под нашим управлением, я вообще никто. Мой рычаг - это информация и люди.

- Вы дошли до такой степени управляемости?

- Нет еще, но идем.

- Энергетическое машиностроение - вещь дорогая и сложная. А у нас рынок-то под это есть?

- Есть, пока недостаточный, но он оживает. Сегодня в бизнес-плане на будущий год заказы со стороны РАО ЕЭС составляют всего десять процентов, но к две тысячи пятому году, мы думаем, это будет не меньше половины.

- А остальное?

- Экспорт, внутренние потребители, которые имеют свои энергосистемы. Но стратегический партнер, конечно, "ЕЭС России".

- Каковы позиции в России у Siemens, ABB, General Electric? Это же ваши конкуренты.

- Siemens - акционер трех наших предприятий: ЛМЗ, "Электросилы" и Калужского турбинного завода, там у них по десять-двадцать процентов.

- Это терпимые пакеты?

- Терпимые. Но это пока не реальное партнерство, которое позволило бы нашим заводам получить техническое преимущество. Пока они присматриваются, но активной роли никакой не играют. У Siemens было много проблем, когда они на Северо-Западную ТЭЦ поставляли оборудование, а им никто не платил. Как мне говорили, они потеряли здесь сто пятьдесят-двести миллионов долларов. Поэтому активную политику они сейчас не ведут, но готовятся.

- Что они могут предложить?

- Они могут предложить более совершенное, но дорогое оборудование. Наше может быть процентов на тридцать дешевле. Мы сейчас покупаем лицензию у Siemens на выпуск одной газовой турбины.

- Под какой торговой маркой?

- ЛМЗ.

- Какой у Siemens интерес давать такую лицензию?

- Там хитрый план. На самом деле лицензия лишь с правом продажи только в России и Белоруссии. Если бы это была полноценная лицензия, мы бы сразу получили целую кучу заказов в Китае, в Ираке. Но они не пускают, потому что не выдержат конкуренцию по цене. А в России они не видят сегодня платежеспособного заказчика.

- То есть главное конкурентное преимущество "Силовых машин" - дешевизна?

- Нет, не только. Еще мы умеем договариваться с нашими заказчиками. Но этого мало, нам крайне важен протекционизм со стороны государства. Я писал Касьянову письмо в связи с планируемым вступлением в ВТО о том, что для машиностроения это очень-очень вредно. Для нашей отрасли необходимо ограничение по ввозу в Россию, поскольку их финансовые возможности несопоставимы с нашими. Если через год-два западные страны начнут принимать российские риски и возобновится система экспортных кредитов, то они нас просто задавят. Придет General Electric на какое-нибудь "АО-энерго" и скажет: вам нужны газовые турбины? - Yes. Сколько стоит? - Двадцать тысяч долларов. А на ЛМЗ? - Там пятнадцать. - Ах так? Ну вот вам восьмилетний кредит под шесть процентов годовых. - Ну тогда годится.