Никто из участников рынка электроники и бытовой техники не может чувствовать себя спокойно. Все они вовлечены в "серые" схемы импорта, позволяющие минимизировать платежи при таможенном оформлении товаров. Различаются лишь степень вовлечения и характер самих схем. Легально оформляется не более 20% импорта, контрабандой ввозится 10% техники, следовательно, 70% рынка занимает техника, возникшая "из тени". Это данные исследования, проведенного учеными-социологами (В публикации использован доклад "Проблемы таможенного оформления: анализ и прогнозы", подготовленный сотрудниками Государственного университета - Высшей школы экономики под руководством доктора экономических наук В. В. Радаева по заказу Ассоциации торговых компаний и товаропроизводителей электробытовой и компьютерной техники (РАТЭК)). Но полученные наукой цифры лишь подтверждают то, о чем догадываются все, в том числе таможенники. Поэтому над компаниями постоянно висит угроза проверки (случайной или заказной) и последующих жестких санкций.
В конце прошлого года свою уязвимость остро почувствовали и некоторые московские специализированные розничные сети. В разгар новогодней торговли таможенные органы затеяли сплошную проверку правильности оформления товаров для ввоза. Торговцы до сих пор с ужасом вспоминают внезапно опустевшие полки в магазинах, ощущение бессилия от невозможности удовлетворить подогретый праздником спрос и чувство безысходности, с которым они наблюдали за тем, как этот спрос остывает. Возможно, именно эти события заставили ведущих игроков рынка поставить ребром вопрос о легализации бизнеса и предпринять в этом направлении решительные шаги:
- проанализировать с помощью ученых издержки и выгоды перевода работы в цивилизованное русло;
- активизировать диалог с властями об условиях выхода из тени - прежде всего для этого была создана Ассоциация торговых компаний и товаропроизводителей электробытовой и компьютерной техники (РАТЭК);
- и наконец, попытаться привлечь на свою сторону большую часть прочих игроков рынка.
Именно последний пункт был главной целью состоявшегося на прошлой неделе Первого Всероссийского съезда компаний, торгующих техникой и производящих ее.
Жизнь по схеме
Выносить проблему легализации импорта на широкое обсуждение деловых масс пришлось по многим причинам. Прежде всего потому, что ни одна российская компания в одиночку не способна отказаться от полуофициальных способов ведения дел.
Полностью легальный импорт в настоящее время дело затратное из-за высоких ставок таможенных платежей. Правда, так было не всегда. Как о "золотом веке" участники рынка вспоминают о конце 80-х годов. Их совесть тогда не была обременена использованием полулегальных схем, поскольку режим ввоза был крайне либеральным: таможенные пошлины составляли всего 5%. Однако к началу 90-х все переменилось. Ставки таможенных пошлин подскочили до 35%. Тем не менее еще сохранялась возможность оставаться чистыми перед законом, пользуясь услугами так называемых льготников. Это были инвалиды, спортсмены и представители прочих групп населения, для которых государство установило менее обременительные по сравнению с коммерческими структурами условия ввоза товаров на территорию России. За комиссионные льготники охотно помогали профессиональным торговцам решать проблемы таможенной очистки. Но в середине 90-х годов таможенные льготы были отменены, а высокие таможенные барьеры сохранились. К тому же ввоз товара оказался вообще делом хлопотным. Оформление грузов на общих основаниях могло занять от одной до трех недель, а иногда машины застревали и на более долгий срок.
Затратность и затяжной характер легальных схем породили "серые" схемы, все более отходящие от официальных правил. Сначала использовались так называемые транзитные схемы: товары по документам следовали в какую-нибудь из стран СНГ, но реально не покидали пределов России. Затем популярным стал ввоз техники через фирмы-однодневки. А в 1997 году появились брокерские конторы, поставившие реализацию "серых" схем на поток. Участникам рынка это было выгодно: при посредничестве брокерских команд оформление груза на таможне происходило быстро и дешево. Дело дошло до того, что установилась фиксированная плата с машины, практически независимо от ее содержимого. Даже в последние два года, когда ГТК активно взялся за наведение порядка в собственных управлениях и на большинстве терминалов "серые" схемы были пресечены, "окна" на границе все равно остались.
При такой живучести "серого" импорта переход какой-то одной компании на легальный импорт привел бы к потере ею конкурентоспособности. Более того, подобное решение не могут принять даже несколько компаний-импортеров, договорившись между собой.
Для легализации импорта "по договоренности" между самыми крупными компаниями концентрации рынка недостаточно. По оценкам экспертов, соотношение сил между торговцами - членами РАТЭК (их около десятка) и более мелкими компаниями даже на московском рынке в данный момент составляет примерно 50:50. Так что если мелкие торговцы не присоединятся к инициативе лидеров, то легализация получится половинчатая. А половинчатая легализация - это не легализация. По заключению экспертов, параллельное существование разных режимов растаможивания неизбежно приводит к выдавливанию легальных схем "серыми", ибо они более дешевы (иными словами, в условиях конкурентного рынка "плохие" схемы, как правило, вытесняют "хорошие"). Это связано с тем, что спрос на рынке техники весьма эластичен по цене и за счет ее повышения невозможно компенсировать дополнительные затраты, связанные с легальным ведением бизнеса. Как отметил в выступлении на съезде председатель РАТЭК Александр Пляцевой, если цены формирует рынок, где полуофициальные схемы бизнеса не редкость, фирма, выполнившая все условия таможенного и налогового законодательства, не продержится на нем и недели.
Расставаться с бизнесом не хочется никому. Поэтому большинство участников рынка пока что весьма осторожно относится к перспективе легализации. Вадим Радаев, проректор Высшей школы экономики, комментируя результаты проведенного по заказу РАТЭК исследования, сообщил, что все компании, участвовавшие в анонимном опросе по поводу перспектив легализации, в общем и целом высказываются за выход из "тени". Но как только дело доходит до конкретики, большинство занимает выжидательную позицию - мол, пусть кто-то сделает это первым, а мы посмотрим, что получится.
Кроме того, рассуждая о возможности легализации, импортеры выдвигают многочисленные требования к государству: пусть государство снизит налоги, пусть государство прикроет явные дыры на таможне... Получается, что переход к работе по официальным правилам требует не только договоренности внутри рынка, но и переговоров с различными ведомствами. Ведь если заниматься легализацией всерьез, то окажется, что проблема не сводится к таможенным платежам. Это и исправная выплата НДС и социальных налогов, а также исполнение разных постановлений правительства. Например, о порядке сертификации торговых организаций (N61) или о порядке маркировки (N601). Эти два постановления на самом деле расцениваются деловыми кругами и здравомыслящими чиновниками как лишние административные барьеры для развития предпринимательства.
Вести серьезные переговоры с правительством может только влиятельный лоббист. В этом смысле влиятельность РАТЭК, организовавшей съезд, прямо пропорциональна объемам рынка, который она представляет. Кстати, результаты лоббирования проявились уже на съезде. Десант чиновников был весьма представителен, все высказывались за сотрудничество. А заместитель председателя ГТК Владимир Мещеряков даже вынес конкретные предложения таможни бизнесу: создать "зеленый коридор" для тех компаний, которые докажут свою приверженность "белым" схемам ввоза и создадут себе хорошую таможенную историю.
Риск и упущенная выгода
У легализации импорта есть и оппоненты. До сих пор многие работники отечественной торговли считают: "серый" импорт есть то ноу-хау, которое поддержит национальных операторов, когда в Россию войдут западные сети. Действительно, на первый взгляд существование "серых" схем выгодно всем одинаково, ибо снижает общий уровень издержек. Да и со стороны некоторых компаний, как утверждают авторы вышеупомянутого исследования, стремление к легализации - не более чем реакция на давление со стороны ГТК.
Однако фирмы, инициировавшие движение, смотрят на проблему несколько иначе. Так, президент компании "М. Видео" Александр Тынкован полагает, что солидный российский бизнес перерос старые рамки представлений о конкурентных преимуществах в России: "Он не принимает идеологию, строящуюся на том, что 'в России воровали и воровать будут'. Стало быть, конкурентность здесь определяют знакомства в эшелонах власти, и лучше заплатить деньги мимо государственного кармана. Но это - авантюрное ведение дел. Такая позиция не имеет будущего".
Казалось бы, в этом высказывании не содержится ничего, кроме идеологии. На самом же деле оно имеет вполне прагматичную подоплеку. Существование полуофициальных способов предпринимательства играет на руку прежде всего двум типам игроков: первый - это низкоэффективные операторы, второй - брокерские команды блатных терминалов и тех, кто имеет свою долю от их деятельности. Что же касается более или менее крупного бизнеса, то в "серых" условиях он, скорее, теряет свои преимущества.
Главные потери здесь - в долгосрочной перспективе. Не слишком благоприятный имидж компаний-импортеров мешает привлечению инвестиций. "Долгосрочный инвестор, - считает г-н Тынкован, - ориентируется на стандартные атрибуты нормальной компании: аудиторский отчет, представления о капитализации". И именно сейчас, когда московские розничные сети торговли бытовой техникой начали жесткую конкуренцию за освоение новых частей рынка - как в столице, так и в регионах ("М. Видео" и "Техносила"), вопрос о внешних инвестициях стал вполне острым. Финансы для экспансии требуются немалые. Но банковский кредит для непрозрачных компаний оказывается очень дорогим удовольствием. Не видя активов заемщика, банк оценивает риски как высокие и повышает процент. Очевидно, что высокий процент снижает конкурентоспособность наших сетей, особенно по сравнению с сетями иностранными, имеющими, по нашим меркам, почти безграничные возможности финансовой подпитки.
Кроме инвестиций в условиях полутеневого импорта солидные торговцы теряют шанс на передел рынка в их пользу. Ведь при легализации многие игроки, конкурентоспособные только благодаря использованию "серых" схем, просто не выживут. Среди них есть компании, дающие большие обороты, сопоставимые с рядом игроков лидирующей группы. Но их сила - зачастую лишь результат использования хорошей конъюнктуры и связей с чиновниками.
По мнению Александра Тынкована, яркими представителями такого подхода к бизнесу являются фирмы, торгующие на стихийных рынках. Их уязвимое место - отсутствие внутренних механизмов развития. Речь идет об ассортиментной стратегии, технологиях продаж, снижающих издержки, расширении каналов сбыта. "Смотрите сами: на рынках ассортимент упрощается. В основном там присутствует массовый товар. Нет товаров инновационных и технически сложных. Кроме того, там торгуют дешевыми брэндами второго эшелона, которые сильные игроки, развивающие розничные сети, даже не включают в свой ассортимент. То есть рынки сохраняют за собой сегмент, у которого нет будущего. Мало того, на рынках и форма торговли менее эффективна. Одна и та же модель у сотен продавцов", - поясняет г-н Тынкован.
В конце концов, фирмы - обитатели рынков оказываются несостоятельными и в плане серьезных инвестиций. Так, по оценкам специалистов, рентабельность сетей и стихийного рынка примерно одинакова. Но в случае с рынками прибыль "размазывается" на троих: владельцы рыночных площадей (на рынках аренда очень дорога), поставщики техники (обслуживание всей цепочки, по которой поставляется товар), наконец, сами торговые компании и их партнеры. Доходы же сетей остаются внутри бизнеса и идут на его расширение и совершенствование.
Что думают регионалы
Очевидно, что одним из последствий легализации станет передел рынка. Причем авторы исследования подразумевают, что главными претендентами на открывшиеся ниши являются московские розничные сети. На самом деле все не так однозначно - у московских лидеров есть достойные конкуренты в регионах.
Заметим, что разделение на так называемые мелкооптовые рынки и "цивилизованную" торговлю - вообще явление чисто московское. Столица долгое время была средоточием среднего класса, и это дало возможность расти торговым сетям, ориентированным на потребителя с доходами выше среднего по стране. Отдав низший ценовой сегмент на откуп рынкам, некоторые из них до сих пор сохраняют к нему предвзятое отношение. Так, Владимир Левченко, генеральный директор розничной компании СВ заявил этим летом, что вообще не считает своей целевой аудиторией тех покупателей, которые покупают только на рынке.
Между тем в провинции вся система торговли изначально работает с низким платежеспособным спросом. Например, бизнесмен из Норильска Леонид Ким, давший интервью "Эксперту" во время съезда, не считает, что выжить в конкуренции с москвичами (если те придут на Север) его компании помогут лишь полулегальные схемы. Наоборот, он солидарен с ними, когда речь идет о создании условий для легализации: "С меня, знаете, только недавно снята подписка о невыезде за невыполнение 601-го постановления". Однако, говорит он, в Норильске столичные компании столкнутся не только со спецификой Севера, но и с тем, что цены там, как и всюду по России, всегда были ниже московских.
Отличается от московского и провинциальное понимание инноваций в ассортименте. По этому поводу нелишне привести стратегию, о которой поведал в кулуарах съезда Владимир Видманов, генеральный директор ТД "Ока-2000" завода им. Я. М. Свердлова, что в городе Дзержинске Нижегородской области: "Мы производим простейшие стиральные машины - активаторные и полуавтоматы. Полтора года назад я предлагал их московским торговцам. Но они отказались работать с нами, велели поработать над дизайном. Но мы-то знаем статистику: из полутора миллиона стиральных машин, продаваемых в России, девятьсот сорок-девятьсот восемьдесят тысяч приходится на простейшие. Такая ситуация, я думаю, сохранится еще лет пять. В этот период, если рассуждать в терминах бостонской матрицы, активаторная машина будет для нас если не 'звездой', то уж 'лошадкой' точно. Вот и решили мы сами создать дилерскую сеть. Мы намерены занять тридцать процентов рынка простейших стиральных машин и добиться десятипроцентной рентабельности. А потом, по истечении пяти лет, перейдем на выпуск автоматов". После этих слов г-н Видманов поспешил к присутствовавшим на съезде представителям еще двух заводов, производящих простейшие агрегаты для стирки, - договариваться об объединении дилерских сетей.
Впрочем, наличие сильных и, подчеркнем, цивилизованных конкурентов в регионах только на пользу москвичам. Конкуренция со стихийными рынками уже привела к тому, что столичные сетевые монстры добились ценового паритета с ними по ряду товарных позиций, начали развивать систему потребительского кредита. Не исключено, что следующим их достижением станет умение извлекать прибыль из "простого" ассортимента, востребованного небогатыми покупателями.
