В конце позапрошлой недели Валерий Гергиев обидел архитектурную общественность Санкт-Петербурга своим выбором - на обсуждении проектов реконструкции Мариинского театра он отдал предпочтение американцу.
Пять лет назад Гергиев обратился к Ельцину с просьбой о реконструкции здания Мариинки и о передаче в ведение театра района Новой Голландии в Петербурге, где он собирается проводить музыкальный фестиваль "Белые ночи". В прошлом году по распоряжению премьер-министра Касьянова был организован конкурс на лучшую концепцию реконструкции театра и развития Новой Голландии, территорию которой несколько десятилетий занимало секретное военное предприятие. Конкурс выиграли две команды. Одна - питерских архитекторов под руководством Олега Романова и другая - известного американца Эрика Мосса. И те и другие спроектировали второе сценическое пространство Мариинки на противоположной стороне Крюкова канала, которое должно быть соединено мостом со старой частью, и еще одно театральное здание на территории Новой Голландии. Но сделали они это очень по-разному.
Питерцы представили образец того невнятного стиля, который часто называют контекстуализмом и который рождается как будто из боязни архитектора обидеть историческую среду слишком ярким проявлением собственной индивидуальности, - то есть немного стекла, немного арочек, немного истории, немного современности. Эрику Моссу, автору самого знаменитого на сегодняшний день офисного здания в Лос-Анджелесе, напоминающего Музей Гуггенхайма в Бильбао, подобный способ обращения с исторической средой неведом. Он вступил с Мариинским театром в диалог, диалог уважительный, но на равных. Старому зданию он противопоставил фантастическую стеклянную геометрию, внутри и снаружи которой плывут, растут, накреняются и падают бетонные отростки, как побеги гигантского растения. Для Новой Голландии Мосс спроектировал тоже большой стеклянный куб, стоящий на бетонных ногах над водой и сверкающий своими разноцветными внутренностями. Этот проект, конечно, тут же вызвал нарекания обиженных петербуржцев, которые обвинили Мосса во всех смертных грехах: от неуважения к историческому духу Петербурга до нарушения ряда российских строительных норм. Однако хозяин Мариинки недвусмысленно дал понять, что ему по душе проект Мосса, и именно его он собирается представлять премьер-министру Касьянову 6 февраля на правительственном заседании.
В том, что Гергиев предпочел американского радикала отечественным хранителям исторической среды, на самом деле нет ничего удивительного. Гергиев никогда не был замечен в любви к компромиссам и невнятности ни в искусстве, ни в своей административной деятельности. Если глава правительства проникнется убежденностью главы Мариинского театра, случится невиданное: мы получим постройку мировой знаменитости - впервые после здания Центросоюза в Москве Ле Корбюзье.
