Свершилось. Многомесячные дискуссии кончены. Правительство представило в Думу проект нового закона о банкротстве.
О ныне действующем законе "Эксперт" писал не однажды - см. "Ворующие по закону" (N7 за 2000 год) и "Худший закон России" (N39 за 2001 год). По нашему убеждению, этот закон, дав неотразимый инструмент хамского передела собственности, развратил страну. Даже глава "госбанкротства", то есть ФСФО, Т. И. Трефилова публично заявила, что из 30 тысяч процессов банкротства, идущих сейчас в России, треть - "заказные", то есть денные грабежи. Десять тысяч предприятий вот в эту секунду нагло отбирают у собственников. Суды коррумпированы, предпринимательский климат стал заполярным, надежды на рост капитализации экономики - несбыточными.
Следует знать, что свойства фомки и кастета появились у закона не ошибкой и не по наивности законодателя; так и было заказано! На декабрьской конференции "Бизнес на банкротствах. Предпринимательская этика в России" (Материалы конференции см. www.expert.ru/expert/special/etika/) бывший глава ФСФО Г. К. Таль, начав с того, что, не будучи более чиновником, может говорить откровенно, рассказал историю появления закона: олигархи и полуолигархи, не поспевшие в желаемой мере к приватизации, пролоббировали себе универсальный инструмент захвата собственности. (Характерно, что никто из слушателей не попросил оратора назвать имена: во-первых, и сами догадывались; во-вторых, понимали, что не в именах суть.) Исполняющим партнером по захвату они сознательно сделали арбитраж, "благо он у нас ни за что не отвечает", для чего и дали суду безумные полномочия по распоряжению активами. Так что "заказные" банкротства - не злоупотребление законом, а как раз штатное его использование.
Разработчики нового закона это прекрасно знали, что давало, казалось бы, некие надежды: слышат же они многоголосый вой ограбляемых! Однако ход дискуссий, выплескивавшихся на страницы газет, эти надежды постепенно гасил: оказывается, можно и не слышать. Обсуждалось все что угодно, кроме того, как перековать фомку на орало. И вот согласованный проект пришел в Думу. "Эксперт" скоро опубликует подробный разбор этого 258-страничного текста, но главный вывод ясен и без подробностей. Новый закон не только не прекратит "бизнес на банкротствах", наглый отъем собственности, но и позволит ему стать - хотя накануне я сказал бы, что это невозможно, - еще наглее. Да, многие из особенно вопиющих прорех замазаны, но взамен проделаны новые, и какие!
Ныне действующий закон неулучшаем: он порочен не в деталях, хотя и они там сильны, а в самой концепции, согласно которой участникам процесса банкротства (прежде всего суду) дозволяется принимать решения, за которые они в принципе не могут отвечать и не отвечают. Концепцию и надо было менять, но она в законопроекте осталась прежней, изменены лишь подробности - у кастета отполированы и приумножены шипы.
Суд по новому закону продолжит безответственно распоряжаться чужим имуществом, а в придачу резко возрастут возможности поучаствовать в грабеже и у чиновников исполнительной власти. Один лишь пример: требования "просто" кредиторов вносятся в реестр, только будучи признанными должником либо подтвержденными судом. Требования же государства вносятся в реестр прямо так - можно сказать, безакцептно. Надо думать, услуги чиновника, могущего сначала выкатить гостребования с хорошим запасом, а потом, когда правильно назначенный судом управляющий перекачает активы должника в нужном направлении, честно признать свою ошибку (ну перестарался в борьбе за казенный интерес - с кем не бывает? его ведь даже не пожурят), найдут серьезный спрос у опытных кукловодов.
Разработчики закона всячески подчеркивали, что важнейшим мотивом новаций был государственный интерес. Под этим флагом удобно протаскивать интерес чиновничий, что, естественно, и сделано - с гигантским размахом. Иные из предоставляемых чиновникам полномочий перехлестывают даже за необъятную область банкротств. Так, согласно пункту 3 статьи 30, "к ведению государственного органа по финансовому оздоровлению и банкротству относятся... ведение учета и анализа платежеспособности предприятий, размер активов которых превышает сто миллионов рублей". Всем ли понятно, что это значит? Это значит, что коммерческой тайны более не существует. К любой компании с валютой баланса больше 3 млн долларов (а это - весь средний и даже полусредний бизнес) в любую минуту может прийти чиновник ФСФО и сказать: "Есть у нас подозрение, мил человек, что вы не очень платежеспособны, ваши балансы нас не убеждают. А ну, договора на стол!" И ведь положат, куда денутся. Для каких, кроме банкротства, целей будут этих чиновников нанимать, каждый легко поймет в меру своей опытности.
На фоне даже одного этого пункта правительственные разговоры о дебюрократизации предстают жалким и пошлым лицемерием. Да и весь законопроект - торжествующая песнь всевластных и абсолютно безнаказанных чиновников и их кукловодов, его взяткоемкость - бесконечна.
Когда - боюсь, надо говорить именно когда, а не если - Дума примет новый закон о банкротстве, закон, по которому владелец или наниматель "административного ресурса" может ограбить кого угодно, это будет национальное бесчестье: все ветви власти в едином порыве воздвигнут Эверест коррупции. И в этот раз никто из участников законодательного процесса - что в правительстве, что в Думе - не сможет сказать, будто не ведал, что творит. Ведал - и творил. Тот бесспорный факт, что большая часть нации даже не заметит настигшего ее позора, не сделает это событие менее омерзительным.
