Восьмого апреля было объявлено, что контрольный пакет "Тройки Диалог", одного из крупнейших российских инвестиционных банков, выкупают менеджеры во главе с Рубеном Варданяном. Событие на первый взгляд малоинтересное. Ну захотел Банк Москвы - главный акционер компании - продать свой пакет. Ну выкупили менеджеры у банка контроль. Все довольны, и ничего особенного.
Но некоторые подробности детективного характера, сопровождавшие или предшествовавшие указанному событию, дают повод для беспокойства. Откуда у менеджеров деньги на выкуп акций? Почему история с "Тройкой" всплыла сразу после того, как стало известно, что Варданян возглавит "Росгосстрах"? Что за таинственный пул российских инвесторов, который выкупил 49% акций бывшего страхового монополиста, да и самой "Тройки" тоже? Почему высокопрофессиональный инвестбанкир Рубен Варданян с кристально чистой репутацией вдруг кинулся как в омут с головой в неуправляемую махину "Росгосстраха"?
Мы попытались ответить на эти вопросы. Судя по всему, все события, связанные с Варданяном, имеют несколько уровней понимания. Последний, связанный с интересами конечных инвесторов, возможно, не знает даже сам Рубен Варданян.
Как "развели" Банк Москвы
Собственно, все началось примерно год назад, когда у Банка Москвы и главного менеджера "Тройки Диалог" появились разногласия по поводу методов ведения бизнеса инвестбанка. О том, на какой почве произошло обострение отношений, не надо и гадать. Вариантов всего два. Первый таков: банк попал в непростое финансовое положение и попытался укрепить его за счет "дочки". "Дочка" взбунтовалась. Версия вторая: "дочка" сама попала в трудное положение. Тогда взбунтовалась "мама".
Что касается первого предположения, то мы опросили по этому поводу несколько независимых от Банка Москвы банкиров. Никто из них не высказал сомнений в текущей устойчивости Банка Москвы, даже несмотря на то, что банк может лишиться счетов ряда московских бюджетных организаций.
Вторая версия оказалась более близкой к действительности. В интервью газете "Ведомости" Рубен Варданян говорил, что у акционера и менеджмента два разных подхода к ведению бизнеса. У банка ориентир на текущую прибыль, а у менеджмента - на повышение капитализации. В беседе с корреспондентом "Эксперта" Варданян был более конкретен, сказав, что банк не устраивала чистая прибыль "Тройки", которую, по мнению акционера, надо бы увеличить в несколько раз. На этой стадии непонимания стороны могли бы оставаться довольно долго, упорствуя каждый в своем. Однако тут на горизонте появился "Росгосстрах" со своей приватизацией. Доподлинно нам не известно, как именно Варданян оказался в эпицентре событий, связанных с "Росгосстрахом", но можно предположить следующее. Используя связи своих менеджеров, выходцев из правительственных недр (например, Олега Вьюгина), он вышел на приватизационную сделку и организовал участие одного из инвесторов, возможно, западного, в конкурсе. Кстати, выяснилось, что после этих событий пресс-секретарь Германа Грефа и Александра Бравермана (организатора конкурса по "Росгосстраху") сейчас работает пресс-секретарем Рубена Варданяна. Появившийся в итоге пул инвесторов, включавший и русских, оказался заинтересован в менеджере проекта. Эта должность и была предложена Варданяну.
Заманчивая и реальная перспектива порулить "Росгосстрахом" дала менеджеру Варданяну сильнейший довод в переговорах с акционерами о цене выкупа акций у Банка Москвы. Инвестбанковский бизнес очень человечен, фактор личности менеджеров здесь значит необычайно много (по словам одного американского инвестбанкира, он страшно огорчается каждый день, когда в восемь часов вечера все его "активы" уходят домой). Поэтому уход главного менеджера мог бы сильно отразиться на капитализации бизнеса "Тройки". В какой-то момент Банк Москвы, оппонент Варданяна на переговорах, видимо, усомнился в действенности такого довода, как переход менеджера в "Росгосстрах". Именно тогда вся история о взаимоотношениях с банком и попала на страницы СМИ как предупреждение строптивому собственнику. Банк сдался и продал свою долю в "Тройке", практически даже не окупив свои вложения (по данным "Эксперта", сумма сделки оказалась в диапазоне 40-60 млн долларов, что по крайней мере не превышает ту сумму, за которую банк в свое время купил "Тройку" у Питера Дерби (см. "О 'Тройке' - коротко"). Публичное раздувание этой истории могло крайне негативно отразиться на текущей капитализации "Тройки", поэтому банк поспешил согласиться на последнюю предложенную покупателем сумму.
Как "разводят" иностранцев
Государство почти не скрывало, что готовило приватизацию "Росгосстраха" для продажи этой компании иностранцам. До последнего момента в том, что компанию покупает кто-то из великих мирового страхового рынка, никто и не сомневался. Это предположение укреплялось и тем, что на сделку подписался Рубен Варданян, пользующийся неизменной и безукоризненной репутацией в финансовом сообществе, в том числе и западном. Предположить, что Варданян мог выступать в качестве публичного посредника и представителя нашего сероватого промышленного капитала в то время вряд ли кто-либо мог, не зная о его трудностях во взаимоотношениях со своим главным акционером.
Тем не менее сегодня уже известно, что главные покупатели - пул российских инвесторов. Беседуя с Рубеном Варданяном, я прямо спрашиваю его о том, что не вижу никакой внятной бизнес-идеи участия российских промышленников в проекте, а в том, что это именно промышленный капитал, сомнений и вовсе нет. Почему инвестбанкир Варданян рискнул влезть в эту, если не сомнительную, то по крайней мере непрозрачную сделку?
При встрече Рубен Варданян рассказывает - всего лишь как об одной из возможных бизнес-идей - о портфельных инвестициях, которые могли бы быть целью участия в конкурсе. Западным страховщикам, которые почти открыто заявили о своем интересе к российскому страховому бизнесу, очевидно, надо было предлагать наиболее "разогретую" цену. Возможно, именно поэтому правила конкурса и были изменены по ходу игры. По мнению Варданяна, даже в том случае, если бизнес "Росгосстраха" не удастся капитализировать по-настоящему, пакет можно с хорошей прибылью перепродать западным инвесторам, не попавшим или на тот момент не захотевшим участвовать в конкурсе.
Со своей стороны мы укажем еще на несколько фактов. 11 апреля Москву посетил Морис Гринберг - владелец крупнейшей в мире частной страховой компании. По сведениям газеты "Ведомости", одним из вопросов, которые обсуждал г-н Гринберг в Москве, был вопрос о покупке страховых компаний. Каких? Сейчас лучшими для этих целей, то есть готовыми к перепродаже, бизнесами являются компании "Ингосстрах" и "РЕСО-Гарантия". (Кстати, кажется совпадением, но в тот же день одновременно с Гринбергом в Москву вернулся из загранкомандировки и Андрей Мельниченко, чей МДМ-банк как раз то ли продает, то ли уже продал страховую компанию "РЕСО-Гарантия".) Наконец, есть еще и "Росгосстрах" с самой разветвленной филиальной и агентской сетью. Возникает закономерный вопрос: а не являются ли все эти события просто звеньями одной переговорной цепочки, главная цель которой - всего лишь сделка перепродажи иностранцам лучших и крупнейших российских финансовых компаний за очень хорошие деньги?
Как "разводят" Варданяна
Давайте на минуту отвлечемся и попробуем оценить, кто, собственно, из российских инвесторов мог "отвалить" 50 млн долларов за контроль над "Тройкой" и почти столько же - за неконтрольный пакет "Росгосстраха". В общем-то выбор ограниченный: несколько нефтяных компаний, несколько металлургических. Собственники этих промышленных активов в 2000-2001 годах получили сотни миллионов и миллиарды долларов чистой прибыли каждый.
Теперь давайте поищем среди них того, кто всерьез интересовался либо страховым бизнесом, либо инвестиционно-банковским. Вот, например, "ЛУКойл" во главе с Вагитом Алекперовым. Имеет и уже давно развивает свой собственный инвестиционный банк ("НИКойл") и кэптивную страховую группу. У "Интерроса" и Владимира Потанина уже есть довольно мощный страховой кэптив (группа "Интеррос-Согласие"). Интересовались покупкой крупной страховой компании Владимир Лисин из НЛМК, Алексей Мордашов из "Северстали" и Андрей Козицын из УГМК. Вспомним и о том, что не так давно акционеры "Русского алюминия" (то бишь Роман Абрамович и/или Олег Дерипаска) купили "Ингосстрах".
Наконец, есть еще МДМ-банк и группа МДМ, бизнес которых принадлежит Андрею Мельниченко. Именно МДМ в свое время купил страховую компанию "РЕСО-Гарантия". Именно структура группы МДМ неожиданно зарегистрировала дочернюю инвесткомпанию со всем известным названием "Ринако", еще несколько лет назад гремевшим на рынке (из компании "Ринако+" вышли такие известные инвестбанкиры, как Александр Перцовский и Владимир Скворцов, ныне работающие в "НИКойле").
Похоже, что из всех перечисленных олигархов идеально в качестве участника пула как по "Тройке", так и по "Росгосстраху" подходят структуры г-на Мельниченко. В разговоре с "Экспертом" Рубен Варданян, правда, заверил нас, что на выкуп "Тройки" он получил деньги под собственные гарантии не от юридического, а от физического лица, своего близкого друга. Коим вполне может являться, например, и Андрей Мельниченко.
И все же, зачем нашим олигархам такие финансовые структуры, как "Тройка Диалог" и "Росгосстрах"?
Версия первая. Перепродажа иностранным компаниям. Об этом мы уже говорили. Остается добавить, что в таком случае роль Рубена Варданяна во всей истории может приобрести оттенок, далекий от той идеальной репутации, которая была у него до настоящего времени. Ведь одно дело покупать русские заводы по контракту с Merrill Lynch или Cargill, а другое - являться агентом российских олигархов с непрозрачным и неустоявшимся имиджем в тайных перепродажах наших активов иностранцам.
Вторая бизнес-идея инвесторов, на которой настаивает сам Рубен Варданян, столь же понятна - капитализация бизнеса. По мнению Варданяна, для него "Росгосстрах" - возможность для профессионального роста, менеджерский проект более высокого уровня, чем "Тройка Диалог". Цель проекта - поднять капитализацию компании до 500 млн долларов.
О потенциале "Росгосстраха" Варданян говорит долго и много. Например, о 20 млн полисов, которые компания продала в 2001 году. Количество, конечно, поражает. Однако какова себестоимость этих продаж? По нашим данным, только расходы на зарплату сотрудникам системы "Росгосстрах" составляют около четверти от суммы собираемых взносов (для справки: в западных компаниях общая себестоимость продаж, включающая все расходы по ведению бизнеса за вычетом страховых выплат, составляет 7-12%). Тем не менее проект с "Росгосстрахом" все-таки может быть успешным: по информации Варданяна, уже есть решение инвесторов вложить в реорганизацию бизнеса этого страхового монстра 40 млн долларов.
И все же проблемы есть. Есть риск, что при возникновении противоречий Варданяну не удастся выйти из игры со своими новыми акционерами так же красиво, как это ему удалось с Банком Москвы. Можно напомнить хотя бы о судьбе нескольких известных менеджеров, которых собственники-акционеры "разменивали" ради достижения своих целей. В 1999 году Искандар Махмудов вынужден был пожертвовать своим менеджером Джалолом Хайдаровым дабы уладить все политические и социальные последствия аварии на Качканарском ГОКе. Осенью 2001 года Андрей Мельниченко расстался с Александром Мамутом из-за противоречий, которые возникли у последнего с главой Центробанка Виктором Геращенко. И последний случай: группа МДМ меняет одного из своих топ-менеджеров Ивана Ли, поднявшего из руин Северский и Волжский трубные заводы, на новый завод - Синарский, ради включения последнего в свою трубную группу, ставшую после этого третьей в мире по размерам.
Будем надеяться, что Рубен Варданян не повторит судьбы этих менеджеров и не станет разменной картой в бизнесе, скажем, г-на Мельниченко, формирующего третью в мире инвестбанковскую группу.
