Среди ежегодных литературных премий, в изобилии существующих в России, но рассчитанных в основном на элиту, в прошлом году появилась "белая ворона". Под обнадеживающим девизом "Проснуться знаменитым" возникла вызывающе демократичная премия "Национальный бестселлер", причем вопреки всякой логике книгам, претендующим на звание "бестселлера", вовсе не обязательно хорошо продаваться. Более того, они могут не продаваться вовсе (на премию номинируются даже рукописи). А вот в случае победы продвижение на рынок лауреату обеспечено: произведение, отмеченное главным призом, оргкомитет премии обязуется нести в массы тиражом 50 тыс. экземпляров и более - приятное дополнение к самой премии размером в 10 тыс. долларов.
В прошлом году "проснулся знаменитым" Леонид Юзефович, достаточно знаменитый, впрочем, и без этого. Его ретродетектив "Князь ветра" (новые приключения неизменного сыщика Ивана Путилина), написанный еще в девяностых, сделался бестселлером 2001 года.
Список номинантов на премию этого года уже оглашен. Имя новой "знаменитости" станет известно в последнюю пятницу мая.
Меню с ядовитым зайцем
В том, что книга сначала назначается бестселлером, а через пару месяцев расходится большим тиражом, логика все-таки есть, хоть и зазеркальная. При нынешнем положении дел на российском книжном рынке бестселлеры и впрямь впору "назначать". Книг, способных превратиться в бестселлеры самостоятельно, у нас раз-два и обчелся. "Кысь" Татьяны Толстой (премия "Триумф" 2001 года) - первое, что приходит на ум. Фантастический роман про диковинных обитателей Земли постъядерного периода написан языком странным и причудливым ("Если мясо черного зайца как следует вымочить, да проварить в семи водах, да на недельку-другую на солнышко выставить, да упарить в печи, - оно, глядишь, и не ядовитое"). С первых же страниц язык этот очаровывает одних и горько разочаровывает других - тех, кто за плетением словес не находит никакого смысла. Но равнодушным не оставляет никого.
Иного рода бестселлеры производит Владимир Сорокин. В его романах, повестях и рассказах герои с завидным постоянством предаются педо-, некро-, зоо- и копрофилии, рубят друг друга топором, жарят на вертеле и едят жаркое из человечины на завтрак, экскременты на обед и пустоту на ужин. Впрочем, ни автора, ни его поклонников однообразие меню не смущает: привычно и надежно.
Еще одна литературная звезда - все еще модная, но уже заходящая - Илья Стогоff. В качестве аперитива преподнеся читателям добротный алкогольный роман "Мачо не плачут", Стогоff затем неожиданно угостил своих поклонников вопиюще безграмотным "документальным" романом "Революция сейчас" (об истории терроризма) и наивной брошюркой "Клубная жизнь", обучающей пить, курить и говорить.
Есть еще скандально известный Баян Ширянов (настоящее имя - Кирилл Воробьев), милостью Минпечати завоевавший репутацию чуть ли не диссидента. Его матерная книжка "Низший пилотаж", до выхода в печать тихо-мирно провисевшая в Сети не меньше года, стала супербестселлером после того, как ее попытались запретить за пропаганду наркотиков.
Словом, в списке отечественных бестселлеров больше десяти книг вряд ли наберется. Талантливых же произведений, что бы там ни говорили об отсутствии российской литературы, у нас куда больше. Только о них мало кто знает. Тут-то и приходится кстати "Национальный бестселлер", поставивший себе целью произведения эти отыскать и "раскрутить".
Бестселлер против "Букера"
Едва появившись, премия "Национальный бестселлер" сразу же противопоставила себя самой авторитетной в России литературной премии - "Букеру". Если последний давно уже превратился в междусобойчик "для своих", "Нацбест", напротив, бравирует тем, что вся многоступенчатая премиальная процедура (лонг-лист и шорт-лист номинантов, формирование большого и малого жюри, списки "кто кого прономинировал" и "кто как проголосовал") абсолютно прозрачна.
Но главное отличие в другом. "Букер" упорно отбирает книги максимально незаметные и максимально нечитаемые (уныло-шестидесятнический "Генерал и его армия" Георгия Владимова, ставший почему-то "Букером десятилетия", - яркое тому подтверждение). "Нацбест" против "незаметных" тоже ничего не имеет. Однако же такой разношерстный и провокационный шорт-лист, какой был сформирован "Бестселлером" в прошлом году, "Букеру" и не снился.
В финалистах ходили "красно-коричневый" Александр Проханов с романом "Идущие в ночи" ("правда-матка" о второй чеченской кампании и величии Святой Руси), Эдичка Лимонов того же оттенка с эпатажной "Книгой мертвых", Сергей Болмат, живущий в Германии и ностальгирующий по докризисным девяностым ("Сами по себе"), роман-перевертыш Дмитрия Быкова "Оправдание" (с помощью репрессий Сталин, оказывается, выводил новую породу сверхлюдей - но только в больном воображении героя), сборник рассказов Сорокина "Пир" (блюда все те же) и ретродетектив Юзефовича "Князь ветра".
В этом году компания собралась поспокойнее. Из известных - снова Проханов ("Господин Гексоген"), повесть Ольги Славниковой "Бессмертный" (про больного старика, от которого родные скрывают развал Союза), получившая уже премию имени Аполлона Григорьева, и роман Сергея Носова "Дайте мне обезьяну" - незамысловатая сатира на тему предвыборной кампании.
Рукопись Эдички Лимонова "Книга воды" (написанная в тюрьме) и капитальный труд Александра Солженицына "Двести лет вместе" (о евреях в России) в финал вопреки ожиданиям не вышли. Зато в шорт-листе оказались мало кому известные "Карагандинские девятины" Олега Павлова и две совсем никому не известные рукописи: "Song for lovers" Ирины Денежкиной и "Синдром Фрица" Дмитрия Бортникова.
Бабочка и кагэбэшник
Больше всего шансов стать национальным бестселлером этого года имеет очередное параноидальное творение Александра Проханова "Господин Гексоген". В прошлом году прохановский роман "Идущие в ночи" конкуренции с "Князем ветра" не выдержал. У нынешнего "Гексогена" заслуживающих внимания соперников пока нет: члены большого жюри дали роману аж 16 баллов - ни одна из других книг, вошедших в шорт-лист, больше семи не набрала.
Для молодой и либерально настроенной премии "Национальный бестселлер" такая скандальная фигура, как Александр Проханов, - просто находка. Во-первых, он и впрямь самый что ни на есть автор бестселлеров. Речь, конечно, идет не о пятисотстраничных опусах, которые даже самые левые читатели вряд ли осилят. Его бестселлеры - это передовицы-агитки в газете "Завтра", главным редактором которой он является. Политические пристрастия такого автора дают "Нацбесту" прекрасную возможность пококетничать: литература у нас, мол, вне политики, перед лицом искусства и правые, и левые равны.
Что же до самого романа, то сюжет "Гексогена" - настоящий подарок для любителей сюрреализма, постмодернизма и просто для людей с чувством юмора. Трогательные пожилые гэбэшники дрожащей рукой зажигают свечки в святом храме, блаженные коммунисты-провидцы предрекают стране новые напасти ("Которые в метро ездят, те Змеем укушены. В мозгах яд. Хотят Мавзолей сломать по наущению Змея. Ленин Кремль сторожит, встал на пути Змея, не дает проползти".), Тайный Союз осуществляет во имя родины неведомый План. Чем не Умберто Эко с его тамплиерским орденом? А посреди всего этого - бесконечное порхание каких-то сушеных африканских бабочек, слетевших прямо со страниц Набокова и невесть каким образом угодивших в коллекцию патриота-чекиста. И все бы хорошо, если бы не одно "но": в случае победы "Господин Гексоген", изданный пятидесятитысячным тиражом, наверняка попадет в руки и людям без чувства юмора.
