Данные о количестве жертв нынешнего наводнения в Европе и размерах причиненного им вреда меняются ежедневно, поэтому о каких-либо точных цифрах говорить пока преждевременно. Согласно текущим оценкам, счет погибших идет на десятки (только в Германии по состоянию на 21 августа погиб 21 человек и около двух десятков считались пропавшими без вести), а совокупный ущерб превысил 20 млрд евро (на ликвидацию последствий наводнения в Праге потребуется 2 млрд евро, австрийцы оценивают убытки примерно в 4 млрд, немцы - более чем в 15 млрд евро).
Несмотря на существование различных гипотез, с той или иной степенью убедительности объясняющих механизмы происходящего "Всемирного потопа", метеорологи сегодня сходятся во мнении, что непосредственной причиной выпадения этим летом аномального количества осадков в Европе стало поведение Азорского антициклона - устойчивой области высокого атмосферного давления над субтропической частью Атлантического океана в Северном полушарии.
Азорская аномалия
Взаимодействие масс морского тропического воздуха Азорского антициклона над Атлантикой с арктическими воздушными массами областей низкого давления определяет интенсивную циклоническую деятельность, влияющую на климат и погоду Европы. Обычно контакты этих разнородных атмосферных масс не носят "экстремального характера" для европейского субконтинента. Однако в этом году произошло сильное смещение центра Азорского антициклона со Средиземноморья (традиционного района его местонахождения летом) на юг, в Северную Африку, и неожиданно глубоко проникший в Европу холодный арктический воздух надолго там застрял.
Первым принял на себя удар Северный Кавказ: обрушившиеся на него еще в июне-июле ливневые дожди привели к сильнейшему наводнению и смерчам в Краснодарском крае. Центром бедствия стал район Новороссийска: было затоплено более 20% территории города, разрушены сотни домов, погибло более 60 человек (это официальная информация МЧС, но, по данным ряда независимых источников, реальные масштабы трагедии гораздо значительнее - еще несколько сот человек до сих пор числятся пропавшими без вести).
Вторая "ливневая волна", ударившая в августе по Центральной и Восточной Европе, обязана своим происхождением новому циклону, пришедшему с Атлантики. Из крупных европейских городов наименее подготовленными к этому оказались Дрезден и Прага - их заградительные сооружения были явно не рассчитаны на аномальные подъемы воды в Эльбе и Влтаве. Значительно меньший ущерб, причиненный Дунаем Будапешту, напротив, объясняется "десятиметровой основательностью" его укрепительных дамб, с запасом выдержавших пик речной активности в 8,5 метра, пришедшийся на 19 августа. В интервью агентству Reuter мэр венгерской столицы Габор Демски с гордостью констатировал: "Будапешту не грозит оказаться в ситуации Пассау, Праги или Дрездена: к счастью, при строительстве этих береговых защитных линий во второй половине XIX века наши мудрые предки руководствовались максимально высокими стандартами". Схожее чувство благодарности к своим прозорливым предшественникам испытывает и бургомистр Магдебурга, рассчитывающий на то, что городские дамбы выдержат любое наводнение.
Принципиальная неустойчивость атмосферы
Обилие публикаций в мировых СМИ, посвященных "новому Всемирному потопу", инициировало волну жарких научных (и околонаучных) дискуссий. Причем обсуждение погодных проблем сегодня далеко выходит за рамки собственно метеорологии, имеющей дело с труднопрогнозируемыми явлениями природы.
В недавней редакционной статье американской The Christian Science Monitor отмечается, что, "в то время как в научном сообществе США существует сильное расхождение во мнениях относительно того, следует ли считать причины текущих мировых климатических катаклизмов 'естественными' (и, соответственно, не имеющими далеко идущих последствий) или 'неестественными', европейские эксперты сегодня по большей части склоняются к тому, что мировой климат претерпевает серьезные, долгосрочные изменения, и большую роль в этом процессе играет 'человеческий фактор' (прежде всего - 'индустриальная составляющая)'".
Впрочем, вопрос о том, правомерно ли возлагать вину за происходящее на глобальное потепление, стал предметом бурных споров и среди европейских (а равно и азиатских) ученых. Так, по мнению сторонника версии антропогенной природы нынешних катаклизмов словацкого эколога Мартина Кравчика, "человечество, безусловно, ответственно за эти стихийные бедствия: засухи весной и осенью и ливневые дожди летом наблюдаются в последние годы в Центральной Европе все чаще и чаще, и, по нашим оценкам, к две тысячи десятому году интенсивность летних осадков должна вырасти еще на двадцать-тридцать процентов, что неминуемо повлечет за собой новые катастрофические наводнения".
Однако консервативное научное большинство пока все-таки воздерживается от окончательных выводов, прибегая в своих комментариях к более обтекаемым формулам. Характерный пример подобного умеренного подхода - мнение британского метеоролога Шона Кларка: "Мы полагаем, что в течение ближайших пятидесяти-восьмидесяти лет глобальные изменения климата неизбежны, и они, по большей части, будут результатом человеческой деятельности, однако сегодня у нас нет уверенности в том, что этот процесс уже пошел полным ходом".
В том же ключе выдержаны и комментарии другого британца, Тима Осборна, климатолога из Университета Восточной Англии: "Говорить определенно о глобальном потеплении было бы можно, если бы все это произошло зимой. Однако, если мы допустим, что атмосфера действительно разогревается, количество осадков в летние месяцы должно уменьшаться. Поэтому сложно говорить о причинах нынешних наводнений. Возможно, все дело в том, что атмосфера Земли в принципе неустойчива, что бы там ни говорили о глобальном потеплении". Однако английский ученый согласен с тем, что, если в ближайшие десять лет наводнения станут обычным явлением, климатологам придется серьезно пересмотреть свои взгляды на глобальное потепление.
О вреде экологического экстремизма
Отсутствие единодушия среди климатологов и метеорологов относительно роли "глобального потепления" в участившихся в последние годы (или даже десятилетия) погодных аномалиях отчасти можно объяснить еще и тем, что частота и масштабы этих явлений далеки от статистически значимых. В опубликованном недавно докладе межправительственной группы экспертов по изменению климата говорится, что за последние сто лет "средняя мировая температура" выросла всего на 0,6 градуса. У специалистов нет уверенности в том, что этот процесс носит действительно глобальный характер. По словам руководителя Росгидромета Александра Бедрицкого, "повышение средней температуры на эти самые ноль целых шесть десятых градуса вовсе не означает, что данный рост равномерно отмечен по всей нашей планете (и по всем сезонам года): например, в средних широтах и, в частности, в ряде регионов России на полтора-три градуса выросла зимняя температура, а летние температуры не менялись, в тропической же зоне за исследуемый период вообще не отмечено никакого роста температур".
Еще жестче высказывается заведующий кафедрой гидрологии суши географического факультета МГУ Николай Алексеевский: "Использованная в экспертном докладе статистика базируется на данных, полученных по отдельным точкам наблюдений, то есть учитывает лишь некий ограниченный набор информации. Вполне возможно, что мы просто стали свидетелями очередной восходящей ветви длительных циклических естественных колебаний температуры. Ведь были до этого периоды оледенения, похолодания, потепления, - и ни один серьезный ученый не возьмется сегодня доказывать, носят ли эти колебания антропогенный характер или естественный".
Не все так просто и с очевидными, казалось бы, данными об устойчивом росте ущерба, причиняемого человечеству стихийными бедствиями. По оценкам различных международных организаций, ущерб этот вырос (приблизительно) с 1 млрд долларов в год в начале 60-х прошлого века до 100 млрд в 1999-2000 годах. Отчасти этот резкий скачок можно объяснить экспоненциальным ростом населения Земли, массовым освоением ранее незаселенных территорий, многие из которых представляют повышенный риск для новых поселенцев (те же участки речных пойм, океанские и морские прибрежные территории и т. д.). Сильно различается и методика подсчета ущерба от стихийных бедствий в разных странах, наконец, существенно возросли по сравнению с серединой XX века страховые выплаты.
Впрочем, сильные аргументы есть и у сторонников теории человеческого фактора. Согласно данным Международного Красного Креста, за последние три десятилетия количество природных катастроф в мире выросло в три раза. Недавние исследования специалистов Геофизической лаборатории жидкостной динамики Принстонского университета показали, что 16 из 21 крупного наводнения прошлого столетия пришлись на период с 1953-го по 2000 год. Нельзя отрицать и очевидного факта серьезного роста концентрации парниковых газов (окиси углерода, метана, окислов азота и т. д.) в атмосфере Земли, что есть прямое следствие антропогенной активности.
И все-таки списывать все климатические беды на чрезмерную активность человека в промышленной сфере и "инфраструктурные излишества" - очевидная нелепость. Приведем по этому поводу мнение Николая Алексеевского (подробнее см. "Столетнюю профилактику"): "Повсюду сейчас слышны страшные заклинания: 'парниковый эффект', 'озоновые дыры' и прочее. В той же Западной Европе (особенно в Голландии и Бельгии) большой популярностью пользуется лозунг 'возврат к природе'. 'Зеленые' призывают восстановить 'естественный режим рек', считают, что нужно освободиться от противопаводочных дамб, предлагают ликвидировать водохранилища. На деле же это - самый настоящий экологический экстремизм. Люди знают о чем-то очень поверхностно, но им кажется, что они знают все, - в результате риск наводнений увеличивается. Забавно, что данные умонастроения находят поддержку в ЮНЕСКО. Полагаю, что последние события в Европе заставят их серьезно призадуматься над социально-экономической обоснованностью подобных требований".
К сожалению, риск климатических катаклизмов не уменьшается существенно, несмотря на постоянный рост компьютерных мощностей, используемых для построения математических прогнозных моделей. И пока нет надежды, что ученым удастся в ближайшее время эффективно прогнозировать долгосрочные климатические изменения. За одномесячным горизонтом прогнозов по-прежнему царит полный мрак. По большому счету, нам пока не остается ничего лучшего, как следовать простым житейским истинам, передающимся из поколения в поколение (не селиться в поймах рек, содержать в порядке построенные ранее дамбы, углублять русла рек и т. п.).
