Общественного внимания к проблеме банкротств привлечено слишком много: что такое, в конце концов, банкротство? Всего лишь один из вариантов прохождения одного из этапов жизни всякого юридического лица - кончины. Нормальному человеку этих сведений достаточно, и ему незачем вдаваться в подробности: пусть банкротством - как и астрофизикой, как и ассенизацией - занимаются специально обученные люди.
С другой же стороны, к проблеме российских банкротств внимания привлечено крайне недостаточно: общество, включая и его деловые круги, не понимает, не хочет понимать, какую клоаку представляет собой эта сфера. Про "заказные" или "нечестные" банкротства слышали все, но воспринимаются эти разговоры примерно как рассказы о СПИДе в Африке. Зря. СПИД - да. Но гораздо ближе. Уже не одному предпринимателю, наивно верившему, что людей, не наделавших долгов, не банкротят, пришлось на личном примере убедиться в обратном.
Хотя, может быть, общество не так уж и виновато - просто по поводу банкротств ему непрестанно врут. Врали и весь этот год. Сначала врали, что правительственный проект новой редакции закона о банкротстве искоренит в этой сфере злоупотребления. Потом врали, что уж после поправок в Думе и учета мнения РСПП - точно искоренит. Теперь врут, что президентское вето на новый закон плохо не тем, что останавливает этот ухудшающий ситуацию закон ненадолго, а как раз наоборот - тем, что оставляет арбитражных управляющих без насущно им необходимого регулирования.
Двойная ложь. Если речь о том, что арбитражные управляющие, а равно и чиновники ФСФО бродят без присмотра, так не бродят. Поводки у них очень короткие. Вот пример.
Глава теруправления ФСФО, то есть Главный Оздоровитель одного из дальневосточных регионов учредил некоммерческое партнерство с милым названием ПАУК. Все тамошние управляющие добровольно вошли в партнерство и получают работу из рук совета учредителей ПАУКа - возглавляемого, ясное дело, Оздоровителем. Этому несменяемому совету принадлежит вся власть - рядовые партнеры совершенно бесправны. В уставе партнерства так и записано: если к кому-то из управляющих обратятся кредиторы с предложением поуправлять чьим-то банкротством, то он обязан, не принимая предложения, волочь заказ старшим товарищам. Послушный региональный суд уже давно направляет свои акты не прямо тем арбитражным управляющим, которых эти акты касаются, а Оздоровителю - для ознакомления и последующей передачи адресату.
Если же, говоря о необходимости регулировать, имеют в виду, что управляющие и оздоровители могут нанести еще больше вреда, чем наносят нынче, - так и это, пожалуй, ложь. Ведь что такое упомянутый только что ПАУК? Так, реликт какого-то дремуче каменного века, бортничество. Главный Оздоровитель другого дальневосточного региона строит свой бизнес, не ограничиваясь охотой и собирательством. Называйте это хоть выпасом и стрижкой, хоть просто сбором урожая, но все предприятия региона знают, сколько стоит ежегодный абонемент со штампом "не беспокоить". Непонятливых почти не осталось, а оставшихся берегут: на их примере учат уму-разуму молодых бизнесменов и новых собственников, прибывающих в регион из других земель. Приемы, применяемые против бунтарей, бывают стандартными (полицейско-пожарно-налоговыми), а бывают с выдумкой. Одним жертвам могут заявить, что тюремные камеры для них "уже приготовлены - осталось только найти заказчика"; других могут регулярно тягать в Москву на федеральную балансовую комиссию только потому, что одна-две из многих десятков их дочерних компаний оказались под банкротством, - и так далее.
Недавно к руководителю (и основному собственнику) одного из крупнейших предприятий этого региона пришел его же родной аудитор и, сославшись на Оздоровителя, рассказал, что предприятие это намереваются схарчить. В руках у аудитора был согласованный с Оздоровителем план наблюдения (первой стадии процесса банкротства) общей стоимостью в 90 миллионов рублей. В этом плане были четко, черным по белому указаны размеры разовых доходов арбитражных судей, приставов и других чиновников. Руководителю было предложено (собственным аудитором! со ссылкой на главу территориального ФСФО!) немедленно перестать платить налоги, чтобы организовать сумму долгов для пристойного начала дела по его банкротству. Руководитель - очень уважаемый в регионе человек - не понимает: я же всем плачу, у меня есть деньги - почему я должен перестать платить в бюджет и подставляться под банкротство? Да потому и должен, чудак-человек, что у тебя долгов нет, а деньги есть. Что же ты думаешь, кроме тебя никому не хочется поруководить таким предприятием?
Мы не называем обоих регионов не потому, что не можем доказать сказанное, - можем. Мы не называем их потому, что почти везде так. Потому, что бизнес на банкротствах заматерел и склубился в прочные преступные сообщества почти по всей России.
Судя хотя бы по тому, с каким свистом проходила Думу новая редакция закона о банкротстве, которая это безобразие не прекратит, а усугубит, у этих преступных сообществ огромные лоббистские возможности. Поэтому сделать хоть какие-то шаги к излечению болезни может только верховная власть. Шаги эти должны быть жесткими до жестокости, и главный из них известен: закон о банкротстве должен быть отменен.
