- Сейчас готовится несколько вариантов Закона о СМИ. Как он затрагивает интересы печатных органов и интересы вашего издания конкретно?
- Что касается закона в целом, он в какой-то части устарел. Мне кажется, что не хватает пункта о запрете на финансирование неограниченного количества СМИ прямо или косвенно из бюджета. Сегодня это одна из самых больших проблем рынка. Мы говорим, что игроков и так много, но надо убрать весь этот чертополох, который насажен трудолюбивыми руками чиновников, никак не ограниченных в том, чтобы расходовать бюджетные средства на создание СМИ. Такие СМИ не озабочены тем, чтобы выживать, они страшно демпингуют, дезинформируют читателей и зрителей, ломают рекламный рынок, потому что им совершенно не важно, по какой цене продать рекламу, - лишь бы продать. У нас СМИ имеют и правительство, и Дума, и министерства, вплоть до ЖЭКов. Есть "Российская газета" - пусть себе существует. И пусть разберутся, насколько при наличии Интернета нужны эти бесчисленные бумажные версии ведомственных изданий и каким тиражом они должны выходить. По-моему, их вообще не должно быть, а должна быть строка в бюджете на издание документов.
- То есть фактически требуется антимонопольное законодательство?
- Да. Многие говорят: "Какая разница, частник владеет или государство? Главное, чтобы эффективно управлялось". И сводят всю полемику о том, есть ли у нас свобода слова, именно к этому. А проблема вовсе не в этом, а в том, чтобы люди имели возможность посмотреть не два-три канала, а штук восемь. Чтобы регионы были гарантированы от монополии узкого круга лиц на информацию. Кстати говоря, это четко прописано в американском законодательстве. В Штатах, если вы владеете одним телеканалом, то второй вы можете приобрести только при условии, что в этом же регионе имеется восемь каналов, сопоставимых с вами по охвату аудитории.
- А что стоит за отсутствием этого пункта в законе?
- Сейчас есть потенциальная возможность создания мегаструктур, включающих ТВ, радио, печатные СМИ. Минпечати хочет максимально сузить госучастие именно потому, что будут создаваться мегаструктуры, которые де-факто станут монополистами на рынке. Поэтому надо создавать, с одной стороны, честную конкуренцию, которая не предполагает использования льготных тарифов, кредитов и прочих инструментов нечестной конкуренции, а с другой стороны, нужна структура, в которую можно было бы обратиться с протестом. Вся американская система делалась для установления системы сдержек и противовесов. Нам тоже надо продумать такую систему.
- Но ведь американцы постоянно повышают планку - в стране разрешается владеть все большим количеством каналов и газет...
- Это важный аргумент. Говорят, что с переходом на цифровое вещание проблема монополии и доступа к СМИ снимается. Но не надо забывать, что мы живем несколько в другой стране. В США обычный доступ каждого пользователя в Интернет имеет мощность, сопоставимую с мощностями нашего провайдера. Но у нас-то шестьдесят процентов телевизоров черно-белые, если они вообще есть! И доступ к информации в России совсем другой. Не настаиваю на реализации именно американской модели. Вариантов решения наших проблем много, главное - поставить правильно задачи. Но беда-то в том, что и задача такая не ставится.
- Какова в таком случае роль Индустриального комитета в решении и постановке задач?
- Индустриальный комитет - это лоббистская организация. Я вошел туда, так как считал ее чуть ли не единственной возможностью как-то участвовать в работе над Законом о СМИ. Но, к сожалению, наше время на исходе. Если мы сейчас займемся внутренними проблемами организации комитета (что, может, и правильно), то с точки зрения лоббистской мы потеряем всякую эффективность. Потому что сейчас могут быть приняты поправки к Закону о СМИ про терроризм, на следующий год будет решаться основной для нашего бизнеса вопрос о продлении льготных ставок на НДС в размере десяти процентов. Продление льгот, кстати, вовсе не будет реверансом в пользу медийщиков накануне выборов. Это мировая практика. Наш бизнес имеет специфику: мы делаем социальный продукт и находимся в определенных взаимоотношениях с обществом, которое имеет право на информацию о том, что происходит в стране, и с властью. Кстати, некоторые горячие журналистские головы хотели вообще отказаться от Закона о СМИ. Но если мы его уберем, любой чиновник сможет выкинуть нас с порога и не давать никаких комментариев. Мне даже смешно говорить об этих вещах, но приходится, поскольку эти заблуждения пустили корни и в умах некоторых главных редакторов.
- Новый проект Закона о СМИ строго регламентирует функции владельца и журналистских сообществ. Нужно ли это?
- Разбивка на владельца, издателя и редакцию правомерна. Но не задача закона прописывать все процедуры взаимоотношений между ними. Это предмет отдельных договоров. В старом законе доходило до абсурда: владелец СМИ не мог его закрыть. Такое было и на Западе: французскую Figaro пытались продать, редакция противилась и бастовала. Но владелец должен иметь право продать и даже закрыть свое издание.
