Вы видели пресс-конференцию, данную сразу после продажи "Славнефти" продавцом - председателем Российского фонда федерального имущества В. В. Малиным? Не видели? Много потеряли. Зрелище было - первый сорт. Не часто приходится видеть на лицах людей такое трогательное выражение - робкую надежду на счастье. Г-н Малин смотрел в телекамеры, как мог бы смотреть суслик, только что чудом вырвавшийся из лап юннатов: неужели я все-таки остался в живых? быть не может!
Да и тексты шли первосортные. Г-н Малин радостно докладывал публике, как все замечательно сходится, как сумма, в которую специалисты "честно и объективно" оценили "Славнефть" (то есть три миллиарда долларов), "эквивалентна тем деньгам, которые за нее были уплачены" (то есть 1,86 млрд за 75 процентов): "Если говорить о полной капитализации компании, то, конечно, получается более трех миллиардов - с учетом тех миноритарных долей, которые есть". Клянусь вам, так и сказал (курсив, ясное дело, мой - в знак восторга). И еще так сказал: "За последние две недели мы провели десятки часов репетиций того, что вы сегодня видели в течение пяти минут". Не знаю, каким шрифтом набирать это фантастическое саморазоблачение. Понимал ли он, что говорит? Вряд ли. Да он этого и не скрывал: "Многие из нас еще не сознают того, что произошло; со временем мы все поймем".
Конечно, поймем - чего тут не понять. Произошла даже не столько потеря лица, сколько демонстрация его отсутствия.
Я не разделяю негодования многих коллег по поводу очевидных прорех в чистоте аукционного жанра. Скорее надо возмущаться попытками сделать вид, будто крупная нефтяная компания тупо продается на аукционе. Умные люди везде и всегда "пускают с молотка" ровно те вещи, к дальнейшей судьбе которых равнодушны. "Славнефть" - не пивной ларек и не подтяжки Элвиса Пресли. Государству, если оно хоть на грош вменяемо, не может быть безразлично, кому она достанется, - и добиваться, чтобы ее продажа выглядела как открытый аукцион, означает стремиться к ложной цели. (Вполне, кстати говоря, типичной - здесь и сейчас - ложной цели. Я только что прочел большое интервью А. Б. Чубайса "Газете": добрая половина текста - о том, как реформа РАО ЕЭС подгонялась к запросам миноритарных акционеров. Бог мой, неужели же не ясно, что в проблеме такого масштаба специфические интересы миноритариев в принципе не могут играть заметной роли?)
Поэтому не то главный позор, что китайскую госкомпанию грубо выставили из числа претендентов на победу (хотя и это никак не послужит прославлению русского имени), а то главный позор, что ее приглашали претендовать на "Славнефть" - если власть не была на сто процентов уверена, что ничего не имеет против перехода этих активов в китайские руки. Позор, что - при том же "если" - в Китае проводили road-show; позор, что допустили заявление компании CNPC об ее участии в аукционе в момент визита президента России в Китай. Я рад, что не было телерепортажа о беседе Г. О. Грефа с главой китайской фирмы Ма Фуцаем, после которой - по официальной информации - последний уведомил первого об отказе от участия в аукционе. Потому что угрожал ли российский министр китайскому гостю "гринмейлом" славнефтевских миноритариев ("Сибнефти" и ТНК), задабривал ли его обещанием вести нефтепровод из Ангарска не в Находку, а в Дацин, зрелище это заведомо дало бы еще меньше поводов для гордости, чем даже спектакль в РФФИ.
Нормальная приватизация активов, подобных "Славнефти", должна осуществляться - и в разумном мире осуществляется - в результате переговоров, проводимых прежним хозяином, то есть государством, с теми субъектами рынка, которых оно считает правильным пробовать на роль новых хозяев, исходя из своих стратегических соображений (при нашем уровне коррупции надо было бы потребовать публикации принципов отбора собеседников); в какие юридические формы этот процесс укладывается - вопрос пятый. Вероятно, наши власти не пошли по этому пути из-за дефицита стратегических соображений, возможно - по какой-то иной причине. Но факт налицо: не пошли. Жаль - это избавило бы нас от нанесения неспровоцированной публичной обиды не самому беспомощному контрагенту, не говоря уже о том, что пригасило бы в зародыше фарс с участием в аукционе "Роснефти" и ее намерениями оспорить результаты торгов в суде.
(На всякий случай оговорюсь: иск "Роснефти" к РФФИ стал бы фарсом лишь в той степени, в которой статус госкомпании обязывает "Роснефть" вести себя с правительством вежливо. А вот если она или кто-нибудь другой из неудачников уступит свои права требовать удовлетворения какой-либо свободной от обязательств стороне, веселье может быстро закончиться.)
Самое же пикантное, что, невзирая на уклонение государства от своих настоящих обязанностей, приватизация "Славнефти" прошла именно так, как следует. Только роль хозяина сыграло не правительство, а собственники будущего победителя, "Сибнефти", - вместе со своими людьми, продаваемую компанию возглавляющими. Г-н Малин на помянутой пресс-конференции хвалился замечательной предпродажной подготовкой. Должно быть, он имел в виду те самые акафисты, петые в Китае, после которых в борьбу включилась CNPC. Бог с ним! Настоящую-то предпродажную подготовку вели те, кто только за 2001 год вдвое увеличил долги "Славнефти" в расчете на тонну добываемой нефти; и неизбежные переговоры с другими соискателями успешно провели опять же не Греф с Малиным, а те, кто вел настоящую предпродажную подготовку, причем - с опорой на оной подготовки результаты.
Как на грех, аккурат после славного аукциона В. В. Путин на очередной встрече с М. М. Касьяновым выразил пожелание, чтобы заработная плата господ чиновников как можно более прямо отражала результаты их деятельности... Не будем повторять не подтвержденную практикой байку о том, что китайцы были готовы выложить больше четырех миллиардов. Но позволим себе скромно предположить, что при ином поведении официальных продавцов казна смогла бы получить лишних хотя бы миллионов сто. Какой в этом случае должна стать зарплата чиновных творцов продажи "Славнефти", я и думать не хочу.
