Самый сильный российский производитель мебели - ОАО "Шатура" покупает крупнейшее в Европе мебельное предприятие, расположенное в городе Балаково Саратовской области, - Европейскую мебельную компанию (ЕМК). В "Шатуре" рассчитывают, что эта сделка позволит в полтора раза увеличить объем выпускаемой продукции и расширить свою долю на российском рынке с 11 до 20%.

Фабрика невезения

Судьба Европейской мебельной компании драматична и нелепа. Это предприятие - плод первого и последнего советского международного мебельного проекта. В 1987 году Министерство лесной и бумажной промышленности СССР приняло решение создать несколько СП. Одно из них - советско-германское - так и осталось на бумаге, второе - с финнами - функционирует и сейчас, хотя и не слишком успешно. А третьим, самым крупным, должна была стать Балаковская фабрика.

ЕМК задумывалась как гигантское предприятие площадью 42 га, которое будет производить 862 тыс. изделий ежегодно и не только навсегда решит мебельные проблемы Союза, но и будет отправлять свою продукцию на экспорт. Проект велся под патронажем первых лиц СССР и Франции. Акционерами были, помимо прочих, ЕБРР и "Газпром", а кредиторами выступили Внешэкономбанк, Сбербанк и Минфин РФ, партнером - французский инжиниринговый конгломерат Seribo. Строительство шло десять лет, и по его окончании ЕМК сперва почти с нулевой рентабельностью производила партии полок для IKEA, а затем обанкротилась.

На самом деле компании просто страшно не везло. В самом начале мощная "раскрутка" помогла проекту выжить в момент распада СССР: соглашение с банками под гарантии государства подписывалось 29 ноября 1991 года, когда уже было понятно, что Советский Союз - банкрот. Однако на этом все хорошее закончилось.

Гиперинфляция 92-го года съела рублевую треть проекта, на которую должно было вестись строительство: огромные суда подвозили по Волге оборудование из Европы, и его выгружали на пустую площадку площадью 42 га. Потом, после трех лет напряженных поисков денег на стройку, ЕМК получила финансирование от ЕБРР и ряда ассоциированных с ним компаний, в том числе "Газпрома", эти деньги практически сгорели в коридоре, где искусственно держался курс рубля: все ресурсы ЕМК были валютными, а тратить на строительство приходилось рубли.

Когда акционеры, решив сократить программу пуска (с размахом составленный советский план подразумевал, что на Балаковской фабрике будет производиться мебель корпусная, лакированная, из ДСП и массива, с пленкой и шпоном) и ограничиться производством только ламинированной корпусной мебели, в очередной раз нашли финансирование - десятимиллионный кредит Сбербанка, случился 1998 год, который унес и "съел" кредит.

На заказах шведского концерна IKEA, которые не дали фабрике быстро умереть, ЕМК продержалась два года. Потом поиск стратегического партнера привел Европейскую мебельную компанию к "Шатуре".

Долгое-долгое банкротство

"Шатура" давно приглядывалась к ЕМК: первые переговоры о покупке находящейся на грани банкротства Балаковской фабрики были проведены два года назад. Тогда стороны решили оформить сделку после того, как ЕМК пройдет процедуру банкротства, что, по расчетам, должно было занять не более года. Чтобы за это время фабрика не закрылась совсем, "Шатура" разместила там заказы на производство самых дешевых моделей мебели. Поддержание ЕМК ежемесячно обходилось "Шатуре" в 400 тысяч долларов.

Однако сложная конфигурация задолженностей европейским компаниям и неторопливость чиновников затянули процедуру банкротства, поэтому в начале 2003 года "Шатура" объявила об отказе от сделки и намерении прекратить все деловые отношения с ЕМК. "У нас был стратегический план развития, в который два года назад была вписана ЕМК, - объясняют в 'Шатуре'. - Время шло, все сроки были нарушены. Наступил такой момент, когда стратегию надо было пересматривать, мы решили выйти из проекта".

Однако на это тоже требовалось время, так как ЕМК к тому моменту производила уже четверть всех объемов мебели "Шатуры". Через несколько месяцев последние формальности с банкротством были улажены - не в последнюю очередь благодаря политической поддержке губернатора Саратовской области Дмитрия Аяцкова, и в конце апреля сделка все же состоялась.

Массовая индивидуальность

Многие наблюдатели скептически отнеслись к покупке "Шатурой" ЕМК. Прежде всего большие сомнения вызывает сама возможность успешного функционирования гигантской Балаковской фабрики в современных рыночных условиях. Во всем мире конкурентоспособную продукцию выпускают небольшие предприятия с дорогим высококлассным оборудованием и хорошо налаженной системой сбыта. В конце восьмидесятых советские проектировщики о рынке и проблемах сбыта, конечно, не думали. Фабрику даже не оборудовали складскими помещениями, вместо этого к ней подвели железную дорогу, по которой сотни тысяч шкафов и тумбочек должны были разъезжаться по необъятным просторам измученной дефицитом страны. Для французов же, а именно для конгломерата Seribo, главным было продать в Балаково оборудование.

Сегодня поставленное на предприятие оборудование в основном устарело или пришло в негодность - в таких условиях выгоднее было бы построить фабрику с нуля, считают представители российской мебельной компании "Феликс". По их мнению, для модернизации существующего в Балакове производства потребуются огромные капиталовложения. "Кроме того, мебельный рынок в ближайшей перспективе может просто не принять того количества мебели, которое способна произвести ЕМК при полной загрузке мощностей", - заявил Вадим Кузнецов, коммерческий директор "Феликса".

"'Шатура' говорит о намерении довести свою долю рынка до двадцати процентов. Меня интересует, сможет ли она пропорционально увеличить ассортимент, предложить такой же выбор, как десять маленьких предприятий, - сказал Сергей Радченко, генеральный директор воронежской мебельной компании 'Ангстрем' и добавил: - Сейчас клиент, даже массовый, стремится к индивидуальности. Ключевыми становятся слова 'стиль' и 'интерьер'. Ярче всего это проявляется, конечно, в кухонных гарнитурах: покупатель хочет сам выбрать фасад определенного цвета, ручки, стекло. Не зря же в Европе основной объем мебели производят небольшие предприятия, крупных совсем немного".

Новые ориентиры

Тем не менее представители "Шатуры" и ЕМК категорически не согласны со скептиками и с оптимизмом смотрят в будущее. "Это удачный альянс: 'Шатура' имеет пятьсот магазинов по России и сильную маркетинговую службу - то, чего не хватало для нормального функционирования Балаковской фабрике. А ЕМК, с большими площадями, новыми цехами и новым оборудованием, восполнит 'Шатуре' хронический недостаток производственных мощностей", - заметил Алекс де Валухофф, генеральный директор ООО "ЕМК" и директор по корпоративному управлению "Шатуры".

В то же время даже оптимисты в "Шатуре" и ЕМК признают, что для успешной работы предприятия потребуются краткосрочные вложения, но утверждают, что эти вложения будут незначительными. А того оборудования, которое есть на ЕМК, достаточно для выполнения планов "Шатуры" на два года вперед. "То, что мы размещали заказы на ЕМК, доказывает: ее оборудование нам подходит. Мы могли бы и раньше производить на этой фабрике больше продукции, нас сдерживали не производственные возможности ЕМК, а неопределенность ситуации с процедурой банкротства", - рассказал начальник отдела общественных связей шатурской фабрики Вадим Бахтов. Кроме того, большим преимуществом ЕМК считается наличие резервных площадей - есть где развиваться.

Что касается разнообразия ассортимента, то "Шатура" ищет свои способы угодить разным клиентам. "И у большой, и у маленькой фабрики есть плюсы и минусы. Небольшая может выполнять мебель практически на заказ. У большой выбор более стандартный, зато за счет объемов продукция выходит дешевле. Мы по-другому идем навстречу покупателям. Например, недавно мы начали производить гарнитуры для гостиных 'Кармен', состоящие из пятидесяти элементов. Из них, как из конструктора, можно собрать совершенно разные комплекты", - рассказали в пресс-службе "Шатуры".

Помимо увеличения производства у "Шатуры" большие планы по реорганизации торговой сети - предстоит перестроить ее так, чтобы она могла пропускать продукцию с обеих производственных площадок. В результате компания рассчитывает упрочить свои позиции в качестве дистрибутора мебели.

С приобретением ЕМК "Шатура" получила еще одно конкурентное преимущество - связи и опыт работы с европейскими банками. Для шатурцев это очень важно. Последние десять лет компания развивалась исключительно за счет собственных средств, брала краткосрочные кредиты в банке, но не было стратегических инвестиций. Сейчас инвесторы проявляют интерес к "Шатуре" - работа с ними станет совершенно новым этапом в развитии предприятия.

Тем не менее стороны признают, что определенный риск в этой сделке есть. "Это своего рода масштабное пари, которое заключает 'Шатура', - говорит Алекс де Валухофф. - Но такие шаги дают возможность добиться масштабных же результатов. Когда возводилась эта огромная фабрика, примеров подобного строительства не было, во всем остальном мире мебелью занимались небольшие предприятия. Но сейчас ситуация изменилась. В Великобритании, например, есть компания MFI, которая производит и продает мебель на полтора миллиарда фунтов ежегодно, занимая двадцать пять процентов всего британского рынка. А между тем у нее всего три производственные базы - по сравнению с ними ЕМК и 'Шатура' не кажутся уж очень тяжелыми. Я не говорю, что большие производства подходят для любого сегмента, но в массовом это выгодно. А рост рынка идет как раз в среднем и нижнем сегментах".

Спрос на недорогую мебель в России действительно остается высоким. Так, рост продаж шатурской мебели составил в 2002 году почти 20% - это примерно вдвое больше роста рынка в целом. Однако еще заметнее в низшем ценовом сегменте вырос импорт - на 40%, по данным за первое полугодие 2002 года. Конкуренция с зарубежным массовым сектором сильно осложнила жизнь российским производителям, и они пытались искать защиты у правительства, лоббируя прошлой осенью повышение импортных пошлин. Но решение до сих пор не принято, поэтому выжить должны сильнейшие. Покупкой ЕМК "Шатура", видимо, постаралась закрепить за собой этот статус.