Давным уже давно, как только пошли самые первые слухи о циклопическом проекте с намеренно бессмысленным кодовым названием "административная реформа", опытные люди поняли, что проекту этому суждено бесславно гикнуться. Последние, по самому скромному счету, триста лет (с перерывом на месяц-другой после известного переворота) в России правит чиновничество. Попытка чиновничьими же телодвижениями положить какой-то предел чиновничьему всевластию успехом увенчаться не могла. Но ведь распоряжение провести "административную реформу" публично отдано первым лицом государства. И даже отдавалось им неоднократно, с неодобрительными интонациями типа "сколько можно вам повторять". Что же подчиненные, так вот в лоб и ослушаются?
Да и помимо команд с самого верха острота проблемы стала почти невыносимой. По данным Минэкономразвития, в 55 контролирующих органах служит более миллиона человек - при том, что нет ведь ни одной подлежащей контролю сферы российской жизни, которая бы добротно контролировалась! Население России сокращается, а число чиновников растет, так что вскоре мы увидим, как "госконтролем" занимается один процент жителей страны, потом - два процента... А потом страна кончится: сходство упомянутого явления с раковой опухолью слишком наглядно и не оставляет места сомнениям.
Итак, с одной стороны - чиновничество доедает страну; глава государства требует что-либо внятное по этому поводу предпринять. С другой же стороны, нигде и никогда правящий класс по чьей бы то ни было команде или под давлением сколь угодно убедительных фактов властью не поступался - стало быть, и в данном случае не поступится и ничего внятного сделать не сможет и не захочет. И не сделает. Но - как, как именно ухитрится не делать? - вот что было интересно.
Подобный эксперимент был поставлен в одном из хармсовских "Случаев". В этом шедевре рассказано, как человек с тонкой шеей забрался в сундук, закрыл за собой крышку и начал задыхаться. "Я буду задыхаться, но крышку сундука все равно не открою. Постепенно я буду умирать. Я увижу борьбу жизни и смерти". Сперва все так и идет: "Вот началось: я больше не могу дышать. Я погиб, это ясно! Мне уже нет спасения!" Но вдруг что-то произошло и наступил нежданный финал: "Человек с тонкой шеей поднялся с пола и посмотрел кругом. Сундука нигде не было. На стульях и на кровати лежали вещи, вынутые из сундука, а сундука нигде не было. Человек с тонкой шеей сказал: 'Значит жизнь победила смерть неизвестным для меня способом'". Хотелось думать, что и в нашем случае произойдет что-либо необыкновенное и жизнь (чиновничества) победит смерть ("административную реформу") каким-то доселе неизвестным способом... Но реальность оказалась куда проще.
Нет, сперва-то все шло довольно драматично - почти как у человека с тонкой шеей: чиновластию была отчетливо показана серьезная, практически смертельная угроза. Достаточно радикальные утечки шли из группы М. Э. Дмитриева в МЭРТ, которой было поручено клепать эту самую реформу, и уж совсем воинственную позицию продемонстрировала группа А. Н. Шохина, когда свою лепту в реформу вызвался сделать РСПП.
Напомню: речь шла о том, чтобы разделить функции власти на четыре типа (нормативное регулирование, оказание услуг, надзор, управление госсобственностью) и исключить совмещение в какой бы то ни было (для начала - федеральной) властной конторе функций разных типов. Речь шла и о многом другом (о контрактной системе для всех чиновников; о конкурсах на замещение всех должностей, включая министерские; об обеспечении публичного доступа к любой информации о деятельности органов исполнительной власти - и проч.), но и одного разделения функций регулирования, надзора и управления между разными организованными чиновничьими группировками хватило бы для перемен в российской жизни, без преувеличения, революционных.
Мы не раз вспоминали "Правило номер один" М. М. Сперанского, отца русской бюрократии в ее современном виде: "Ни одно государственное установление не должно быть прописано так, чтобы его можно было применять без прямого участия чиновника". Непреложное следование этому правилу и сделало наш государственный аппарат таким, каков он есть - крайне неэффективным и насквозь коррумпированным. Так вот, разделением "нормотворцов", "управленцев" и "контролеров" проклятое правило было бы в решающей степени обезврежено, а там, глядишь, и вовсе выведено из оборота. Чиновластию вообще и коррупции в частности был бы нанесен смертельный удар, через несколько лет мы бы не узнали нашей страны. А поскольку "белых" аргументов против разграничения функций не придумаешь - их просто не существует, - то...
Но это самое "то..." оказалось недолговечным. Никто и не думал искать контраргументов - против "административной реформы" хватило тех же старых, но верных приемов, какими отбивается от жалобщиков какая-нибудь смотрительша ДЕЗа: лобовое отрицание и волокита. Неохота описывать всю трагикомическую историю - посмотрите на прошлый четверг: очередное обсуждение вопроса на заседании правительства закончилось обещанием с будущего года упростить наконец регистрацию юрлиц (правительство язык стерло, хвастаясь уже свершившимся упрощением как главным результатом "дебюрократизации"). Перечень же избыточных функций государства, подготовленный МЭРТ, то есть самый первый приступ к задаче разделения функций, велено доработать к 1 июня и чем-то еще серьезным дополнить к середине августа. Вы скажете, невелика отсрочка - да, но она знаковая: в пятницу президент должен был выступить с очередным годовым посланием. То есть второй раз подряд требования президентских годовых посланий оказываются в этой части не выполненными даже формально.
Мы сдаем номер, не успев узнать, как на очевидное фиаско административной реформы откликнется в своем послании президент. Если очень сурово, то, может статься, простой волокиты для отражения угроз чиновластию впредь будет недостаточно. Тогда настанет черед неизвестных способов. Какими они окажутся, я даже гадать не хочу, но что сундук будет исчезать снова и снова, не сомневаюсь.
