В начале июля был принят новый Закон о связи, который вступает в силу с января 2004 года. Он установил порядок государственного регулирования и лицензирования деятельности в области связи, а также обозначил обязательства государства. Теперь каждому жителю России гарантируется получение минимального набора услуг связи по невысокой цене - так называемой универсальной услуги. Она включает в себя установку в каждом поселении хотя бы одного таксофона. При этом время, в течение которого пользователь сможет дойти до таксофона пешком, не должно превышать один час. Кроме этого, в поселках, где живет более 500 человек, должен быть создан пункт коллективного доступа в Интернет. Предоставление универсальных услуг должно субсидироваться за счет взносов всех операторов связи. Таким образом, создается еще один вариант перекрестного субсидирования. Этот механизм уже действует в отрасли. В частности, низкие тарифы на социально значимую местную связь компенсируются завышенными на дальнюю. Услуги дальней связи в настоящее время предоставляет компания "Ростелеком". Минсвязи выступает за сохранение этой монополии как источника средств для финансирования нерентабельных и инвестиционно емких услуг. Сохранение монополии "Ростелекома", кстати говоря, является одним из камней преткновения на переговорах по вступлению России в ВТО.
Уровень телефонизации в России сейчас составляет 25,6%. По этому показателю Россия выглядит не хуже, чем большинство восточноевропейских стран, но существенно уступает развитым странам. В связи с этим вопрос о том, как повысить телефонизацию, действительно стоит довольно остро. Однако совершенно не очевидно, что наилучший способ это сделать - сохранить перекрестное субсидирование и государственный контроль над монопольной компанией. В конце концов, кросс-субсидирование использовалось и в советские времена, и сейчас, а до телефонизации отдаленных и сельских районов нам все еще далеко.
Мировой опыт, в частности США, показывает, что предоставление прямых грантов на телефонизацию определенных районов - это существенно более эффективный и прозрачный способ достижения поставленной цели, чем перекрестное субсидирование и наложение обязательств по универсальной услуге на монопольную компанию или региональных монополистов. Перекрестное субсидирование, мотивированное необходимостью сделать локальную телефонную связь универсальной услугой, в США раньше тоже использовалось. Его отмена после произошедшего в 1984 году разделения национального монополиста AT&T привела к росту степени телефонизации с 91,4 до 93,3%. Связано это с тем, что эластичность спроса на телефонные услуги по цене на междугороднюю связь оказалась выше, чем эластичность спроса по цене на локальную связь. То есть, те кто не подключал себе телефон, не видя необходимости делать локальные звонки, подключились, когда упали цены на междугородную связь.
Опыт развивающихся стран, таких как Китай, говорит о том, что в современных условиях быстрый рост телефонизации при падении цен на услуги вполне возможен в условиях конкурентного, а не монопольного рынка. Более того, введение конкуренции способствует ускорению телефонизации. А сохранение регулируемых монополий на деле часто объясняется не столько необходимостью повысить телефонизацию, сколько слишком тесными связями между государственным регулятором и регулируемой компанией.
Ограничение конкуренции без обеспечения универсальности услуг таит в себе угрозу замедления темпов внедрения новых технологий. Первые шаги к либерализации сектора в мировом масштабе - разделение AT&T в США и приватизация Вritish Telecom в Великобритании - совпали по времени со значительным ускорением технического прогресса в этом секторе. И это совпадение многие экономисты считают неслучайным. Тем более очевидно, что государственное регулирование обычно тормозит внедрение новых технологий. К примеру, предложения о введении голосовой почты в США выдвигались еще в конце 1970-х годов, но окончательно разрешение на ее использование было дано в 1988 году. По расчетам американского экономиста Хаусмана, задержка стоила американским потребителям около 1,27 млрд долларов в год. Похожая ситуация и в сотовой связи: технически ее использование стало возможно также еще в конце 1970-х годов, но разрешение на это в США было выдано только в 1983-м, что стоило потребителям от 25 до 50 млрд долларов в год. Безусловно, те технологии, которые уже активно используются за рубежом, в России хоть с опозданием, но внедряются. Но сможет ли Россия, при сегодняшних методах регулирования, стать технологическим лидером в секторе - это большой вопрос.
Недоверие к рыночным механизмам и чрезмерная вера в силу государства - это родовая черта российского чиновничества. Следствием этого обычно является принятие на себя заведомо неисполнимых, но политически значимых социальных обязательств. Задержка с либерализацией сектора экономически не обоснована, но вполне возможно, что она очень выгодна самим чиновникам.
