Фактор роста, пожалуй, привлекает сейчас наибольшее внимание. Все мы заинтересованы в экономическом подъеме, разногласия лишь в том, где и как он формируется.
Так вот, суммарный объем реализации 200 крупнейших российских компаний в 2002 году вырос на 13,6%. В прошлогоднем рейтинге этот показатель составил 14,8%, в 2001 году - 62,4%, в 2000-м - 95,5%. Если принять во внимание инфляцию (15,1% и 18,6% в 2001-м и 2002 годах соответственно, не говоря уже о более высоких темпах роста промышленных цен), то можно сделать вывод о том, что уже второй год подряд мы наблюдаем промышленный застой. В реальных ценах реализация крупнейших не просто не растет, а, скорее, падает.
Этот безрадостный вывод противоречит не только президентскому призыву к удвоению ВВП, но и официальной статистике (промышленный рост в 2002 году составил 3,7%). Можно было бы спорить о методических погрешностях Госкомстата, однако его сводки вполне согласуются и с материалами многочисленных частных исследований, и, что более убедительно, с нашими повседневными наблюдениями. Растут доходы населения, потребительские рынки, строительство и т. д. Где же реализуется этот рост?
Еще пару лет назад ответ на этот вопрос был однозначным - в крупном бизнесе. Тогда суммарная выручка 200 крупнейших росла с темпом, в 1,6 раза большим, нежели выручка в промышленности в среднем (график 3). Через год крупнейшие не только сравнялись по темпам роста с остальным бизнесом, но даже несколько приотстали (тогда это можно было еще списать на влияние временных факторов и погрешности измерений). И вот теперь - уже вполне отчетливое двадцатипроцентное отставание - 13,6% против 16,7% (средний рост по выборке 10 тысяч промышленных компаний).
На методические ошибки это отставание списать не удается. Конечно, совокупная выручка и промышленный рост - это не одно и то же. Для более корректного измерения последнего правильней было бы суммировать добавленные стоимости, но оценить их при сегодняшнем качестве бухучета и уровне прозрачности довольно сложно. Однако если мы говорим о динамике, то важны не абсолютные данные, а их сопоставимость. И она обеспечена, так как за последние год-два в структуре крупного бизнеса особых изменений не обнаружено (см. ниже).
Но раз так, то элементарная логика подсказывает, что рост обеспечивают малый и средний бизнес. И отчасти это правильно. Но лишь отчасти, так как и в этом случае динамика роста не объясняет динамики, показываемой Госкомстатом.
Дело в том, что наибольшие темпы роста стал показывать бизнес, частично или полностью находящийся в тени. Если раньше он в основном способствовал элементарному уходу от налогов, то теперь это преимущество теневиков направлено не только на вывод средств, но и на их реинвестирование, на экспансию.
Можно возразить, что это, мол, голословные догадки. Ну, во-первых, они не противоречат здравому смыслу. А во-вторых, они подтверждаются нашими более глубокими наблюдениями в отдельных секторах экономики.
Например, ИТ-компании. Согласно рейтингу ИТ-50, отрасль растет с темпом как минимум 30% в год (то есть вдвое быстрее промышленности в среднем!). При этом попробуйте найти официальную отчетность крупных ИТ-компаний. В лучшем случае это будет семь-восемь балансов. Остальные компании либо распылены на десятки мелких (и потому фактически ненаблюдаемых) структур, либо действуют через офшоры, либо вообще предпочитают наличный оборот.
Или иной пример. Согласно нашим многочисленным маркетинговым исследованиям, потребление промышленной продукции стабильно превышает ее производство (естественно, с учетом баланса экспорта и импорта). Производитель привычно занижает свои показатели, а потребителю в этом нужды нет никакой. Кстати, видимо, именно поэтому директора крупнейших компаний, прогнозируя свое развитие на будущее, указывают темпы вдвое, а то и более низкие, нежели уже достигнутые (см. "Проблемы развития"). Это опять-таки результат оптимизации денежно-товарных потоков.
Наконец, порой владельцы крупного и успешного бизнеса стараются просто не позиционировать его перед широкой публикой. В процессе обсуждения нынешнего рейтинга мы вспомнили как минимум полдюжины компаний, которые могли бы претендовать на место в рейтинге. Эти компании на слуху, довольно часто упоминаются в прессе, но при запросе их руководители либо отвечают, что юридически такого бизнеса вообще нет (а есть множество формально не аффилированных структур), либо занижают свои показатели, либо вовсе отмалчиваются. Типичный пример - "Вимм-Билль-Данн", который впервые вошел в рейтинг лишь в прошлом году, а до этого в нем участвовали лишь входящие в холдинг компании. Или структуры группы "Гута" - после создания кондитерского холдинга в информационном пространстве растворился даже бывший многие годы образцом открытости холдинг "Красный Октябрь" (фигурирует лишь его головное подразделение).
С точки зрения чиновников, все вышеперечисленные примеры явно отрицательны - и налоги недоплачивают, и воздействовать на них непонятно как. А вот с точки зрения экономики страны - скорее, положительны. В созданной ими де-факто офшорной зоне такие компании реализуют те самые темпы роста, о которых столько говорят. И выйдут они из этой зоны не под воздействием правоохранительных органов (это нереально в принципе), а тогда, когда это будет выгодно. Например, когда капитализация позволит привлекать более дешевое финансирование. Пока же это доступно немногим.
