Летом 1998 года, накануне дефолта и девальвации, мы сами, зашоренные опытом латиноамериканских стран, писали, что им (то есть правительству) не удастся обойтись одноразовой девальвацией. Бразилии, Аргентине и прочим развивающимся странам потребовались целые серии понижения курса валют только для того, чтобы остановить спад. А Россия умудрилась обойтись одной. И не просто остановила спад, а быстро перешла к подъему, который продолжается практически без перерыва уже пять лет.
Для того чтобы понять, как это произошло и насколько глубоки позитивные сдвиги в нашей экономике, надо сравнить два периода: 1997-й-начало 1998 года и 2001-2003 годы. И тогда, и сейчас высокие цены на нефть (хотя, конечно, сейчас выше). И тогда, и сейчас крепнущий курс рубля. Но тогда стремительно растущий импорт и, как следствие, нулевой торговый баланс. А сейчас импорт растет очень неспешно, и торговый баланс хорош как никогда. Почему такая разница? На наш взгляд, все дело в особенностях структуры экономики и денежного обращения в стране, соответственно, в первый и второй периоды времени.
С 1995 года по дефолт, несмотря на наличие новых собственников, российская экономика действительно развивалась в сторону экономики колониального типа. И причина была прежде всего в "валютном коридоре". Структурно экономика того времени была представлена двумя практически не связанными сегментами. Наверху пирамиды экономических агентов - небольшое число больших сырьевых компаний, зарабатывающих живые доллары. Эти доллары поступают в страну и создают платежеспособный спрос. Однако практически весь спрос немедленно превращается в спрос на импорт (неважно, потребительских товаров, оборудования или сырья), и в результате деньги, минуя почти всех хозяйственных агентов, уходят обратно за рубеж.
Есть, конечно, еще и низ пирамиды. Он представлен тысячами экономических агентов, в числе которых и старые советские предприятия, и представители новой экономики. Первые канючат насчет бюджета, вторые предпринимают усилия, чтобы ухватить кусок живого денежного потока. Но дается им это с трудом - мешает слишком дешевый импорт, который, в свою очередь, определяется высоким курсом рубля, а он таков потому, что надо поддерживать государство в его борьбе с бюджетным дефицитом. В этой очень негармоничной экономической системе одни процветают, другие бедствуют. И бедствующие обречены на вымирание.
Именно в те годы - с 1996-го по 1998-й - у нас была очевидная опасность превратиться в колониальную страну. Причем то, что собственность уже была роздана своим олигархам, скорее, спасло нас от этого. Потому что государство под давлением внешних долгов вполне могло бы решить расплатиться с кредиторами хорошими активами. Но, к счастью, таковых у него уже не было. И в этом смысле, когда Чубайс восклицает: "Кто здесь русский патриот? Это я - русский патриот!" - он совершенно прав: во властном хаосе того времени частная собственность хранила страну.
