В марте в Красноярском крае был явный всплеск деловой активности - зафиксировано более двухсот крупных инвестиционных сделок. В последние дни месяца поступило сообщение, что французская компания Accor приняла решение строить в краевом центре сеть своих отелей. Значит, даже недоверчивые французы осознали, что Красноярск - перспективная бизнес-площадка. Все идет именно так, как обещал два года назад в интервью "Эксперту" Александр Хлопонин, тогда только-только избранный губернатором.
Трудное наследство
В начале 2002 года Красноярский край был зоной всевозможных конфликтов: между законодательной и исполнительной властью, финансово-промышленными группами и местной предпринимательской элитой, исполнительной властью региона и районных центров, муниципалитетами и энергетиками. "Кредиторская задолженность края накапливалась долгие годы и дошла до четырнадцати миллиардов рублей - фактически край был на грани банкротства", - вспоминает заместитель начальника главного управления регионального экономического развития Красноярского края Рафаэль Шагеев.
Еще труднее было собрать доходную часть бюджета. Любые попытки территории увеличить свои доходы неизменно приводили к перераспределению средств в пользу федерального центра. Значит, оставалось лишь одно - добирать налоги на территории края, что было весьма проблематично. Всех плательщиков регионального бюджета можно разделить на несколько групп: крупные ФПГ ("Сибнефть", ЮКОС, "Русал" и др.); естественные монополии (железная дорога, энергетика, связь); краевая промышленная элита, не имеющая отношения к ФПГ; малый и средний бизнес. Практически все крупные холдинги работали по трансфертным ценам, то есть потребляли природные ресурсы в регионе, а выплачивали налоги в Чувашии или на Чукотке. Не говоря уже о том, что акцизы компании тоже могли платить там, где им удобно. Выходило, что бюджет края ежегодно недополучал налогов на миллиарды рублей.
Краевая промэлита вела себя так же, как и ФПГ: все сбытовые конторы были зарегистрированы в Новосибирске или в других крупных городах соседних областей. Но если ФПГ и крупные краевые предприятия еще как-то платили налоги, то от малого и среднего бизнеса региональный бюджет не получал ничего - все было в тени. Полнейшая неразбериха была и с естественными монополиями. Компании показывали нулевую рентабельность, а тарифы росли с завидной регулярностью (компании, вместо того чтобы осуществлять свои инвестиционные программы за счет прибыли, а при износе фондов на 80% это необходимо, закладывали расходы на них в тарифы). Понятно, что это мешало и работе, и долгосрочному планированию как краевой администрации, так и всех предприятий региона.
Экономический фон все ухудшался, и в итоге в 2002 году Красноярский край фактически остановился в своем развитии: снизились темпы роста промышленного производства и объемы инвестиций, выросла кредиторская задолженность компаний и задолженность по зарплате, больше половины предприятий края были признаны убыточными, не росли доходы населения. Новому губернатору края Александру Хлопонину досталось трудное наследство. Он пришел из крупного бизнеса: пять лет руководил "Норильским никелем" - весьма успешным российским предприятием. До этого был банковским менеджером, после - губернатором Таймыра. Как говорит заместитель губернатора края, начальник Главного финансового управления краевой администрации Александр Новак, "в политическом пространстве были люди, возможно, внешне более яркие, чем Хлопонин. У него нет опыта командования армиями, как у предыдущего губернатора края Александра Лебедя. Но у него есть четкая логика и последовательность. Он много не обещает, но много делает. Это показала его работа и в Норильске, и на Таймыре". И это уже показывает его работа в Красноярске.
Как заставить бюджет работать
Команда Хлопонина свою работу осенью 2002 года начала с довольно непопулярных мер: был ликвидирован бюджет развития на 2003 год и начал составляться новый - реальный и прозрачный (в прошлом году доходная база бюджета составила 38 млрд рублей, а расходная - 40 млрд; в этом году доходы достигнут 46 млрд рублей, а расходы - 48 млрд). Главной задачей краевой администрации стало введение казначейской системы управления бюджетом (только за счет этой оптимизации получено 12% экономии бюджета). "Сегодня все бюджетные средства прозрачны, - говорит Рафаэль Шагеев. - Мы хотим, чтобы каждый житель края мог знать, как и куда расходуются бюджетные средства. Надо, чтобы население нам верило. Сегодня мы смело утверждаем, что народные деньги работают, не уходят налево. А если где-то задержка, деньги провисают, то сразу видно, где именно. Значит, в следующем месяце мы вводим штрафные санкции. И механизм начинает работать - даже такой сложный, как Красноярский край".
Электронная система казначейского исполнения бюджета была разработана специалистами финансового управления краевой администрации (теперь они разрабатывают такую же программу для администрации Пермской области), и сейчас устанавливается программное обеспечение, чтобы в режиме on-line можно было проследить, как исполняется бюджет. Не все муниципалитеты восприняли это нововведение с энтузиазмом - во многих попросту не было компьютеров, не говоря уже о людях, умеющих на них работать. Пришлось краевой администрации проводить компьютерный ликбез на местах - программисты выезжали в деревни и поселки. А через несколько месяцев муниципалитеты даже начали открывать свои виртуальные приемные. И в такой приемной города Ачинска, например, можно не только найти информацию об инвестиционных конкурсах, муниципальных тендерах и различных городских программах, но и получить через Интернет информацию по ведению бизнеса, задать вопросы и найти полезные советы.
В корне изменились и межбюджетные отношения региона с муниципалитетами. Если раньше нормативы по налогам для всех муниципальных образований (МО) утверждались ежегодно, то теперь единые нормативы установлены на три года. А деньги из краевого фонда финансовой поддержки городам и районам распределяются на основе объективных методик: краевые власти рассчитывают налоговый потенциал территории, учитывая при этом даже разницу в стоимости оказываемых услуг в разных городах. "Недовольные были, - комментирует Александр Новак. - Это в основном представители дотационных городов и районов. Но когда мы стали объективно считать, где и сколько средств может и должно приходить в местный бюджет, вскрылись все болячки этих муниципалитетов и стало ясно, как их лечить".
На адаптацию местным властям дали два года, в течение которых из того же краевого фонда будут при необходимости идти дотации на обеспечение сбалансированности бюджета. Постепенно эти дотации будут сокращаться, а через два года исчезнут совсем. С мэриями заключены договоры, в которых четко оговаривается, как оптимизировать расходы на местах и избавиться от завышенных оценок доходной базы.
Оптимизм администрации, впрочем, разделяют не все. Некоторые эксперты полагают, что краевой фонд поддержки нужен будет еще лет пять как минимум, поскольку во многих депрессивных образованиях существенного экономического роста не предвидится. Краевым властям останется или продолжать их дотировать, или провести централизованное переселение, или просто махнуть на них рукой. Первые два варианта обойдутся недешево, третий сулит тяжелые социально-политические потрясения.
Осложняет проблему новая инициатива федерального центра - ограничить финансовую самостоятельность автономных округов (в связи с предстоящим объединением регионов). Подразумевается, что Таймыр и Эвенкия - регионы-спутники Красноярского края - не будут получать федеральную финансовую поддержку, а полномочия, которые сегодня возложены на автономии (зарплата учителей, жилищные субсидии и выравнивание бюджетной обеспеченности муниципальных образований), будут переданы Красноярскому краю. Этот новый порядок начнет действовать уже с 2005 года. По прогнозам аналитиков, от этих изменений прямые потери края вместе с автономными округами составят почти 2 млрд рублей, а это как раз та сумма, которая приходит из федерального бюджета в качестве финпомощи Таймыру и Эвенкии. Понесут потери и местные бюджеты края - в силу нового распределения краевого фонда финансовой поддержки, ведь к "выпадающим" муниципалитетам прибавятся города и районы автономных округов.
Понятно, что краевые власти не испытывают особого желания оплачивать объединительные амбиции центра из своего бюджета. "Ничто не мешает организовать получение трансфертов для округов через Красноярск, - считает губернатор Красноярского края Александр Хлопонин. - Я предложил Минфину России принять следующую схему: Москва оставляет в ближайшие три года неизменным существующий порядок начисления трансфертов и дополнительно выделяет из федерального бюджета пять миллиардов рублей на региональный бюджет развития и на решение проблем северных территорий. В первую очередь эти средства пойдут на развитие реального сектора экономики. С помощью бюджета развития мы сможем решить задачи господдержки инвестиционных проектов, направленных на стимулирование экономической активности бизнеса". И в этом случае даже формального объединения территорий не потребуется.
Политика соглашений
Сделав региональный и местные бюджеты максимально прозрачными, краевые власти занялись наращиванием доходной базы. И в первую очередь нужно было решать вопрос с региональной задолженностью. Сначала стали договариваться с энергетиками, угольщиками и коммунальщиками. Реструктуризировали задолженность - муниципалитеты подписали соглашения со всеми поставщиками о рассрочке платежей на пять лет. "Возврат долгов - один из элементов развития, - комментирует Рафаэль Шагеев. - После реструктуризации задолженности ситуация заметно стабилизировалась. За прошлый год в крае не было ни одного отключения. Следующим этапом стало подписание различных соглашений с естественными монополиями о фиксировании тарифов на определенный срок. Закладывать в тарифы инвестиционную составляющую можно до бесконечности, но предприятия края не могут планировать свою работу, если цены постоянно скачут".
Снизилось напряжение между крупными ФПГ и местной бизнес-элитой. Еще недавно главным инструментом в этих отношениях было банкротство: если крупные корпорации хотели стать акционерами какого-то предприятия, они его попросту банкротили и забирали за бесценок. Теперь в администрации создана специальная комиссия, которая оценивает финансово-экономическое состояние предприятий.
Но главное достижение новой администрации края, считает Александр Новак, - это подписание различных соглашений с ФПГ. "На сегодня у губернатора немного реальных правомочий повлиять на крупный бизнес, - считает он. - И во многом взаимоотношения строятся на человеческом факторе, тут очень помогает то, что Александр Хлопонин хорошо знает эту среду. Многие договоренности существуют не на бумаге, а на словах, тем не менее все уверены, что устные обещания не будут нарушены. Сегодня на социальные программы мы можем тратить в разы больше запланированного. Так, в 2002 году на финансирование закона о ветеранах пошло 300 миллионов рублей, в 2003-м - почти миллиард. В прошлом году расходы на социальную сферу в крае составили 19 миллиардов рублей, в нынешнем на эти цели направляется 24 миллиарда".
Как только команда Хлопонина пришла в Красноярск, она отозвала иски Законодательного собрания края к Сибирско-Уральской энергетической компании (СУЭК). Несколько месяцев она боролась с депутатами за "Красноярский уголь", те считали, что акции компании должны вернуться в госсобственность. А краевые власти решили, что отношения с бизнесом нужно выстраивать по-другому. "Угольная отрасль должна работать в интересах края, устанавливать нормальные цены, чтобы не было проблем ни с поставками угля, ни с выплатой налогов, - говорит заместитель губернатора Сергей Соколов. - Глупо вставлять палки в колеса уходящему поезду в ситуации, когда мы имеем все для того, чтобы договориться и подписать соглашение. Если бы мы поступили иначе и лишили СУЭК лицензии, то рано или поздно она все равно вернула бы ее себе через суд. Но у нас тогда бы уже не было возможности договориться об увеличении налоговых платежей со всеми остальными. ФПГ хотят инвестировать в край, и если мы начнем применять административные методы, то они еще подумают, стоит ли строить какие-либо производства у нас, не лучше ли сделать это в других регионах".
Еще в прошлом году администрация края договорилась с владельцами Красноярского алюминиевого завода, Красноярской ГЭС, Ачинского глиноземного и Красноярского целлюлозно-бумажного комбинатов о единых для всех "правилах игры" - и тут же существенно выросли налоговые платежи этих предприятий в бюджет края. С компанией "Евросибэнерго" договорились совместно разработать программу установления экономически обоснованных тарифов для потребителей края, причем программой этой будет предусмотрена поддержка социально незащищенных слоев населения. С предприятиями, занимающимися лесозаготовкой и лесопереработкой, договорились о полной уплате всех налогов с продаж продукции на внутреннем и внешнем рынках и о привлечении крупных инвестиций в эту область. В числе обязательств ФПГ - развивать производства, создавать новые рабочие места и увеличивать зарплату, размещать заказы на предприятиях края и пользоваться их услугами, если они сочтут это выгодным.
Однако, по подсчетам экспертов краевой администрации, не менее половины от общего дохода бюджета может приносить все-таки не крупный, а малый и средний бизнес. Сегодня деньги "малышей" в основном крутятся в тени. В России минимальная оплата труда (МРОТ) - 600 рублей. И платят МРОТ, а все остальное - в конвертах. Администрация провела совещания с надзорными органами, выработала механизм взаимодействия налоговой и трудовой инспекций, пенсионного фонда, УВД и комитета труда - чтобы знать реальную зарплату и отражать ее в договорах. С 1 июля 2003 года, когда краевые власти начали заниматься этой проблемой, средняя зарплата увеличилась на 30% - от самого факта, что такая работа началась.
Сейчас в администрации готовят реестр всех предприятий края. Компаниям дают заполнить анкету, в которой есть пункт о заработной плате. Скажем, приходит предприниматель регистрировать свое предприятие, а у него десять человек, работающих с зарплатой в 600 рублей, - ему отказывают в регистрации до тех пор, пока не поставит сумму хотя бы 3000 рублей. В администрации сетуют, что нет в России пока такого закона, как, например, в Америке, где меньше пяти долларов в час человеку заплатить не могут.
Ни для кого не секрет, что в отчетах предприниматели занижают численность работающих. "Мы требуем, чтобы хозяева предприятий показывали реальные данные, - рассказывает Рафаэль Шагеев. - Дальше мы будем увеличивать требования к зарплате. Для этого существует трехстороннее соглашение между администрацией края, профсоюзами и Союзом товаропроизводителей края. Кстати, уже есть прецеденты, когда профсоюз подавал в суд на Союз товаропроизводителей. И хотя суды их иски не удовлетворили - все дело тут в недостатках самой нормативной базы, - эти примеры показательны".
Регулировщик экономики
Реестр предприятий - это не только кнут для нерадивых предпринимателей. Он составляется еще и для того, чтобы определить, кто нуждается в поддержке региональных властей. В бюджете развития на эти цели заложено более миллиарда рублей. Из этой суммы на погашение предприятиям части процентной ставки пойдет 100 млн (практику субсидирования кредитной ставки используют многие регионы России, в Красноярском крае это вводится впервые). По прогнозам, эти субсидии администрации помогут привлечь как минимум 1,5 млрд рублей банковских кредитов. Экономический эффект оценивается в 3-4 млрд, то есть один вложенный бюджетный рубль принесет 4-7 рублей прибыли.
Конечно, помогать краевые власти будут не всем. Изначально было решено поддерживать только сильных и тех, у кого есть потенциал развития. Взять, к примеру, Саянский маслозавод - он в сутки производил всего 700 кг масла. Средств на закупку молока, чтобы увеличить производство, не было - счета завода практически были заморожены. Администрация края заплатила за поставки молока на завод, и предприятие ожило. Сейчас завод вырабатывает ежедневно 30 тонн продукции. В Лесосибирске и Енисейске администрация помогла встать на ноги муниципальным транспортным предприятиям.
И все же краевые власти не собираются злоупотреблять субсидиями, считая, что многого можно добиться только лишь за счет создания конкурентной среды. Так, в Минусинском районе (на юге края) оплата за коммунальные услуги в несколько раз превышала оплату за тепло в северном Норильске. Выяснилось, что практически все котельные принадлежали предприятию, аффилированному с муниципальными властями. Региональная администрация никого увещевать и совестить не стала, а взяла и профинансировала строительство теплотрассы от электростанции в соседнем районе. Местные котельные немедленно разорились, зато население платит за тепло гораздо меньше.
Свои стратегические приоритеты администрация обозначила в Программе социально-экономического развития до 2010 года. "Все территории разные, - говорит Рафаэль Шагеев. - Нельзя сделать что-то, к примеру, на юге и растиражировать это на весь край. Мы выстроили трехуровневую систему программного исполнения: это программа развития территорий (районов), программа социально-экономического развития края и программа социально-экономического развития ассоциаций. Мы разделили регион на пять частей: центр, север, юг, запад, восток. По трем ассоциациям - северу, югу и западу - уже идет работа, а потом все эти наработки будут увязаны и растиражированы на весь край". Например, на юге края усиленно развивают сельское хозяйство с помощью кооперационных связей. В этом случае краевая администрация играет роль регулирующего центра: скажем, договаривается с торговыми сетями об объединении компаний под единым брэндом. Решаются и стратегические вопросы: сейчас идут переговоры о сотрудничестве с Казахстаном в производстве зерна.
Программа развития территорий состоит из множества программ развития муниципальных образований. В них прописываются и программы развития предприятий. Для того чтобы регион стал управляемым, нужно перейти к проектному управлению и решить бюджетные проблемы. "Мы сможем этого достичь только совместными усилиями. Просто потому, что разрозненными оперативными действиями и маневрами на территории региона нельзя решить сколько-нибудь значимую и масштабную задачу, - говорит Александр Новак. - Тем более, когда ощущается дефицит рычагов. Теперь не будет 'плана развития' с соответствующими подпланами и предложениями по всем территориям и направлениям деятельности. Гораздо важнее показать шансы и риски, связанные с развитием края, а также возможные цели и стратегии, которые позволят достичь результатов".
Точки и кусты
"Пока многие российские рынки еще остаются неструктурированными, - говорит Рафаэль Шагеев, - и это дает краю шанс раньше других определить точки роста и сформировать вокруг них кусты - кластеры, которые могли бы в перспективе успешно конкурировать на глобальных рынках". Свою роль администрация видит в том, чтобы помочь перспективным предприятиям выйти на иностранные рынки, организовать взаимодействие с трансрегиональными торговыми сетями, помочь в обучении персонала и при сертификации производств и продукции в соответствии с международными стандартами.
Сегодня в экономике Красноярского края структурно выделяются три сектора: локальные рынки, где кластеры образоваться не могут в принципе; монополизированный сырьевой сектор, где кластеры, как правило, не образуются; отрасли и рынки, где кластеры могут возникнуть. Понятно, что замкнутые локальные рынки в крае сохранятся, например, рынок строительных материалов и строительства. Замкнутые рынки останутся и там, где проникновение на них связано со слишком большими издержками на производство и дистрибуцию - это сфера бытовых услуг, легкая промышленность и транспорт.
Кластеры могли бы образоваться в красноярском машиностроении, но оно, как ни странно, пока работает на локальном рынке. Машиностроительный комплекс в крае всегда был одной из ключевых отраслей регионального хозяйства. Но в последнее десятилетие этот комплекс переживает далеко не лучшие времена. Относительно устойчиво чувствуют себя те машиностроительные предприятия и производства, которые были втянуты в качестве поставщиков и субподрядчиков в крупные сырьевые компании. Есть предприятия, которые работают устойчиво и в принципе могли бы претендовать на роль "кластерообразующих" (к таким можно отнести ОАО "КХЗ 'Бирюса'", ОАО "Сибтяжмаш"), но они сориентированы либо на производственную кооперацию вне края (НПО "Прикладная механика"), либо на слишком узкие сегменты рынка (судоверфь, Красноярский электровагоноремонтный завод). Если в крае не будут достроены соответствующие производственные кластеры, в долгосрочной перспективе эти предприятия обречены на угасание либо на включение. Печальный опыт Сосновоборского завода прицепной техники - тому подтверждение. Какие только не предлагались планы реанимировать завод: и организовать сборку автобусов, и выпускать комплектующие к сельхозтехнике, и даже строить дирижабли. Однако завод до сих пор в плачевном состоянии.
Основную ставку региональные власти делают на образование кластеров в лесопромышленном комплексе края. Пока здесь работают несколько разрозненных, весьма скромных технологических комплексов - это три ЛДК в Лесосибирске, объединяющие лесозаготовителей, Енисейский ЦБК в Красноярске с сетью поставщиков сырья и деревообрабатывающие предприятия в Канске. В то же время условия для формирования мощного лесного кластера существуют: лесозаготовка, деревообработка (в том числе и мебельные фабрики), целлюлозно-бумажная промышленность, биохимические заводы, транспорт, специализированное машиностроение (Красноярский завод лесного машиностроения), полиграфическая промышленность (ПИК "Офсет"). Однако эти потенциально технологически связанные производства не могут стать полноценным кластером из-за неразвитости звеньев конечного передела - деревообработки, химической переработки древесины, целлюлозно-бумажного производства и полиграфии. Чтобы получить информацию из первых рук, увидеть проблемы отрасли и досконально разобраться с ними, специалисты краевой администрации недавно побывали в Богучанском и Лесосибирском районах края. Это проблемные районы: в одном сосредоточены заготовительные мощности, в другом - перерабатывающие, а между заготовителями и переработчиками - вечный конфликт. Самое главное, что вынесли региональные эксперты из поездки, - они четко поняли, что тормозит лесную отрасль и как составить программу ее развития (концепция программы будет подготовлена к нынешнему маю). Собственно, тормозят развитие отрасли две проблемы. Первая - так как край удален от восточных и западных границ, транспортные расходы предприятий слишком высоки и нужен альтернативный путь с минимизацией транспортных расходов. Вторая - в этой отрасли нет крупных инвесторов, а это необходимое условие развития переработки, поскольку строительство ЦБК обходится в несколько сотен миллионов долларов.
Проблема с транспортировкой практически решена: недавно был подписан протокол по развитию Севморпути. Согласно ему, в дальнейшем предполагается снижение тарифов грузоперевозчиков, а именно Енисейского речного, Мурманского морского и Северного морского пароходств. Другой способ транспортировки леса - железнодорожный. Но так как тарифы на железнодорожные перевозки устанавливаются на федеральном уровне, краевым властям повлиять на ситуацию сложнее. Но есть другое решение - перейти на более глубокую переработку леса, что снизит транспортные расходы и увеличит добавленную стоимость. "Министерство путей сообщения заинтересовано в увеличении объемов перевозок, - говорит Рафаэль Шагеев. - Нам сказали: мы готовы снизить тарифы, если вы будете возить не только лес, но и алюминий, и нефть. Поэтому в разработке и обсуждении протокола между властями и железнодорожниками принимали участие все: и алюминщики, и нефтяники, и лесозаготовители, и переработчики. К тому же железная дорога и главные порты - Новороссийск и Санкт-Петербург - сейчас перегружены. Поэтому в администрации решили разработать альтернативную схему транспортировки лесной продукции". Сейчас обсуждается вопрос о развитии порта Игарка, в котором должны появиться дополнительные мощности по переработке лесной продукции, что повысит ее конкурентоспособность.
Отдельная проблема - легализация экспорта леса. Региональные власти борются с фирмами-однодневками, которые продают лес, при помощи лицензионной политики, конкурсов, договоров аренды. Сейчас обсуждается возможность аренды сроком на 49 лет. Краевые власти считают так: если и сдавать в аренду, то серьезной компании, с историей и опытом работы, умеющей выстраивать цивилизованные отношения и с партнерами по бизнесу, и с администрацией.
Могут сформироваться кластеры и в такой важной для края сфере, как транспортные услуги. О необходимости создавать в Сибири мультимодальные транспортные узлы не только национального, но и мирового значения говорится давно. Есть все основания расположить такой узел в Красноярске: и географическое его положение (пересечение Енисея и Транссиба, выход к Северному морскому пути), и наличие крупных транспортных компаний ("Красэйр", Енисейское речное пароходство, КЖД), поставщиков и подрядчиков (Ачинский НПЗ, Красноярский электровагоноремонтный завод). Но кластеров на базе транспортных компаний пока нет. Для создания полноценного мультимодального транспортного узла не хватает логистического обеспечения, не развиты автомобильные перевозки на дальние расстояния, таможенная инфраструктура существенно уступает тому же Новосибирску. (В Новосибирске около 650 тыс. кв. м складских помещений, из них 250 тыс. - отапливаемые. Под таможенные склады и терминалы отведено 120 тыс. кв. м. В Новосибирске же базируется половина всех грузовых автомобилей Сибири, которые имеют лицензию на международные перевозки.)
Пока единственный перспективный проект для создания кластера транспортных услуг - модернизация и расширение аэропорта Емельяново. Правда, и у него есть новосибирский конкурент - только что реконструированный аэропорт Толмачево. Что тормозит развитие Емельяново - очевидно: фактический монополизм "Красэйр" на региональном рынке авиаперевозок. Этой компании принадлежат и самолеты, и аэропорт. Почти три года назад в край пыталась зайти компания "Трансаэро", но "Красэйр" создала ей такие условия, что филиал "Трансаэро", по сути, был убыточным, и компания, проработав чуть больше полугода, удалилась. Но не все так печально. Вот уже полгода на этом рынке пытаются работать "Домодедовские авиалинии", и, возможно, их опыт будет более удачным - пока домодедовцы предоставляют два рейса до Москвы и обратно два раза в неделю, поэтому в другие дни приходится покупать билеты "Красэйр", а они на 3-4 тыс. рублей дороже "домодедовских".
Изменить ситуацию краевые власти пока не в силах: контрольный пакет "Красэйр" в руках у федеральных властей. Поэтому администрация раскручивает другой, не менее грандиозный проект - "Северный воздушный мост", который соединит воздушными трассами Северную Америку со странами Юго-Восточной Азии через территорию Сибири и Северный полюс. Сейчас региональные власти ищут потенциальных инвесторов для этого проекта - он мультипликативно даст эффект на строительную индустрию, гостиничный и туристический бизнес.
Но трансполярные трассы все-таки проект относительно далекого будущего. Если говорить о ближайшей перспективе - на следующий год региональная администрация ставит перед не менее амбициозные задачи: для начала вытеснить соседей с внутреннего краевого рынка, а затем самим выйти со своей продукцией за пределы края.
"Сегодня регион представляет собой некий сосуд. Но пока у этого сосуда дно, как сито, через которое уходят деньги. Наша цель - задержать их в регионе, чтобы они сначала дошли до краев, а потом начали выплескиваться в соседние регионы, - говорит Рафаэль Шагеев. - Сегодня мы просто создаем задел на будущий год, когда начнем вести жесткую и массовую экспансию в Россию. Для этого практически все готово".
