Накануне нового делового сезона имеет смысл оценить стартовые позиции. Именно этим на прошлой неделе занимались экономические чиновники самых разных рангов. В рапортовании, прежде всего президенту, об уже свершившихся достижениях и блестящих перспективах, пожалуй, более всех преуспел Александр Жуков, представивший бесчисленное множество цифр: и сроки удвоения ВВП, и доходы на душу, и будущая капитализация российского рынка (это на фоне того цирка, который переживает сегодняшний рынок в связи с "делом ЮКОСа"). "Мы уже через год станем как Испания, Греция и заветная Португалия"! - радовались чиновники. Один только Герман Греф, помнящий, видимо, весеннюю обиду, когда президент ему публично выговаривал за слишком маленькие амбиции, занял позицию диссидентскую. Он предложил массу расчетов, указывающих на то, что далеко не все хорошо в российской экономике. И был в основном прав.
Вся длинная история со снятием пугливого кабинета Касьянова шла под лозунгом "Долой компрадорскую буржуазию! Превратим Россию в высокотехнологичную державу!". Если бы хоть кто-то в нашей политике был последователен, то сегодня он уже должен был бы требовать отставки Фрадкова. Именно сейчас, а не при Касьянове, мы вновь поворачиваем в сторону усиления сырьевой зависимости, с одной стороны, и усиления зависимости от западных инвестиций - с другой. Происходит это подспудно, не по чьей-то злой воле, а просто потому, что как прежний кабинет, так и нынешний не желает, не умеет создавать в стране механизмы, превращающие деньги в капитал, а мыслит лишь категориями cash.
Зачем государству усиление контроля над нефтяной отраслью? Ему нужен cash! Они не знают, куда потратить избыток стабилизационного фонда, если таковой объявится, их аналитики не могут решить задачу, как избавиться от профицита бюджета, они боятся честно потратить государственные деньги на покупку активов ЮКОСа, и они гордо сообщают всему миру, что налоговая недоимка от ЮКОСа будет переведена в бедствующие регионы.
Год и даже полгода назад все умеренные аналитики, и наши, и западные, достаточно спокойно говорили об усилении роли государства в экономике. Возможно, этому государству простили бы даже ЮКОС, если бы за ним стояла стратегия. Но ее нет. А есть только уникальный хаос и некомпетентность, которые открывают великолепные возможности для нового передела собственности. И он уже идет. В одних случаях с использованием административного и силового ресурсов. В других - с использованием ресурсов безграничных, по нашим меркам, западных финансов. Интуитивно видя в предпринимателе-соотечественнике конкурента за власть и опуская его до уровня податного сословия, российский чиновник широко распахивает двери для иностранца и плотно закрывает глаза, чтобы не видеть наглости собственных коллег. Эти признаки - откровенно чиновничий бизнес плюс способствование бизнесу иностранному - и есть главные признаки сырьевой колониальной экономики. И она возникает в России сейчас, хотя этого никто не хочет.
Можем ли мы скатиться к колониальности окончательно? Нет, не можем. Для этого у нас слишком большая страна. Идя по этому пути, мы можем только развалиться. Но даже процесс развала такой страны - процесс длительный. И, как показывает совсем недавний наш опыт - дефолт 1998 года, в момент кризиса всегда есть шанс обрести мозг и волю и двинуться назад.
Консерватизм, который вроде бы представляет сегодняшняя власть во всех ее ипостасях, стоит на убеждении: все, что имело место в истории, имеет и смысл. В начале 90-х страна пошла по пути радикального капитализма. Либерализация, приватизация 90-х дали выход колоссальной энергии и творчеству. Их нельзя отменить без серьезных потерь. Чтобы свободу не надо было импортировать вместе с капиталом, нужно не столько время, сколько возможность свободе проявлять себя. Нужны, как красиво писал Бродель, определенный нейтралитет, слабость или даже потворство государства. К сожалению, скорее всего это потворство мы получим, только пройдя через еще один серьезный кризис.
