Эх, ежели б к нашим медалям прибавить украинские и белорусские - мы бы не то что там Китай или Австралию, мы бы и Америку уделали! Как уделывали их во времена великого советского спорта. Даже казахов бы не потребовалось - хотя и у них в команде сплошные русские и кавказские, то есть опять же наши... Возникающие в ходе горестного рассмотрения очередной таблицы результатов с афинской Олимпиады подобные мысли - не есть ли они проявления имперской ментальности и ностальгии? Да и, может быть, это последние проявления. За ними уже давно не следует побуждение к какому-нибудь объединительному действию.
Отсутствие внятной и четкой политической линии в отношении бывших колоний и сателлитов - за это Москву критикуют все, и внутри и снаружи, включая нынешних начальников этих самых бывших колоний и сателлитов. Они слишком много от нее требуют - как мы слишком многого хотим от нашей сборной. И речь даже не о ресурсах - интеллектуальных, организационных и финансовых, необходимых для побед спортивных, дипломатических и любых других. Речь о мотивации. Та же Белоруссия - это не булочка с маслом и тем более не золотая олимпийская медаль, обладание ею вовсе не автоматически приносит славу и богатство, зато автоматически увеличивает число проблем.
Когда 2 апреля 1996 года Борис Ельцин и Александр Лукашенко вышли на царское крыльцо в Кремле и объявили о подписании Договора об образовании Сообщества России и Белоруссии, и звенели колокола, и проводились торжественные парады и молебны, ситуация была совсем другой. Лукашенко еще удавалось держать на плаву государственную промышленность и сельское хозяйство, и это - на фоне тогдашнего полураспада российской экономики - выдавалось за более умеренный вариант реформ. От слияния все ждали плюсов. Кроме того, у лидеров были и персональные интересы. Молодой энергичный "кейнсианец" Лукашенко пользовался огромной популярностью среди российских левых (а у них была тогда самая большая фракция в Думе) и вполне мог в будущем претендовать на пост руководителя единого государства. Ельцин далеко вперед не заглядывал, у него в преддверии президентских выборов был нулевой рейтинг, и надо было его срочно поднимать - привлекая симпатии того же самого левого электората.
Сегодня, восемь лет спустя, всем очевидно, что экономическая стратегия Белоруссии - тупиковая, режим Лукашенко запятнал себя с ног до головы политическими преследованиями, избиениями демонстраций, исчезновениями оппонентов, закрытиями офисов зарубежных СМИ (в первую очередь российских), международных и неправительственных организаций. Европа и Запад в целом относятся к этому режиму как к мерзкой бородавке на своем теле. Говорить о политическом объединении в таких условиях с точки зрения России абсурдно. Официально дезавуировать прежние договоренности означало бы резко ухудшить и без того непростые двусторонние отношения с ближайшим соседом, а это тоже нехорошо. Кроме того, уже заматерела новая "союзная" бюрократия, которая плодит и лоббирует все новые и новые документы "во исполнение договоренностей".
Обозначив в свое время невыполнимое и почти оскорбительное условие - белорусские области просто вливаются в состав России (и таким образом Белоруссия просто исчезает), Владимир Путин сделал объединение невозможным. Все дальнейшее - просто маневры, включая и состоявшуюся на прошлой неделе очередную встречу двух президентов, и бесконечные разговоры о введении общей валюты, - этого не будет.
Так какой линии нам требовать от российской дипломатии? Разворачивать подрывную работу в Белоруссии и постараться заменить Лукашенко лояльным руководителем, который обеспечил бы России режим наибольшего благоприятствования? Американцы вот любят этим заниматься. Есть опасение, что не получится. Во-первых, у Москвы нет вкуса к такой работенке. Во-вторых, и у американцев через раз получаются конфузы - ставят вроде своего проверенного сукина сына, а он, оказывается, в лес глядит.
Вообще вмешательство в чужие внутренние дела - вещь очень тонкая и ненадежная. В конце концов, любой уважающий себя и свою страну руководитель будет устраивать режим наибольшего благоприятствования не для российского, американского или германского бизнеса, а для своего национального, он будет точно так же яростно торговаться по газу, транзитам и пошлинам, как и Лукашенко. В этом смысле разницы между ним и, скажем, Кучмой, да и между нынешними кандидатами на пост президента Украины Януковичем и Ющенко, как бы они ни позиционировались, нет.
А если еще немного подумаем над олимпийской таблицей, то придем к следующему неутешительному выводу: мы, братья по СНГ, отнимаем медали не у американцев или китайцев, а друг у друга. У всех нас отличная художественная гимнастика, и у всех отвратительное плавание. Растущая экономика Украины не интегрируется с российской, а конкурирует с ней на наших внутренних и мировом рынках. То же - пока в меньших масштабах - происходит и с Казахстаном, и с Белоруссией. Когда Россия хорошо осознает эту тенденцию и эту опасность, тогда и получится линия. И линия эта будет совсем не такой округлой, какой она представлялась еще недавно.
