За неделю до захвата заложников в осетинском городе Беслане журнал "Эксперт" готовил материал, посвященный трехлетней годовщине терактов в Америке 11 сентября 2001 года. Мы провели опрос участников конференции Всемирной организации детективов, которая состоялась в Москве в конце августа. Эта организация объединяет около 900 профессионалов частных детективных и охранных структур более чем из 60 стран мира. Суть всех вопросов, адресованных участникам форума, можно свести к одному: как изменился мир после событий осени 2001 года с точки зрения безопасности?
Аллен Кардоза, президент компании West Shield Investigations, следователь, США:
- Обстановка в США после одиннадцатого сентября изменилась радикально. Сегодня в больших супермаркетах, например, ведется специальное обучение персонала. Если вы оставите где-то сумку, она немедленно будет найдена и передана службе безопасности. Если раньше можно было прийти в аэропорт за пятнадцать минут до вылета и тут же очутиться в самолете, то теперь нужно прибыть за два часа до вылета. Все это время вас тщательным образом обыскивают.
- Изменилась ли специфика тех заказов, которые вы сегодня принимаете от людей?
- Стало больше заказов на личную охрану. Семьи, которые едут в путешествие, нанимают телохранителей. Много денег тратится на обеспечение безопасности домов - строится больше стен, заборов, устанавливается больше камер слежения. Постепенно меняются принципы работы среднего бизнеса. В офисы многих компаний уже нельзя запросто войти с улицы.
- Что такое сегодня для американцев иракский синдром?
- У меня есть очень близкий друг, который в течение двух лет выполнял боевые задания в горячих точках. Последний год он служил в Ираке, рассказывает, что у него там было много друзей, что большинство иракцев - очень хорошие люди. Но тот факт, что есть десять процентов тех, кто хочет тебя убить, сводит с ума. Кто-то хочет подойти и обнять тебя, похлопать по плечу, но ты наставляешь на него автомат и приказываешь поднять руки вверх, снять верхнюю одежду. Раньше общение на улицах поощрялось командованием, теперь есть приказ прекратить всякие контакты. И это история военного. Мои знакомые занимались в Ираке частной охраной. Они подписывали контракты минимум на полгода - получали хорошие деньги, от десяти тысяч долларов в месяц. Так вот, очень многие не стали их продлевать. Все они говорят, что главная причина этого - изоляция. Когда ты отделен от тех, кому хочешь помочь, это уже не помощь.
Рашид Али Малик, президент компании Security 2000, бригадный генерал в отставке, Пакистан:
- Для Пакистана ситуация очень сильно изменилась сразу после 1979 года, когда СССР ввел свои войска в Афганистан и главное поле битвы держав переместилось туда. К сожалению, после ухода советских войск американцы тоже покинули регион. Мы оказались один на один с проблемой четырех миллионов беженцев из Афганистана, что в конце концов привело к созданию движения "Талибан". Сегодня уже трудно отличить руководство "Аль-Каиды" от руководства талибов. В действительности это одни и те же люди. У них невелика поддержка в мусульманском обществе. Большинство считает, что их методы недопустимы. Они убивают, в том числе мусульман. Во время взрыва в Карачи напротив американского консульства погибли сорок пакистанцев - ни одного иностранца. Их цель - дестабилизировать правительство. На президента Первеза Мушаррафа было совершено два серьезных покушения. Погибли его телохранитель, водитель, шесть охранников. Недавно было совершено нападение на нового премьер-министра, погиб его водитель. На командующего гарнизоном Карачи совершенно покушение, погибли восемь его охранников. Мы живем на самом пике бури.
- Где сегодня в Пакистане сосредоточены главные усилия по борьбе с террористами?
- Длина афгано-пакистанской границы - две тысячи четыреста километров. Никто не способен полностью ее контролировать. Недалеко от нее, ближе к Кветте, есть племенной район, который называется Вазиристан. Там есть небольшое местечко Уана - вот где сейчас происходят главные стычки войск с пуштунскими племенами. Разведка донесла, что в том районе прячутся иностранцы - возможно, высокие чины "Аль-Каиды". Правительство потребовало их выдачи. От племен с правительством вел переговоры местный харизматический лидер Ник Мухаммад - эдакий молодой мулла Омар. Он отказался сотрудничать и был убит. Началась война с собственными гражданами - они не хотят сотрудничать с правительством. В этот район стянуто около ста тысяч войск - одна пятая всей пакистанской армии. Они ведут зачистку района с юга на север, американские войска движутся с севера на юг.
- Ситуация в Пакистане в течение последних трех лет улучшается или ухудшается?
- Ухудшается. Война с террором зашла в тупик - террористов рождается больше, чем уничтожается. Война в Ираке отвлекла слишком много ресурсов от Афганистана и Пакистана. В регионе осталось всего шестнадцать тысяч американских солдат, в Ираке их сто тридцать тысяч. К тому же Пакистан - гористая страна, а горы "съедают" войска. Логично спросить: Усама бен Ладен прячется в Пакистане, почему бы не бросить все силы туда? Это очень серьезная ошибка.
Эрик Шелмердайн, глава компании BDA International, Великобритания:
- Изменения в сфере безопасности в Великобритании видны невооруженным взглядом. Прекрасное здание нижней палаты парламента в Лондоне, куда раньше был свободный вход, обнесли огромным бетонным забором. При входе все досконально проверяется. У нас полиция никогда не ходила с оружием - оружие у полицейских можно было встретить везде в Европе, но только не в Великобритании. Но в аэропортах полиция уже ходит с оружием. В течение последнего года британская разведка произвела несколько арестов по всей стране. И до сих пор в стране не было никаких терактов - это означает, что спецслужбы работают хорошо. Террористов хватают до теракта, а не после него. Терроризм не нов для Великобритании - в борьбе с Ирландской освободительной армией (IRA) приобретен большой опыт. Это для Америки борьба с террором в новинку. До одиннадцатого сентября мало кто делился друг с другом разведданными. Закон, который действует в Великобритании в отношении доступа к информации частного характера, не адекватен новым вызовам. Доступ к информации, в которой мы нуждаемся, проверяя людей, постоянно ограничивается новыми законами. То, что раньше было доступно, сейчас снова недоступно. Работать стало очень тяжело, часто это приводит к трагедиям, которые можно было предотвратить. Например, недавно в Великобритании в одной из школ произошло убийство двух десятилетних девочек. Виновен оказался молодой человек, работник школы. Как потом выяснилось, у него уже были судимости на сексуальной почве. Информация об этом была, но из-за введения новых законодательных актов полиция отказалась ею делиться. Угроза терроризма, я думаю, может радикально изменить условия доступа к информации.
Дато Мохаммед Сом Сулейман, глава компании Corporate Risks Consulting, бывший заместитель начальника полиции Малайзии, бывший директор специального отдела разведки:
- Не в пример тому, что говорит западный мир, Малайзия - одна из самых безопасных стран в мире. У нас, конечно, есть террористическое подполье, но само правительство никогда не поддерживало и не поддерживает террористические группы. Страна у нас небольшая, режим проверки очень продвинутый, арестовать подозрительных лиц несложно. Паспортная система и контроль при въезде в страну - на высшем уровне. Но успех в борьбе с террористическими группами в Малайзии объясняется тем, что население поддерживает правительство, а политический истеблишмент всерьез считает их угрозой своему существованию.
Для того чтобы устроить теракт или заговор, нужны как минимум двое. Если вы хотите ограбить банк, нужно иметь своего человека среди его персонала. Терроризм сильно развит там, где население не поддерживает свое правительство. Тогда внутри правительственных сил появляются их агенты. Религия становится объединяющим фактором этих новых связей между людьми. У нас собственная методика работы с террористами. Мы без суда и следствия помещаем их в специальные тюрьмы. У нас в стране давно действует Акт о внутренней безопасности - американцы до одиннадцатого сентября были против него. Но потом они сами приняли его у себя. Мы держим террористов в заключении два-три года, меняя их образ мыслей. Мы работаем с ними, доказывая, что их ввели в заблуждение. Наши религиозные авторитеты день за днем убеждают их в том, что они ошибаются. Вы говорите, что, если взорвете себя, окажетесь на небесах. Где об этом сказано в Коране? Мы доказываем их неправоту с Кораном в руках. Да, джихад возможен, но где сказано, что можно убивать невинных людей? Это вроде профилактория - заключенные имеют свободный доступ к информации, книгам, телевидению. Мы выпускаем их только тогда, когда видим, что они изменились, и только после публичного отказа от террористических методов при активном участии СМИ. Бороться с террористами, уничтожая их, нельзя. Это позиция нашей страны.
Владимир Минаев, заместитель генерального директора холдинга коммерческой безопасности "Альтернатива-М", доктор технических наук, профессор, академик РАЕН:
- В России было уже много своих локальных "одиннадцатых сентября". Терпимость общества возросла. Мы быстро все забываем. И у нас очень замедленная реакция. Если бы не теракты, мы бы до сих пор пребывали в каменном веке - с открытыми подъездами и полным игнорированием мер безопасности в общественных местах. Проблемы безопасности в России решены по сравнению с западными странами в том же отношении, что и курс рубля к доллару - один к двадцати девяти. Безалаберность потрясает. У нас могут быть закуплены дорогие приборы, но в аэропортах их часто просто отключают. Техника есть, но "кадры решают все". Мы до сих пор не осознаем, что нас стали давить бескровными войнами и технологически изматывать.
Где-то года два назад ко мне в гости приехали мои друзья-физики из Строгина. Говорят: у нас есть оригинальная российская разработка по обнаружению взрывчатых веществ, мы готовы довести ее до технического совершенства - надо несколько миллионов долларов инвестиций. Но в госструктурах не нашлось никого, кто бы заинтересовался. В результате нашлись немцы, которые готовы были инвестировать, - они понимали, что эта разработка будет эффективнее той, что есть в США. Но немцы хотели одним пакетом купить все ноу-хау - вместе с чертежами. А кто же такое продаст? И до сих пор эта система не разработана. У нас просто нет государственной политики противодействия терроризму техническими средствами. Наши государственные деятели стали какими-то мелкими. Мы говорили со многими депутатами и государственными служащими. И что? Каждый решает свою локальную задачу, которая носит исключительно коммерческий характер. Если ему, чиновнику, лично это не будет интересно, он не будет ничего пробивать.
Наша бюрократическая машина работает только на саму себя. Вот взять компанию ISS - она аффилирована с нами, хорошая, умная компания. Так вот, свой бизнес она начала за рубежом. Все умные системы слежения здесь не были нужны никому. Они были нужны в аэропортах Германии и США. И только оттуда вернулись в Россию. Все, что сегодня разрабатывается нашими физиками, будет скуплено и продано нам же за сумасшедшие деньги.
На угрозу в аэропортах мы реагировали передачей процедур досмотра багажа от частных компаний к МВД. Это не системный шаг. В США почти все АЭС охраняются частными компаниями. Частная компания должна заниматься такими вопросами, как охрана стоянки или самого аэропорта. Пусть досмотром занимаются госкомпании, но надо помнить, что частные компании могут сделать все гораздо эффективнее. Мы стоим одной ногой в прошлом, другой - в будущем. И часто нашей реакцией на событие является апелляция к прошлому.
- Произошла ли после одиннадцатого сентября техническая революция с точки зрения безопасности?
- Я думаю, что произошла интеллектуальная революция. Стало очевидно, что наблюдать надо за гораздо большим количеством объектов. Этот поток информации стало трудно обрабатывать - человек ограничен в своих физических возможностях. Да и просто людей не хватит. Суть новой технической революции в "интеллектуализации" систем безопасности. Это значит, что в работу операционной системы внедряются те алгоритмы, которые использует живой человек. Например, новая аппаратура слежения может распознавать аномальное поведение человека. То есть кто-то прыгает через турникет или ведет себя не так, как основной поток людей, - прибор тут же выхватывает такого человека и начинает "вести", проверяя по базе данных. Система может распознавать человека не только по радужной оболочке глаза или по голосу, но и по походке. А это невозможно скрыть. Сейчас разрабатываются интеллектуальные анализаторы. Вот в Интернете в разбросанном состоянии хранится масса всяких сведений. И если каждую информацию рассматривать отдельно, она с точки зрения потенциальных угроз большого интереса не представляет. Но если с помощью современных методов анализа различную информацию связать между собой, можно добиться потрясающих результатов. Американцы на эти разработки тратят большие деньги - они даже стали меньше засылать своих агентов в другие страны. Проще открытую информацию анализировать, не покидая США, и таким образом раскрывать закрытую подоплеку.
Эрнест Кочетов, председатель Совета по глобальным проблемам XXI века, доктор экономических наук, академик РАЕН АВН:
- Нападение одиннадцатого сентября выбросило на поверхность повод для решения массы других проблем, не только касающихся национальной безопасности. Мы никогда не занимались геоэкономическими проблемами. Отсюда итог: мы упустили из поля видения сетевое мышление. СССР не втягивался в мировые воспроизводственные циклы, боялся разрушить плановую систему. Мы упустили интернационализацию, прежде всего в экономике. ООН была создана на политической основе, как регулятор субъектов, нарисованных на политической карте мира. Продолжать мыслить в геополитической системе на базе Версальской конференции нельзя. На смену ей идет новое членение мира - не по государственным границам, а по гибким и мобильным даже не границам, а ареалам. Мы не знали, что рядом с государством, которое ослаблено решением проблем сетевого характера, существуют геоэкономические популяции, которые принимают собственные решения, - они бесконтрольны и нигде не представлены.
Террористические атаки заставили по-новому посмотреть на такие явления, как человек-сеть и транснациональные промышленные группы блуждающего типа. Эти системы чрезвычайно развиты и интегрированы в сеть. Сеть несет в себе многие опасности - такие системы могут противопоставлять свои интересы большинству.
Почему человек-сеть стал представлять опасность? Я вижу сильнейшую опасность в наступлении техногенности на малые народы и страны. Постиндустриализм бросил вызов в форме выхолащивания этнического национального элемента. Человек, который теряет идентичность, - страшный человек. Он способен на все.
