Сцена филиала Театра имени Пушкина приобрела скандальную славу после натуралистичного изображения нетрадиционного секса в "Откровенных полароидных снимках". В новом, только что поставленном здесь спектакле "Дети священника" ничего скандального, как ни удивительно, нет. Это просто добрый, человеколюбивый спектакль, вполне пригодный для семейного просмотра.
Александр Огарев, режиссер "Детей", носит специальное театральное звание "ученик Анатолия Васильева". Люди, состоящие в этом чине, - особые люди. Они часто носят бороды (тут Огарев не исключение) и постоянно выпускают отменно нудные и загадочные спектакли (а вот тут Огарев выпал из обоймы). "Дети священника" - вполне смотрибельное и бойкое зрелище.
Главный герой пьесы молодого хорватского автора Мате Матешича - священник в маленькой деревушке (его играет еще один сподвижник Анатолия Васильева, отличный актер Николай Чиндяйкин). Уже два года он занимается нетрадиционным народным промыслом - продырявливает презервативы, продающиеся в местной лавчонке, чтобы его прихожане плодились и размножались. Промысел приносит свои плоды - незаконные и горластые. На паперть церкви подбрасывают новорожденного ребеночка, и в деревеньке разражается форменная мировая война: чадолюбивые приемные папаши готовы перестрелять друг друга, лишь бы завладеть ничьим дитем. Бедный священник попадает в психушку, а потом и на тот свет.
Вы ждете Кустурицы? Без него не обойдется. Огарев явно пересмотрел все фильмы бурного сербского гения, прежде чем приступить к работе над спектаклем. Его герои то и дело норовят запеть народные балканские мелодии, а когда они кончаются, начинается непременная "Вернись в Сорренто", которая по неизвестной причине звучит чуть ли не в каждой второй постановке этого сезона. В действие постоянно влезает небольшой хор - за неимением оркестра Горана Бреговича - и мешает героям решать свои проблемы.
Еще Огарев попытался заставить своих актеров существовать в сумасшедшем темпоритме фильмов Кустурицы. Это вышло хуже. Опытный Николай Чиндяйкин справляется со всеми задачами режиссера. Но Вера Воронкова (жена лоточника, торгующего презервативами) могла бы поменьше таращить глаза. А Денис Ясик (ее муж) - не так громко кричать и поменьше ломаться. То, что он хороший комик, на малой сцене видно и так.
Балканские страсти сыграли с Огаревым дурную шутку: в худшие моменты его спектакль напоминает обычную антрепризу. Кажется, он и сам это заметил, после чего вспомнил о почетном звании "ученика Анатолия Васильева" и поставил весь второй акт в мистическом ключе. К сумасшедшему священнику пришла его мертвая возлюбленная, потом их обвенчали ангелы и все кончилось хорошо - по крайней мере, на том свете.
Но даже эти божественные благоглупости не портят впечатления от спектакля. В конце концов, Огареву удалось уравновесить пафос и веселье, трагедию и фарс. "Дети" вышли трогательными и веселыми, как им и положено. Череда аттракционов вокруг коляски под аккомпанемент очень натурального детского плача, записанного на магнитофон, запомнится надолго. Спектакль особенно рекомендуется к просмотру молодым родителям.
