Народ вдруг расхрабрился. Вдруг - в обоих смыслах слова: и внезапно, и разом. В Беслане жители перекрывают федеральную трассу "Кавказ", требуют отставки президента Дзасохова, международного расследования сентябрьского теракта - и еще чтобы сенатор Торшин к ним больше не приезжал. На Сахалине представители народов Севера перекрывают дороги к "береговым комплексам" нефтяников, требуют этнологической экспертизы идущих проектов - и вообще прекратить на их острове добычу нефти и газа. В Москве на заседании премьерского Совета по конкурентоспособности и предпринимательству бизнесмен Мордашов требует обуздать налоговиков, которые "возвращаются на два-три-четыре года назад и пересматривают свои прежние решения", и сделать хоть что-нибудь с судами, где предприниматели "сталкиваются с совершенно дикими решениями". Там же бизнесмен Чубайс требует предъявить программу решительных действий по восстановлению у бизнеса доверия к власти, которого сейчас просто нет: "никакие высказывания ни на что не повлияют, нужны только действия", - а бизнесмен Карапачинский конкретизирует заявление коллеги, потребовав налоговой и приватизационной амнистии.
Возможно, одновременность этих и сходных событий случайна, но, скорее, все они - следствия одной причины. То, что показалось бы немыслимой дерзостью еще в декабре, сейчас кажется естественнейшим делом, ибо власть неожиданно явила отчаянную рыхлость. Не пикеты пенсионеров стали уроком, а поразительная легкость, с какой власти - сначала губернские, а там и центральная - принялись сдавать позиции под не таким уж массовым и вовсе не яростным нажимом. Спору нет, позиции были слабо укреплены (как была продумана, просчитана и подготовлена в принципе разумная монетизация льгот, рассказано уже довольно) и сходить с какой-то их части было не миновать, но ведь на все должна быть манера. Та, которую избрала наша "вертикаль", оказалась сильно похожей на паническое бегство.
Стали сдавать даже те позиции, которых еще никто толком не атаковал. Так, министр Иванов поспешил заявить, что забривать студентов в армию не планируется - даже и обсуждать-то тему отсрочек начнут только через год. Нет, что эта позиция сдана, прекрасно: отправить всех студентов в армию было бы оглушительной глупостью - в частности, и с точки зрения самой армии (ей просто некуда девать такую толпу рекрутов; одно искоренение кишащих, как тараканы, псевдовузов, по любым соображениям давно назревшее, даст более чем достаточное количество призывников). Но ситуация, избранная министром для этого разумнейшего заявления, слишком явно свидетельствует о его мотивах: мол, только нам не хватало, чтобы и студенты на улицы повылезли...
Накипело многое и у многих, поэтому, как только власть дала слабину, началась эпидемия отверзания уст - у власти будут требовать самых разнообразных вещей. Наряду с требованиями разумными и естественными уже оглашаются запросы иного рода. Так, власти Чеченской республики сочли момент подходящим для обнародования своих предначертаний. Именно на прошлой неделе страна узнала, что, оказывается, уже почти готов к подписанию проект договора о разграничении полномочий между органами власти России и Чечни. Вот некоторые его пункты: свободная экономическая зона (на десять лет), все права на землю и недра принадлежат Грозному (тоже на десять лет); все налоги остаются в республике; ежегодно Чечня получает (госгарантиями) три миллиарда рублей; создается Национальный банк Чечни ("как часть ЦБ"); запрещено "вмешательство силовых структур во внутренние дела республики" - ну, и по мелочи: право открывать ("по согласованию") зарубежные представительства, собственная таможенная политика...
Комментаторы откликнулись на эту новость вполне единодушно: Дудаеву отказали в меньшем, договор маленького победителя и большого пораженца и т. п. Но большинство утешилось тем, что проект договора не есть договор: чеченская сторона, естественно, запрашивает по максимуму - и далеко не все запрошенное получит. Возможно, и так; но чиновник из представительства Чечни в Москве сказал газетчикам, что "московская сторона знакома с текстом уже давно" и "что бы там пресса ни говорила, основные положения согласованы и принимаются". Если чиновник говорит правду и проект - пусть поделенный на два - станет договором, получится очень нехорошо. Не в том даже дело, что в самой Чечне вероятно повторение (будем надеяться, в ослабленном виде) последствий Хасавюртских соглашений. Но тех же или почти тех же условий в отношениях с центром немедленно потребуют Казань и Уфа, а там и менее гордящиеся суверенитетом регионы - и всю работу по государственному строительству можно будет начинать почти с того же места, где она была пять лет назад.
Тем не менее трудно поручиться, что Грозному не будет сделано чрезмерных уступок. Свежие впечатления от беспорядочной ретирады с монетизацией наводят на другие предположения касательно того, каким из вдруг размножившихся требований власть пойдет навстречу, а какие в лучшем случае проигнорирует. Хотелось бы ошибиться, но, боюсь, решающим критерием не будет разумность запросов. Критериев будет два: видит ли власть за данным требованием реальную угрозу для себя - и нужно ли для удовлетворения требования как-то затрагивать баланс сил и интересов внутри самой власти.
Поэтому приведенные в первом абзаце требования бизнеса имеют минимальные шансы на удовлетворение: угрозы бизнес, по мнению власти, не представляет (мало ли что не доверяют! стерпится - слюбится, а не слюбится, иностранцы подсобят), а пойти ему навстречу значило бы существенно поменять соотношения высоких сил. Поэтому же шансы чеченского проекта заметно выше: угрозы слишком понятны, а перетряски в раскладе сил не так уж и велики - Кудрина можно уломать.
Что самые разные люди начинают выдвигать свои требования, это хорошо. Это просто замечательно. Плохо, что их шансы добиться своего распределены очень уж неоптимально.
