В большом прохладном павильоне киностудии "Баррандов" установлен компактный бассейн с резиновыми бортиками - что-то вроде детского лягушатника. Вдоль стен тянутся серые губчатые глыбы, покрытые чем-то белым и липким, - арктические льды. Вода в бассейне - с темно-зелеными разводами. Поеживаясь от холода, в ней копошатся люди - одни неторопливым брасcом плавают из конца в конец, другие просто стоят по шею в зеленом и разговаривают.
"Что они делают?" - спрашиваю я директора киностудии Радомира Дочекала, который показывает мне "Баррандов". "Ждут большой волны, - задумчиво отвечает тот. - Они снимают шторм". Мы находимся в павильоне, где идет работа над большим голливудским проектом "Хроники Нарнии: Лев, Колдунья и платяной шкаф" - это фильм-фэнтези, который новозеландский режиссер Эндрю Адамсон делает по мотивам одноименной книги Клайва С. Льюиса.
Минут через десять в странном приспособлении, вмонтированном в стену, открывается небольшой клапан, чей-то напряженный голос громко считает до трех, и из образовавшегося отверстия в бассейн выплескивается скромный ушат воды. Из громкоговорителя слышится удовлетворенное "Снято!".
"И ведь ради того, чтобы снять эту сцену, они приехали из Новой Зеландии", - с легким недоумением комментирует директор киностудии.
Идеалы братьев Гавел
Пражская киностудия "Баррандов" - наиболее успешная фабрика кинопроизводства в Восточной Европе. Когда-то, до "бархатной революции", здесь снимались многочисленные чехословацкие картины, хорошо продававшиеся в дружеские страны соцблока. У советского зрителя особой популярностью пользовались сказки производства "Баррандов-фильм" - например, "Златовласка".
После кончины социализма "Баррандов" смог быстро перестроиться и начать успешное существование в новых условиях. Сегодня здесь осуществляются съемки многих международных блокбастеров, в том числе голливудских. Более того, из-за места съемок многие сценарии специально переписываются - дабы действие переместилось в Прагу. Непосредственно сейчас на "Баррандове" проходят съемки сразу нескольких крупных проектов. Помимо упомянутых уже "Хроник Нарнии" (производство США, Walt Disney Pictures) это "Doom" (режиссер Анджей Бартковяк, производство США, Universal Pictures), "Откровения" (режиссер Лили Фини Занук, производство США, New Amsterdam Entertainment) и "Последний выходной" (режиссер Уэйн Уэнг, производство США, Paramount Pictures). Только что завершилась работа над "Оливером Твистом" Романа Поланского. О феномене киностудии "Баррандов" я беседую с ее директором.
- Как удалось преодолеть кризис, в котором оказались многие киностудии Восточной Европы после развала социализма?
- В 1989 году "Баррандов" лишился государственной поддержки - до этого компания полностью субсидировалась правительством. Тут же начался процесс приватизации, и к 1992-му он окончательно завершился: киностудия была приватизирована двадцатью четырьмя кинематографистами, среди которых был, например, Милош Форман (сейчас контрольный пакет акций принадлежит компании Moravia Steel). Начало девяностых было очень тяжелым: все здесь находилось в плачевном состоянии. Рассчитывать на внутренний рынок, пытаться выжить только за счет чешского производства было невозможно. Помогло то, что уже с начала девяностых многие европейские и американские компании стали снимать у нас кино. Сначала телесериалы вроде "Молодого Индианы Джонса", потом все более масштабные проекты. Пик пришелся на 1995 год, когда Брайан Де Пальма снимал здесь фильм "Миссия: невыполнима" с Томом Крузом. Однако в том же 1995 году, как раз когда я возглавил киностудию, начался новый кризис.
- Кажется, этот новый кризис был как раз связан с "Миссией". Съемочная группа осталась недовольна вашими услугами?
- Да, дело было именно в этой картине. Но эта история не имеет отношения к "Баррандову", скорее, это проблема государственной бюрократии. Режиссер хотел использовать в фильме здание, принадлежавшее правительству, - даже не внутри снимать, а просто установить на нем определенное освещение. Продюсеры договорились с владельцами о цене, но никаких бумаг не подписали, просто пожали руки. И когда через месяц они приехали снимать, им вдруг назвали цену, которая была в пять раз больше оговоренной. Так вести дела с американскими продюсерами нельзя - даже договоренности, подкрепленными только рукопожатием, они воспринимают очень серьезно. Эта история нанесла страшный удар по всему бизнесу киностудии. Скандал раздули в прессе, и говорилось уже не только о нечестной сделке, ходили слухи о низком качестве обслуживания на "Баррандове". После этого два года сюда практически никто не приезжал. Пол Хичкок, один из продюсеров "Миссии", даже написал мне письмо, в котором говорилось, что он не имеет претензий к киностудии, - и мне приходилось всюду трясти этим письмом, доказывать, что на "Баррандове" можно снимать.
- Упомянутые вами слухи совсем не соответствовали действительности? Возможно, вы сталкивались с чисто психологическими проблемами: раньше ведь здесь был "социалистический" подход к работе?
- Наш первый президент Томаш Масарек говорил, что страна выживает за счет тех идеалов, на которых она была основана. Думаю, киностудия работает по такому же принципу. "Баррандов" основали в тридцатые годы братья Гавел (отец и дядя президента Вацлава Гавела) как совершенно капиталистическую компанию. И даже во времена социализма здесь сохранялось иное отношение к работе. Опыт межнационального сотрудничества был даже в тридцатые годы, когда чешские фильмы снимались в двуязычных версиях - по-чешски и по-английски или по-чешски и по-французски. Так что психологических проблем не было. Разве что с тем, что сотрудники плохо владели английским языком. Но тем не менее, возглавив "Баррандов", я начал с новой стратегии - мы стали улучшать именно качество сервиса, рассчитанного на запросы иностранцев.
Дешево и средневеково
Естественно, многие иностранные компании снимают на киностудии "Баррандов" исключительно из-за "местного колорита". Прага - очень фактурный город: здесь вам и Лондон, и Париж, и Вена, здесь и современность, и практически нетронутое временем средневековье. Однако ни для "Войны Харта" (действие разворачивается во время Второй мировой войны в немецком лагере для военнопленных), ни для фильма "Чужой против Хищника" (экранизация компьютерной игры; дело происходит в отстроенной инопланетянами пирамиде за Полярным кругом) никакая фактура не требовалась, и извилистые пражские улочки и средневековые замки тут совершенно ни при чем. То же самое касается и снимающейся сейчас картины "Doom" - опять-таки по мотивам одноименной компьютерной стрелялки. Съемки "Doom" происходят исключительно в искусственных декорациях, являющих собой нечто среднее между сараем, лабиринтом и каким-то межгалактическим гаражом.
- Так почему сюда едут? Ведь не только из-за живописных окрестностей?
- Безусловно, не только. Еще одна причина - дешевизна. Вернее, возможность получить хорошее качество за меньшие деньги, чем в Америке, Канаде или Западной Европе. Хотя сегодня это уже не самая главная причина. Во-первых, и денежная разница постепенно сглаживается: сейчас расценки у нас несколько выше, чем раньше. Во-вторых, многие продюсеры, работающие с нами, не так уж ограничены в средствах. Думаю, куда важнее наш сервис. У работающих здесь людей есть ценный опыт, они существуют в рамках определенной традиции: их отцы и деды работали в кинопроизводстве. Кроме того, здесь есть вся инфраструктура. Клиент всегда понимает, что можно получить, как быстро и за какие деньги. Например, очень многие приезжают к нам именно из-за масштабных декораций. Мы делаем их быстро, дешево и хорошо. "Оливер Твист" Романа Поланского практически полностью снимался здесь, на киностудии. Для этого мы построили не только интерьеры - мы построили семьдесят два здания восьмиметровой вышины, улицы, коляски, упряжки, все на свете.
Один день съемок в Праге стоит в два раза меньше, чем в США или Западной Европе. Если вы хотите, чтобы в фильме фигурировал замок, можно сговориться с его владельцем всего за тысячу-полторы долларов. Аренда Карлова моста обойдется в семь тысяч. Однако похоже, что именно "сервис" - ключевое слово для киностудии "Баррандов".
Контора "Милости просим"
- А вот и наши гробы, - с гордостью сообщает директор. - Выбирайте себе по вкусу. Нет, кроме шуток, - многих актеров действительно сюда укладывают, примеряют, так сказать, чтобы подобрать наиболее подходящий цвет и размер.
Перед нами действительно стоят штабелями гробы - взрослые, детские, резные, дубовые, XXI века, XX века, XIX, XVIII... Гробы расцениваются на "Баррандове" как мебель, а потому хранятся в огромном складском помещении вместе с остальными десятью тысячами "мебельных единиц". В других помещениях - парики (9 тысяч штук), костюмы (240 тысяч), ковры (20 тысяч), посуда, люстры. Есть зал, где хранятся всякие-маленькие-штучки, и другой - где хранятся всякие-маленькие-штучки-которые-если-что-включаются. Имеется 20 тысяч пар обуви, среди которых масса новых современных моделей. Целая стена занята полками с резиновыми сапогами. "О, резиновые сапоги - наша больная тема, - причитает директор, - во время наводнения мы почти все раздали, пришлось потом покупать".
И еще картины - тоже целый павильон. Портреты вождей всех стран и народов ("А вдруг придется повесить на стену кабинета в каком-нибудь фильме?"). Из наших: Ленин, Сталин, Горбачев, Ельцин. Путина почему-то нет. Картины с цветами. Картины с царями. Картины с морями.
- А это-то зачем? - ошеломленно спрашиваю я, остановившись напротив странной коллекции красочных картинок с изображениями мультяшных слоников, бегемотов и крокодильчиков.
- Как зачем? - удивляется, в свою очередь, директор. - А вдруг будет фильм про школьников? Тогда эти картинки пригодятся. Их можно будет повесить в качестве украшения школьных стен.
Выходим на улицу.
- Вот три наших главных съемочных павильона, - объясняет Дочекал. - Их, собственно, построили нам нацисты, оккупировавшие Чехию во время Второй мировой. Они же их и оснастили, чтобы снимать здесь свои пропагандистские фильмы... А вот здесь наши иностранные гости любят жарить шашлыки.
Гуляем еще немного ("А это - наш ресторан", "Наша гостиница", "Наша парковка", "Здесь мы построим новый павильонный комплекс размером с футбольное поле" и т. д. и т. п.), снова ныряем в одно из зданий студии и оказываемся в монтажной.
- Монтажные, павильоны, студии звукозаписи - у нас все открыто круглосуточно. Обслуживающий персонал работает в три смены: вдруг кому-нибудь придет в голову перемонтировать что-нибудь среди ночи? Мы, как доктора, доступны двадцать четыре часа в сутки.
...Так вот, сервис. Не пустое слово. Вы можете приехать на "Баррандов" голым (ну разумеется, с пачкой денег или кредитной карточкой в руке), голодным, одиноким и мучимым бессонницей. Здесь вас оденут, обуют, оснастят необходимым оборудованием, обслужат среди ночи, накормят и положат в гроб. Попутно вы еще пожарите шашлыки и снимете какой-нибудь блокбастер.
Не только Запад
- А как насчет отечественных чешских фильмов? Говорят, они здесь вообще не снимаются?
- Ну почему же, снимаются: в год - от пятнадцати до двадцати. Они финансируются из трех источников. Во-первых, это частные инвестиции. Во-вторых, чешское телевидение, которое обязано поддерживать отечественное кино - не деньгами, а оборудованием, декорациями. И в-третьих, чешский национальный фонд кинематографии. Те отечественные фильмы, которые снимаются здесь, приносят нам прибыль практически только в первом случае - когда частные инвесторы платят деньги. Вообще же мы работаем с чешскими режиссерами, скорее поддерживая их, чем ради прибыли. Предоставляем скидки, всячески помогаем. Иногда выступаем как копродюссеры - выбираем один-два фильма в год, которые нам больше нравятся. Но, по большому счету, это дело государства - поддерживать отечественный кинематограф. Мы - частная компания.
- То есть вы делаете ставку исключительно на западное кино?
- Не только. Есть еще очень важная часть нашей работы - сотрудничество с частными телевизионными каналами. А конкретно - с TV-Nova. Они полностью располагаются здесь, на "Баррандове", и всегда используют наши услуги для создания своих программ. Это вносит стабильность в наш денежный поток. На самом деле аналогичная практика есть практически на каждой европейской киностудии. Если нет кооперации с телеканалами, положение студии ненадежно. Проекты приходят и уходят. Стабильность необходима.
Не верьте Невскому проспекту
- А здесь, - Радомир Дочекал неопределенно указывает рукой на большой заснеженный пустырь, - мы будем строить Невский проспект.
- Зачем? - вяло изумляюсь я.
- У нас контракт с итальянцами, которые собираются снимать фильм "Leningrado" - соответственно, о Ленинграде.
Наши, российские, кинематографисты тоже облюбовали "Баррандов". Так, Глеб Панфилов снял здесь фильм "Романовы, венценосная семья", Никита Михалков - "Сибирского цирюльника", а Владимир Хотиненко - "Гибель империи".
- Никита Михалков оставил здесь свои ботинки - такая примета, чтобы вернуться. Вообще русским здесь нравится, - улыбается Дочекал.
Похоже, действительно нравится. По крайней мере, каждый год на киностудии "Баррандов" (если верить ее директору) снимается пара наших фильмов. Кроме того, многие российские кинематографисты используют услуги чешских коллег по постпродакшну, особенно часто пишут звук. Если павильоны в основном все же отданы на откуп американцам, то среди клиентов звукозаписывающих студий - около 70 процентов российских заказчиков.
Конечно, удивительно, что итальянцы едут в Прагу, чтобы им там построили Ленинград. Не менее удивительно, что российские кинематографисты тоже едут в Прагу - вовсе не потому, что снимают кино о Европе, и уж, понятное дело, не потому, что там дешевле, чем в России. И если тот факт, что мы работали в Праге в 1996-м и 1997 годах, вполне закономерен (отечественные киностудии в то время оставляли желать лучшего), теперь, казалось бы, работать можно было бы и дома.
Однако российские киностудии - это отдельный разговор.
Много частных и одно стратегическое
Первая глава в истории успеха киностудии "Баррандов" - приватизация. В России речь об акционировании и приватизации киностудий идет уже очень давно - с начала 90-х, но особенно активно об этом заговорили с апреля 2001 года, когда президент подписал указы "О создании открытого акционерного общества 'Российский кинопрокат'" и "О реорганизации федеральных государственных киностудий".
При помощи "Российского кинопроката" планировалось увеличить долю российских кинофильмов на рынке и привлечь зрителей к просмотру отечественных кинолент. Опубликованные в Сети выдержки из материалов Минкульта содержали заявления столь же абсурдные, сколь и наивные: "Предполагается сделать посещение кинотеатров доступным для максимального количества зрителей. Для этого достаточно отказаться от желания иметь максимальную прибыль на инвестируемые в прокат средства. Такого желания у финансово преуспевающего частного кинопроката не может быть по определению". Второй указ - куда более важный. В соответствии с ним киностудии должны были превратиться в акционерные общества со стопроцентным государственным капиталом, следующий этап - приватизация.
Недавно Киностудия имени Горького, "Ленфильм" и Свердловская киностудия (о последней читайте в "Эксперте" N21 за 2004 год) действительно превратились в акционерные общества (что касается первой - уже в ближайшие недели состоится аукцион, после которого выяснится, кто станет ее новым владельцем). Нетронутым, то есть государственным, остался только "Мосфильм". Его директор Карен Шахназаров с самого начала выступал резко против приватизации ("А вдруг новый хозяин построит здесь казино и рестораны?" - сокрушался он в каждом интервью) и добился того, что "Мосфильм" был введен в список стратегических предприятий.
Полезна или, наоборот, опасна приватизация для киностудий - по-прежнему открытый вопрос. Вроде бы "Ленфильм" и Киностудия Горького акционированы - и находятся в упадке (собственно, сам процесс акционирования, а в результате - смена директоров, перманентное состояние полной неопределенности - во многом и мешал им развиваться в последние годы). Какая-то жизнь там, безусловно, идет, но именно "какая-то". На Киностудии Горького совсем грустно. За последнее время лучшее, что там было произведено, - сомнительная молодежная комедия "Сматывай удочки". Сейчас там вяло идет работа всего над одиннадцатью проектами (среди которых попадаются довольно странные, например художественно-документальный фильм "Анатолий Головня и его женщины", режиссер Евгения Головня, продюсер Евгения Головня). На "Ленфильме" - чуть лучше. По крайней мере, именно там Александр Сокуров снял свой новый фильм "Солнце", а Владимир Бортко, поставивший "Идиота", снимает сейчас сериал "Мастер и Маргарита".
"Мосфильм" же не акционирован - и процветает. Количество проектов, над которыми ведется работа, переваливает далеко за сотню. Наиболее громкие - "Волкодав" Николая Лебедева (самый ожидаемый фильм 2005 года, отечественный фэнтези-блокбастер), "Живая рыба" Бахтиера Худойназарова, "Ночной дозор-2" Тимура Бекмамбетова, "Анна Каренина" Сергея Соловьева. На натурных площадках "Мосфильма" выстроены целые поселения. На одной воспроизведен Арбат XIX века, на другой - уникальные декорации для "Волкодава": загадочные деревянные хижины начала нашей эры.
О ситуации на киностудии "Мосфильм" рассказывает ее директор Карен Шахназаров:
- Если наши режиссеры и едут в Прагу, это вовсе не потому, что кино нельзя качественно снять на том же "Мосфильме". Время, когда туда ехали за технологиями, прошло. Просто "Мосфильм" сейчас на сто процентов загружен - у нас больше ста двадцати проектов, и от некоторых предложений мы вынуждены даже отказываться. На мой взгляд, "Мосфильм" не только не уступает ни одной студии Европы, но и превосходит любую из них, тот же "Баррандов".
- Сто двадцать проектов - три года назад о таком можно было только мечтать. Чем это объясняется?
- Во-первых, объективными процессами. Государство стало более стабильно, по сравнению с девяностыми годами, выделять деньги на кинематограф. Второй момент: частные инвесторы наконец начали вкладывать в кино. Третье: активное участие телевидения, которое вкладывает уже не только в сериалы, - взять хотя бы "Ночной дозор". Ну и, конечно, достоинства самой киностудии. Мы ее полностью переоснастили и модернизировали.
- Когда речь в 2001 году зашла об акционировании, вы выступали резко против.
- Я и сейчас против. "Мосфильм" - очень важная часть российской киноиндустрии, и если, не дай бог, с ним что-то произойдет, это нанесет очень серьезный удар по всей кино- и телеиндустрии страны. При этом я вовсе не являюсь принципиальным противником приватизации как некоего экономического рычага, хотя мои оппоненты часто меня именуют "красным директором", который боится, что в случае приватизации появится хозяин и его снимет. Это нелепо, потому что я как директор работаю чисто рыночно. И "Мосфильм" живет по рыночным законам. Мы не получаем никаких дотаций из бюджета уже четырнадцать лет. Вся реконструкция и модернизация сделана исключительно за счет тех средств, которые "Мосфильм" сам зарабатывает. При этом за последние пять лет доходность увеличилась в шесть-семь раз.
- Как же это удалось?
- Мы практически переоснастили всю киностудию - к нам пришло теперь столько проектов именно поэтому. Первое, что я сделал, когда стал директором, - приобрел оборудование для света и камеры. Тут все было в совершенно жутком состоянии. И хотя тогда мы жили исключительно за счет продажи прав на телевидение, без всяких инвесторов, я все же рискнул потратить большое количество денег и все переоснастить.
- А сейчас инвесторы есть?
- Пока сами справляемся. Идет, правда, речь о компании "Форум". Они предложили нам такой проект: построить на нашей территории два офисных здания, а для нас - еще один, самый крупный, павильон, большой киноразвлекательный центр и здание для хранения костюмов и реквизита. У нас хранение ужасное - здание построено в семидесятые годы, просто овощехранилище. Но пока это все в стадии переговоров. Вообще же мы ни разу еще не работали с инвесторами.
- Если "Мосфильм", по вашему мнению, не уступает ни одной европейской киностудии, почему бы не привлекать сюда иностранцев?
- Да, съемки здесь им обошлись бы дешевле, это однозначно. Но снимать в России кино иностранцы не будут по двум причинам. У нас своя "специфика". Первое - криминальная репутация России, для нежного мира кино это очень важно. А второе - в городах совершенно нет инфраструктуры, хороших гостиниц, например.
Вопрос репутации
Понятно, что, говоря о возможном производстве западных картин на нашей технической базе, мы никоим образом не имеем в виду именно "пражскую модель". Если киностудия "Баррандов" полностью сосредоточилась на работе с иностранными компаниями, то для нас, безусловно, в первую очередь важен внутренний рынок.
Однако в условиях, когда так называемый foreign production (то есть производство фильма на базе киностудии другой страны) стал так популярен на Западе, на эту тему стоит задуматься и нам. Ситуация с "Баррандовом" - отнюдь не уникальное стечение обстоятельств: западные дистрибуторы сейчас вообще активно "окучивают" Восточную Европу, например софийскую киностудию "Баяна" (в прошлом году там сняли американский блокбастер "Спартак") - там сегодня дешевле работать, чем в Чехии.
Привлечение западных, в частности американских, кинематографистов в Россию - не такая уж утопия. У нас нет пражской фактуры, зато есть столь привлекательная для западных производителей дешевизна и, кроме того, русская тема по-прежнему актуальна в Голливуде (взять хотя бы недавнее "Превосходство Борна", где действие частично происходит в Москве).
Опыт подобного рода сотрудничества уже есть: так, образованная два года назад российско-американская продюсерская компания РАМКО занимается именно производством кинопродукции для западного рынка на российской технической базе. Сейчас на "Мосфильме" идет работа над психологическим триллером "Плен" (режиссер Роналд Йоффе, в ролях Моника Беллуччи и Мэт Дилан). Год назад американский режиссер Джеймс Дек снимал здесь шпионский боевик "Теневой партнер" (о дальнейшей судьбе фильма, впрочем, ничего не известно).
Пока это единичные случаи. И "российская специфика" - действительно большое препятствие на пути увеличения их количества. Дело тут, скорее, не в отсутствии инфраструктуры или каком-то пугающем иностранцев образе России. Дело и в самих киностудиях. Современной техники и умения строить хорошие декорации мало для нормальной работы. Говоря о криминальной репутации страны, Карен Шахназаров не упомянул, естественно, репутацию самого "Мосфильма". Криминальные разборки на территории киностудии (например, покушение на продюсера студии B. S. Graphiс Сергея Баженова), постоянные слухи о противозаконных действиях, якобы творящихся здесь (тут вам и сокрытие преступных чеченских группировок, и подпольный винно-водочный завод, и склады взрывчатки), в "нежном мире кино" совершенно недопустимы - независимо от того, соответствуют эти слухи истине или нет.
Еще одна важная деталь: то самое многажды повторенное на киностудии "Баррандов" волшебное слово "сервис" у нас не всегда работает. Статус государственного учреждения, который помогает выживать и (если верить директору киностудии) успешно развиваться "Мосфильму", имеет свою оборотную сторону. Многие отечественные кинематографисты жалуются на бюрократию, неудобный график работы (например, невозможность работать поздно вечером и в ночное время), недовольны сложной системой пропусков и т. д. Что уж говорить о западных?
Чем закончится приватизация российских киностудий, неизвестно. Не исключено, что слабо теплящаяся на них жизнь окончательно угаснет, и государственный "Мосфильм" останется единственным оплотом отечественной киноиндустрии. Однако вероятно и то, что новым хозяевам удастся "раскрутить" другие российские киностудии и создать здоровую конкуренцию "Мосфильму", сейчас процветающему все-таки несколько вторичным образом: во-первых, в результате подъема отечественного кинематографа в целом, во-вторых, практически нет других вариантов. Тогда в России появятся новые площадки (работающие, возможно, по какому-то качественно иному, более современному европейскому образцу) как для отечественных, так и для иностранных производителей.
Прага - Москва
