- А вы знаете, какую температуру нужно держать на птицефабрике в первые две недели роста бройлеров? - ошарашил меня неожиданным вопросом Сергей Рогожкин, директор краснодарской компании "Роском", которая выпускает вихревые центробежные сепараторы. И сам отвечает: "Тридцать семь градусов. И чтобы птенцы не передохли, все время надо проветривать помещения. Как это сейчас делается: натопили, в окна выдули, натопили - в окна выдули. Ладно, мы у себя в Краснодаре как-нибудь натопим, а в Сибири, зимой? Какие затраты энергетические!"
Сокрушаясь из-за энергозатрат, на которые приходится идти ради блага цыплят, Рогожкин делает паузу и продолжает: "А вот если поставить в курятнике наш сепаратор, то он оставит там чистый воздух, а аммиак отберет и смешает его с водой. И что там у нас получится?".
- Кажется, нашатырный спирт, - неуверенно отвечаю я. Рогожкин прерывает мои разом нахлынувшие стройотрядовские воспоминания о ремонтных работах в клетях действующего колхозного курятника в целиноградской степи: "Да, а нашатырь уже просто сливаем в накопительную емкость. С аммиаком пример самый наглядный, когда установка нашего сепаратора дает экономию дичайшую, ведь сам он энергии не потребляет, а главное, тепло не надо выдувать на улицу, из-за чего потребление электричества падает в разы. Жаль, руки не доходят курятниками заняться".
И кажется, не скоро дойдут - сейчас директору "Роскома" не до этого. Он договаривается с "Газпромом" об осушке экспортируемого газа, собирается обеспечить пол-Донбасса угольным метаном, переоборудовать тормозную систему подвижного состава железной дороги, а еще снабдить исследователей Международной космической станции правильной системой разделения продуктов жизнедеятельности космонавтов. И он вовсе не прожектер. Это очень внятный и целеустремленный бизнесмен.
Помочь во всем этом ему должен центробежный вихревой газожидкостный сепаратор (СЦВ), которому год назад эксперты конкурса русских инноваций присудили победу в номинации "Лучшая промышленная инновация".
Опасная абразивная смесь
Вообще-то, идея самого сепаратора не нова. Она начала вызревать еще в 60-х годах прошлого века в Краснодарском политехническом институте. Там на кафедре компрессорных машин трудился доцент Юрий Кочубей. Сама кафедра занималась разработкой компрессорного и холодильного оборудования. Доцента серьезно занимала проблема очистки компремированного, то есть сжатого компрессором, воздуха.
Есть такой технический трюизм: системам пневматики большинства технологических линий предприятий нужен очень чистый и сухой воздух. Фильтры, которые ставят до входа наружного воздуха в компрессор, дают весьма средненькие результаты - более 80% мельчайших пылинок свободно через них проходят, а для влаги такие фильтры вообще не помеха. Мало того, сами компрессоры добавляют в сжимаемый воздух пары масла. Из пыли, влаги и масла получается опасная абразивная смесь, которая может в одночасье испортить любую сложную технику. Смесь представляет собой гетерогенный (бинарный) поток химически не смешивающихся и взаимно не растворимых жидкостей и газов.
Проблему очистки пневматических систем производственных линий можно решать за счет массивных конденсатоотводчиков, отбойников, сепараторов, каплеулавливателей, влагомаслоотделителей и фильтров, но это очень дорого, а, скажем, на корабль, подводную лодку или космический спутник все это просто не поставишь.
Юрий Кочубей стал целенаправленно изучать возможность создания центробежного вихревого сепаратора, который один справлялся бы с разделением составляющих таких потоков. Производственной базы при Политехе не было, поэтому лаборантам, аспирантам и самому Кочубею приходилось буквально на коленях выстукивать молотком направляющие сепаратора. Потом детали ставили на стенд, продували, проводили замеры, производили съемку на скоростное фото и все это повторяли раз за разом. "Знаете, - говорит главный инженер 'Роскома' Владимир Власов, - кто-то из великих сказал, что рассчитать поток ручья и предсказать, куда он потечет, невозможно, вот так же невозможно полностью рассчитать движение газового потока - газодинамика: гидравлика его такова, что расчетам поддается разве что самое простое и самыми простыми математическими формулами. Поэтому все это рождалось экспериментальным путем".
В новое устройство, по словам ученика Юрия Кочубея и одного из разработчиков вихревого сепаратора Вячеслава Криулина, "была заложена предельно простая идея: пусть сама сепарируемая смесь станет фильтрующим элементом". Для этого надо организовать завихрение потока - часть тяжелых веществ за счет центробежных сил отожмется на периферию и под действием силы тяжести скатится вниз (дальше поток будет направлен на так называемый сепарационный пакет, направляющие которого закручены по спирали Архимеда, и из него будет выделено еще несколько составляющих). Впрочем, внятно объяснить все тонкости гидродинамического чуда, происходящего внутри сепаратора, не могут даже авторы изобретения - самое главное, что оно работает.
Совершенно фантастические перспективы для применения краснодарской разработки открылись с связи с освоением в конце 60-х годов прошлого столетия нефтяных и газовых месторождений Западной Сибири. Тогда в Самотлоре и Нижневартовске на новых скважинах заполыхали сотни факелов, в которых сжигался попутный газ, выдавливаемый вместе с нефтью переполненными пластами. Нефтяников заботило не то, что факелы попусту коптят небо, а то, что вместе с попутным газом сжигается много нефти - до килограмма на кубометр газа. В СССР через дожигные насосные станции уничтожалось до 15 млрд кубометров попутного газа в год, и если бы проблема сепарации нефти от попутного нефтяного газа была решена, объемы поставляемой нефти можно было бы серьезно увеличить.
Дело в том, что нефтяной газ - сам по себе капризный, тяжелый, он несет в себе асфальтены, смолистые вещества, парафины. В результате любые существующие струйные и сетчатые сепараторы закоксовывались и забивались тяжелыми веществами.
Перед отраслевыми и техническими вузами поставили задачу создать техническое решение этой проблемы. Юрий Кочубей и его ученик аспирант Вячеслав Криулин знали, что делать с такой непокладистой смесью, как попутный газ с нефтью, ведь она представляла собой тот же бинарный поток, что и смесь воздуха и влаги в пневматических системах. К этому времени у краснодарцев был опыт создания рабочих образцов вихревого газожидкостного сепаратора первых поколений.
В ходе работы авторы разработки (они дали ей название СЦВ-3 - сепаратор третьего поколения) получили 40 авторских свидетельств, на Лейпцигской ярмарке в 1982 году они были отмечены золотой медалью. Нефтяники задним числом оплатили работу ученых, сделали заказ на три аппарата, установив их на самотлорских скважинах. Правда, на этом внедрение революционного аппарата в нефтянке и закончилось. Не особенно пошли новые сепараторы и в газовую промышленность (там надо разделять газ и газовый конденсат). Отраслевые и проектные институты не хотели договариваться о совместной деятельности с краснодарцами. Заводам было выгоднее и проще делать традиционные ГС (газовые сепараторы) весом по 15 тонн, выполняя план по металлоемкости, чем производить из того же металла 12 непростых вихревых сепараторов.
Так краснодарская инновация стала жертвой планового хозяйства. "Хотя интерес к сепаратору был огромный, - вспоминает Вячеслав Криулин, - на кафедре было не протолкнуться от представителей различных ведомств, в том числе и военных". Юрий Кочубей даже сходил в поход с подводниками, проверяя возможности сепаратора на пневматических системах субмарины. С распадом СССР интерес к сепаратору поутих, разве что ушлые голландцы прикупили неисключительную лицензию на производство сепараторов и стали поставлять российское же изобретение российским цементным заводам. А Юрий Кочубей продолжал совершенствовать свое детище на кафедре компрессорных машин.
Пищевка вместо ТЭКа
В 2002 году интерес к сепаратору стал проявлять предприниматель Сергей Рогожкин. Бывший чекист, технологический контрразведчик, по военному образованию специалист по системам спецсвязи, после 1991 года он ушел из органов и занялся бизнесом. "Носками не торговал, увлекся маркетингом, организовал телевизионную компанию, занимался рекламой, поднял компьютерный клуб, заработал денег", - рассказывает Рогожкин. Со временем рынок стал устаканиваться, норма прибыли постепенно уменьшалась, а перспектив расширения бизнеса на региональном уровне он не видел. Рогожкин решил заняться технологическим бизнесом.
Благодаря прежней профессии у него была возможность "сканировать" разрабатываемые в Краснодаре технологии, и он знал, что среди них есть очень интересные, и не только в сфере ВПК, которые можно было развернуть в новых условиях. Друзья порекомендовали пять-шесть таких проектов, но при выборе он все же прислушался к совету своего товарища Владимира Власова, с которым учился в школе, стал прикидывать возможное развитие сепараторного бизнеса и нашел его очень перспективным - потребителем могло стать практически любое предприятие в любом уголке страны и бывшего СССР, везде, где действовали примерно одинаковые технические стандарты. После окончательного выбора "гений маркетинга", как назвал своего коллегу Криулин, начал стремительно действовать. Он собрал группу выходцев из Политеха, до того зарабатывавших себе на жизнь ремонтом и обслуживанием промышленных холодильных установок, и привлек к работе Юрия Кочубея и Вячеслава Криулина (у которых выкупил права на патенты) для совершенствования сепараторов четвертого поколения и разработки пятого - с улучшенными характеристиками сепарации. К концу 2003 года создается компания "Роском", в которую Сергей Рогожкин начинает вкладывать свободные деньги, а со временем и тот капитал, который он постепенно выводил из своих старых предприятий. Почти сразу после организации фирмы он подает документы на конкурс русских инноваций.
Сергей Рогожкин понимал, что выгоднее заниматься не столько очисткой сжатого воздуха, сколько разделением углеводородов, тем более что был советский опыт использования сепараторов в этой отрасли. Надо было выходить на структуры ТЭКа. Но выйти на крупные нефтегазовые компании просто так не получалось: "У нас как - сначала дайте денег, а потом начнем разговаривать". Впустую время Рогожкин тратить не собирался, хотя все время держал ТЭК в уме. Изучив спрос среди предприятий среднего и крупного бизнеса, он решил сначала сосредоточиться на других клиентах - в агропроме и пищевке.
Жиромаслокомбинаты, масломолочные, колбасные, мукомольные и хлебные предприятия, растущие как на дрожжах, начали заботиться об эффективности своего производства и качестве продукции и стали предъявлять реальный спрос на инновационные технологии. Для выпуска сепараторов под пневматику достаточно было разрешения местных надзирающих органов и не требовалось сертификации Росгостехнадзора, которая была необходима для работы с взрывоопасными углеводородами.
Не понравится - возвращайте
Менеджеры "Роскома" начали закидывать организации информацией о сепараторе, "который не потребляет электричества, используя лишь незначительную часть энергии напора, создаваемого уже существующим компрессором, у которого нет сменных фильтров, трущихся или вращающихся частей". Самый дешевый роскомовский сепаратор стоил всего 18 тыс. рублей.
Далее менеджеры делали маркетинговую паузу. Затем они предлагали директорам и главным инженерам предприятий бесплатно поставить и за свой счет установить вихревой сепаратор, обещая оплатить и остановки технологических линий - в случае, если в этом будет виноват сепаратор: "Ставьте, испытывайте, не понравится - возвращайте" - так Сергей Рогожкин сформулировал маркетинговую стратегию "Роскома" по отношению к малым и средним компаниям. Все это выглядело весьма заманчивым предложением для предприятий, которым не хватало средств на приобретение нового оборудования, но их деятельность критически зависела от качества воздуха в пневматических системах. "Например, Краснодарскому жиромаслокомбинату, нашему теперь уже постоянному клиенту, сжатый воздух нужен на многих технологических этапах, они сами выдувают полиэтиленовые бутылки и крышки для них, под давлением сжатого воздуха наливают масло и даже этикетки клеят с помощью пневматики", - рассказывает Рогожкин. Дело пошло. "Договорившись с одним предприятием об установке сепаратора, мы не обзванивали другие до тех пор, пока не получали официального акта об успешном испытании нашего оборудования". Во многих случаях второй раз звонить и не приходилось - срабатывало "сарафанное радио". "Главному инженеру одного хлебного завода коллега с другого аналогичного предприятия поверит быстрее, чем мне, плохо разбирающемуся в тонкостях их технологий", - продолжает директор "Роскома". В итоге всего за полтора года было поставлено 300 только воздушных сепараторов, причем не было ни одного случая возврата. Теперь по этой схеме реализуется около 80% оборудования, при этом компания не только вышла на самоокупаемость, но и стала работать с небольшой прибылью по воздушным сепараторам. И это при том, что "Роском" почти не продает серийного оборудования и получает параметры работы, необходимые заказчику, изменяя параметры и зазоры отдельных деталей сепаратора, то есть каждый раз меняя техническое задание заводам-сборщикам.
Наконец "Роскому" повезло и в ТЭКе. Удалось договориться о поставке сепаратора (на разделение газа и газоконденсата) на родное газовое месторождение краснодарского УДТГ-2, а позднее "окучить" нефтяной "Краснодарнефтегаз" (подразделение "Роснефти"). Теперь с документами и актами о результатах испытаний и работы оборудования на скважинах этих компаний стало легче договариваться и с другими сырьевиками. В главные конторы "Роском" по-прежнему не обращается, предпочитая работать с младшими подразделениями. Эта маркетинговая политика дала свои результаты: всего за год "Роском" поставил 50 сепараторов, а недавно компания совершила настоящий коммерческий прорыв, подписав самый большой в своей истории контракт с "Урайнефтегазом", принадлежащим компании "ЛУКойл-Западная Сибирь", на поставку четырех аппаратов нового поколения для сепарации нефти от попутного газа. Причем с предприятиями ТЭКа "Роском" работает только по предоплате. "Здесь и другие цены, и другие нормы прибыли", - говорит Сергей Рогожкин.
Сейчас 90% своей прибыли "Роском" тратит на новые технологии, в частности на угольные. Дело в том, что недавно "Роском" стал соисполнителем большой программы по конверсии шахтного газа, проводимой на донецкой шахте имени Засядько. История здесь такая. На Украине работает СП "Синапс", финансируемое американцами. Его задача - подыскивать технологии, которые могли бы снизить зависимость страны от российских поставок углеводородов. "Синапс" объявил тендер на проект эффективной утилизации угольного метана на шахте имени Засядько, в котором кроме "Роскома" участвовали американские, немецкие и французские компании. От предложения команды Рогожкина не смогла отказаться даже американо-украинская компания: 220 тыс. евро за обвязку шахтного ствола с установкой двух сепараторов (один для очистки от влаги и угольной пыли, второй - для концентрации метана из уже очищенного предварительно воздуха). Ближайшее по цене предложение французов стоило почти 900 тыс. евро при худших технических показателях. Частично метан пойдет на самую крупную в Европе электростанцию, работающую на шахтном газе (ее мощность 131 МВт), а частично будет сжижаться. Мало того, работа сепараторов позволит шахтам не простаивать по шесть часов для дегазации лав, как это происходит сейчас. Пока "Роском" установил на шахте пять сепараторов, по контракту должен поставить еще около пятнадцати.
Международные амбиции Рогожкина одной Украиной не ограничиваются. Он выставил приоритет на изобретение в 53 странах мира и серьезно готов профинансировать дорогостоящий проект по оформлению национальных патентов. Краснодарский сепаратор понадобился даже в космосе - он будет установлен на МКС для отделения мочи от воздуха в системе обеспечения жизнедеятельности космонавтов.
