Премьер Фрадков заявил, что мы не только хотим вступить в ОЭСР (Организацию экономического сотрудничества и развития - заявку в этот клуб развитых стран мы подали девять лет назад), но и приближаемся к цели: за последний год "мы создали необходимые предпосылки для перенесения отношений России и ОЭСР на новое качество". Приехавший в Москву генсек ОЭСР Джонстон улыбался и не возражал.
Если эта организация и вправду намерена принять нас в свои члены (Джонстон: "Россия - один из немногих претендентов на вступление в ближайшее время"), то уж никак не потому, что смотрит на нас сквозь розовые очки. Накануне приезда генсека в Москве был представлен доклад его экспертов "Россия: создание правил для рынка" - доклад разгромный. Его выводы выглядели бы резкими даже во внутрироссийской полемике, где слова дешево стоят; для международной же организации они почти беспримерны: слабое государство с сильными чиновниками - ни больше ни меньше. Оцените такую, например, фразу в устах дипломатов: "Российские власти должны создать администрацию, которая желает и способна делать то, что от нее требуется"... Довесок "...в условиях рыночной экономики" не спасает.
В докладе ОЭСР досталось и нашей судебной системе (как одному из мест, пораженных "слабостью, неэффективностью и коррупцией"), но мимоходом. Полновесный же удар в эту болевую точку мы получили от другой международной организации - Мирового банка, в тот же день представившего доклад "Судебная система в странах с переходной экономикой: оценка прошлого и взгляд в будущее". Оказывается, наши суды по уровню доверия к ним проигрывают даже африканским (мы верим своим судам на 3,4 по шестибалльной шкале, африканцы же своим - на 3,5). Правда, в большинстве стран СНГ дело обстоит еще хуже, но это слабое утешение. Если с 1993 до 2001 года доверие россиян к своему суду постоянно росло, то затем начало снижаться. Сегодня, например, "не менее сорока процентов руководителей предприятий полагают, что суды не способны обеспечить исполнение своих решений. Большинство руководителей отмечает, что суды работают медленно, а стоит судебный процесс дорого. При этом ситуация ухудшается". Нам настоятельно рекомендовано "укрепить подотчетность органов судебной системы" (обеспечив публикацию судебных решений и проверку судей на профессиональную компетентность) и инвестировать в ее "базовый потенциал" - обеспечить суды помещениями и минимально необходимым IT, нанять побольше персонала для высвобождения судей от рутинной работы и проч.
Конечно, эксперты международных организаций и не всегда правы, и бывают необъективны, а сами эти организации порой преследуют интересы, отличные от интересов России, - или, во всяком случае, для ссылки их оппонентов на такие интересы порой бывают совсем не надуманные основания. Но тут дело чистое: западные наблюдатели, какие бы там у них ни были интересы, констатируют ровно то, что все чаще и все громче звучит внутри страны: что с нашими судами что-то очень неладно и срочно нужно что-то делать. Об этом говорят и оппозиция, и партия власти, и обыватели, и бизнес. Похоже, об этом все больше говорят и сами судьи, только достоверно этого не узнать - корпорация замкнутая и сор из избы выносить не склонная. Впрочем, недавнее интервью главы Мосгорсуда Егоровой (мол, отдельные недостатки есть, но в целом суд профессионален и независим, все нормально и все под контролем) одной натянутостью своего тона говорит читателю, по-моему, очень достаточно.
Мне кажется, что такой дивный консенсус, когда дословные совпадения возникают в речах абсолютно несхожих людей вне и внутри России (а в России - вне и внутри судебной системы), сам по себе есть очень значительное достижение. К сожалению, он еще не гарантирует скорых изменений к лучшему: вон, по поводу экономической политики нынешнего правительства почти столь же глобальный консенсус налицо уже давно, а перемен все не видно. Но тут есть обнадеживающая разница. В вопросах экономполитики налицо согласие только негативное: так, так и так, как у нас делается, - нельзя; по вопросу же, что конкретно с большинством ключевых проблем делать, консенсус в лучшем случае только складывается. По судебной же системе практически готов и консенсус позитивный - все, в общем, согласны, что надо делать именно то, что в очередной раз порекомендовано в цитированном докладе МБ: нужно вложить в судебную систему деньги (благо их у властей до дьявола) и, главное, нужно запустить как можно более прозрачную систему общественного контроля над судьями.
С первой половиной этой бесспорной рекомендации все более или менее ясно. Судам нужны просторные здания с современным оснащением, судьи нужны в достаточном количестве, а судьям нужны в достаточном количестве квалифицированные помощники. Нужны - и все; деньги должны пойти начиная с бюджета-06, невзирая ни на какие кудринские заморочки; политик, который за это не будет биться, - заведомо никчемен. Со второй же половиной (а она гораздо важнее) такой ясности пока нет. Но она, кажется, начинает складываться.
Когда в начале года обсуждались наши предложения по этой части (см. "Судиллия", N5), главным возражением было такое: ну, судейская корпорация никогда ничего подобного не допустит (в смысле не позволит, чтобы в контроле за качеством работы судей так прямо участвовало общество). Но за несколько прошедших месяцев положение начало меняться. Мне все чаще встречаются предложения самых разных лиц и организаций примерно такого же толка, что и в "Судиллии", - только не такие подчеркнуто простые, а потому и не кажущиеся такими уж бунтарскими. Глядишь, и эти нехитрые идеи - прозрачность и общественный контроль - станут общепринятыми, а тогда не миновать им начать воплощаться. Через несколько лет после этого мы будем с трудом вспоминать, как это мы жили без вызывающего доверие суда.
Что же до упомянутого во первых строках ОЭСР, позволю себе заметить: если уж России куда и вступать, так лучше бы не в ВТО, а как раз в ОЭСР. И почетнее, и полезнее; а если и не полезнее, то уж точно менее вредно.
