На кликуху Чужая отзывается тут героиня; и Чужая имеется в виду именно та, из Ридли Скотта — беспредельно агрессивная тварь с телескопической челюстью и кислотой вместо крови. Зубастое это погоняло соответствует натуре леди куда лучше данного при рождении пышно-пошлого Анжела. Большинство героев успеют это понять, но ненадолго, потому как перед смертью. А ведь ничто буквально не предвещало, когда криминальный авторитет Рашпиль отправил за Чужой в Прагу четверку своих бойцов — Малыша, Шустрого, Соплю и Гирю; всего-то и надо было привезти девчонку на ридну Украйну, чтобы братец ее бабай, залетевший в ментовку, не дал на Рашпиля показаний…
Владимир «Адольфыч» Нестеренко в литературном пространстве без году неделя, а уже человек-легенда. Легенда такова: нынешний редактор глянцевого киевского журнала, собиратель современного искусства и жэжэшный сексист-расист-террорист с ником adolfych в бурные 90-е был реальным бандитом, отсидел, но и сейчас «в действующем резерве», так что не только «Адольфыч», но и Нестеренко — псевдоним, а его кинопьеса «Чужая», значит, почти нон-фикшн. Даже если вранье, все равно шикарно; а и не факт, что вранье. Уж больно фактурны герои, убедительны детали (как провозят нелегалов в фурах, подделывают паспорта, пытают: никаких тебе утюгов-паяльников, двадцать палок по пяткам — и соловьем запоет!), сочен и точен язык. Этот восхитительно-пряный, как венгерский гуляш, блатной суржик в журнале нецитируем — сплошные отточия будут, азбука Морзе; но из двухсотстраничной книжки его вычерпываешь, обжигаясь, до донышка.
Тарантинистую, беспредельную «Чужую» успели уже окрестить «”Бумером” без соплей»; сюжетное сходство и впрямь налицо — но фильм Буслова был вполне моралистическим, грехи и воздаяния находились в нем в строгом балансе. Из «Чужой» же если и следует мораль, то такая: сдохнут все, на самого зверского хищника отыщется кто-то хищней и зверей, да и он, скорее всего, вымрет, как тираннозавр Рекс. И даже на этой морали лихой «Адольфыч» не настаивает: наподдав читателю по пяткам, выбив восхищенное «ух!», подмигивает: «Ну, тогда в расход!» — и делает ручкой.
