Новая Ялта
Спустя пару недель скандала версия с пересмотром получается слишком вымученной. Версия разборок из-за прокладки по дну газопровода выглядит более правдоподобной.
Итоги Второй мировой никто и не думает пересматривать — поздно. Все, что можно пересмотреть, уже пересмотрено в начале девяностых. Уже идет строительство нового дивного мира, в котором место России там, где она и так находится. И из этого места нужно выбираться не с помощью скандалов…
Петр Аналогичный
При этом в западных газетах пишут, что русские, вместо того чтобы затевать скандал по поводу захоронения в Таллине, лучше бы озаботились приведением в порядок собственных захоронений — в том смысле, что у нас до сих пор многие павшие в ту войну не найдены и не похоронены. А также советуют озаботиться выдачей всех наград всем участникам войны. А также недоумевают, чего это мы подняли такой вопль по поводу Эстонии, ежели сами в Подмосковье сносим памятник в честь Великой Отечественной ради освобождения площадей под застройку...
Это я не к тому, что эстонцы хорошие. Они, конечно, отвратительно поступают. Но мы сами выглядели бы несравненно достойнее, если бы пыл, сходный с тем пылом, что мы вложили в наезды на Эстонию, употребили бы на решение обозначенных проблем. Хотя бы начали их решать. А то действительно глупо как-то получается: орать в адрес Эстонии (причем без толку абсолютно, что самое обидное) мы можем, а сами приложить усилия для решения аналогичных проблем не в Эстонии, а у себя дома, уже не можем.
Александр Сергеевич Полыгалов
Поскольку главной целью демонтажа было начало признания России страной-оккупантом и вытеснение в разряд второстепенных держав, важнейшей задачей руководства России было недопущение прецедента. Эстонское руководство объявляло о своих планах заранее, поэтому у руководства нашей страны было время и возможности подготовиться.
Для осуществления своих задач важным для Эстонии было представление противостояния как двухстороннего конфликта Эстонии и России. В этом случае эстонцы оставались в выигрыше, поскольку большие нации всегда не правы.
Михаил Сергеевич Руденко
Любая конференция — это вопрос закрепления прошлого, а надо думать о том, кто мы и как нас видят наши соседи в настоящем и даже, по возможности, в будущем. От Ялтинского мира уже практически ничего не осталось, кроме некоторых удаленных территорий России, по поводу которых наши соседи вежливо продолжают намекать, что неплохо бы их вернуть, а также нашего голоса в Совбезе ООН, на который США обращают внимание только тогда, когда им это надо.
То, что Россия может оказаться зажатой в угол по вопросу о результатах войны, как раз демонстрирует история с Эстонией. В холодную войну США на международных конференциях часто придерживались тактики «Если это действительно важно, пусть об этом заявит Финляндия». Актеры могут меняться, суть остается та же. Заметьте, никто из правительств просвещенной Европы в этой истории не захотел аффилироваться с Россией, хотя все знают правду. Почему? Потому что Эстония — свой сукин сын? Я думаю, что не только и не столько из-за этого. Россия для Европы — это не просто энергопоставщик, растущий рынок и большое население. Это государство и народ, который по-прежнему живут не ясной для европейца жизнью, при которой цветет коррупция, отсутствует закон и суд, а люди, составляющие народ и правительство, предпочитают жить по понятиям, но зато душевно. Любые проблемы мы продолжаем решать увеличением боеголовок и военного присутствия в Европе. А европейцам этого не хочется. Категорически. Им хочется, чтобы мы с ними говорили не как метрополия с потенциальными колониями, не как государство, которое не умеет себя объяснить миру, но пытается активно участвовать в переделывании этого мира, а как государство, которое готово себя обустраивать изнутри, наводить порядок в своей стране, а к вопросам мира и войны подходить более взвешено и аккуратно, не крича и не размахивая флагами и чем-нибудь еще пострашнее.
Я понимаю, что это надолго. Но надо начинать с того, чтобы приглашать за большие деньги не Гуса Хиддинка, а профессоров с мировым именем, тратить много денег на образование и создание настоящих школ в науке, на медицину, профтехническое образование, технологические регламенты и инфраструктуру огромной страны. На защиту собственности, прав человека и его достоинства. И ровным счетом никакого ущерба нашему суверенитету. Вот когда в Плешку захотят отправить учить своих детей, а в Подмосковье купить недвижимость не только жители наших бывших азиатских республик, но и прибалты, тогда можем считать, что наша цивилизационная миссия действительно на правильном пути.
Что пока Россия может предложить Европе? Посмотрите на Выборг — бывший шведский, а потом финский город, — и все станет ясно. Почти все, что там есть прекрасного, создано до нас, оно все находится в запустении (за исключением пары музеев) и по большей части разваливается, а по городу бродят варвары в трениках с пивом, и экономику контролируют полубратки. Вот все, что мы можем представить Европе с точки зрения цивилизации.
А погибшим героям — вечная память. Их подвиг к этой мишуре не имеет никакого отношения. Они уничтожали фашизм.
Игорь Макаров
Мы обречены играть в геополитические игры
История вокруг Бронзового солдата задела за живое очень многих наших сограждан. И это вполне понятно и объяснимо. Однако бурная эмоциональная реакция, поддерживаемая официозной беспомощностью и официозной же истерикой, выплеснувшись на страницы газет и особенно на пространство интернета, выглядела как угодно, но только не содержательной.
Приступая к эстонской теме, мы хотели сместить ее обсуждение от голого пафоса к вопросам содержательным и важным и, судя по реакции на нашем форуме, — своего добились. Ответы же на форуме «Эксперта» на общем фоне выглядят на удивление спокойно и содержательно, пусть даже авторы постингов далеко не всегда согласны с нашей позицией и нашими предложениями. То есть оказалось, что спокойный разговор по существу все же возможен.
В этом обсуждении большинство претензий к нашей редакционной статье вытекают из двух положений.
Первое. От Ялтинского мира уже практически ничего не осталось, и все итоги Второй мировой уже пересмотрены. А потому не надо цепляться за прошлое, а надо, исходя из настоящего, думать о будущем. Думать о будущем — кто бы спорил. Только очень неверно думать, что вопрос итогов Второй мировой войны — это вопрос прошлого. Совсем наоборот: от решения этого вопроса во многом зависит наше будущее.
Действительно, от Ялтинского мира уже почти ничего не осталось, только вот это самое почти — очень значимо, просто потому, что мы все еще живем в ялтинской (послевоенной) системе мироустройства. Все мировые институты, основные державы и их авторитет — всё держится на этих самых итогах Второй мировой войны. Другое дело, что мы вступили «в последний этап доламывания» этой системы. И это очень опасный этап, пройти который без катаклизмов будет трудно.
В моменты же слома старых мировых систем ключевое значение приобретает поиск новых оснований для консолидации, создание системы потенциальных союзников, а что еще важнее — врагов. Мы уже не раз писали, что сегодня Россия по многим параметрам подходит для западных стран под образ врага, противостояние (не слишком ожесточенное) с которым, страх (вполне привычный) перед которым позволит минимизировать риски переходного периода. Удерживает же от такого поворота в положении нашей страны совсем немного — и едва ли не в первую очередь статус и образ освободителя, победителя в той великой войне. И от того, как будет решен вопрос об итогах Второй мировой войны, зависит не прошлое, а именно будущее нашей страны, для которой такая опала будет не только внешнеполитической, но и внутриполитической катастрофой. В случае системного противостояния с Западом нас ждут почти неминуемые изменения и внутренней политики, причем нетрудно предсказать направление этих изменений.
Второе. «Чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборотиться?» Мысль о том, что внешнеполитические проблемы России во многом связаны с тем, что внутри далеко не все в порядке. Трудно спорить, что одним из аргументов в пользу назначения России на роль bad boy является, по выражению одного из наших читателей, тот факт, что «государство и народ России по-прежнему живут не ясной для европейца жизнью, при которой цветет коррупция, отсутствуют закон и суд». Однако не стоит подменять понятия — этот аргумент не единственный и не главный. Куда важнее то, что Россия — страна очень большая, страна, которая не вписывается в систему ограниченных суверенитетов, что у нее есть великая история и культура, традиции государственности, ориентированные на экспансию. Чтобы на нынешнем этапе быть безоговорочно принятой в западную семью, нам надо не побороть коррупцию или наладить полноценную судебную систему — это ничего почти не изменит в нашем статусе. Надо перестать быть 1/7 частью суши, перестать быть державой, собственно, перестать быть Россией.
Безусловно, нам необходим слом коррупционной системы экономики и власти, нам как воздух нужна полноценная судебная система, и забота об останках наших павших солдат на нашей территории — тоже очень важное дело. Более того, нам нужна и большая демократия, и свобода СМИ. Только не надо думать, что это все будет одновременно и решением внешнеполитических проблем, и отменит необходимость отбиваться от давления Запада и участвовать в большой геополитической игре. Мы на нее обречены как нашей огромной территорией, так и нашей государственной традицией. Иначе провал на этом направлении может обернуться той самой внутриполитической катастрофой, о которой сказано выше.
Андрей Громов
