«Альтернативный парламент республики Ингушетия» — так пока называют еще не оформившуюся организацию, которая в перспективе может стать ядром ингушской оппозиции. Как утверждают ее лидеры, эта структура формируется из представителей наиболее влиятельных ингушских тейпов. Создать орган, параллельный региональной законодательной власти, решили те, кто не получит доступа в новый состав республиканского парламента, выборы в который пройдут в Ингушетии 2 марта.
В списках не значатся
О том, что в Ингушетии может быть сформировано альтернативное Народное собрание, впервые заявил один из владельцев оппозиционного интернет-сайта «Ингушетия.ру» Магомед Евлоев. По его словам, еще за месяц до выборов в республиканский парламент стало ясно, что представительства в нем не получат несколько влиятельных ингушских тейпов (родов, объединяющих до нескольких десятков фамилий). В списках «Единой России», «Справедливой России», КПРФ и ЛДПР представители многих тейпов оказались на непроходных местах либо вообще не были включены в них. В списке «Единой России», например, два кандидата из тейпа самого Евлоева занимают 24-ю и 25-ю строчки. По существующим сегодня прогнозам, от ЕР в ингушский парламент пройдет 21 депутат — для этого партии надо набрать от 72,5 до 79% голосов, еще шесть депутатских мест могут быть распределены между остальными тремя представленными в Народном собрании партиями.
«В Ингушетии всегда были главенствующие тейпы, были и есть люди, пользующиеся реальным авторитетом среди сограждан. Никто из них не попадает в новый состав Народного собрания. Зато туда избираются те, кто никакого влияния не имеет, они будут представлять интересы одного-двух людей в республике», — возмущается Магомед Хазбиев, член довольно крупного тейпа Нальгиевых, также не получившего шансов на представительство в официальном ингушском парламенте.
В итоге «обделенные» решили действовать по-своему — избрать своих депутатов и потребовать включить их в состав нового Народного собрания. «Каждый род проводит свой сход или съезд, выдвигает своего человека. Эти люди будут включены в список, который мы собираемся передать президенту Зязикову. Если ничего не будет предпринято, то мы будем работать самостоятельно, как в прошлом работали советы старейшин», — делится планами Магомед Хазбиев, избранный «альтернативным депутатом» от своего тейпа.
Правда, в альтернативный парламент выдвигают не только старших в роду. «Сегодня наши старейшины, как правило, недостаточно ориентируются в политической ситуации, недостаточно знают законодательство, которому должны соответствовать все принимаемые решения. А мы ни в коей мере не намерены отступать от Конституции РФ и действующих федеральных законов. Поэтому на тейповых сходах выдвигают представителями более молодых, но достаточно известных в республике людей», — пояснил еще один депутат будущего альтернативного парламента Магомед Башир Султыгов.
Процедурные тонкости
Неясно, откуда такая деликатность в отношении к Конституции у представителя организации, намеренной, пускай пока только на словах, эту Конституцию нарушить. О включении «альтернативных депутатов» в состав Народного собрания Ингушетии речи быть не может, по закону туда можно попасть только в результате выборов. Внести изменения в составленные и утвержденные списки кандидатов или перенести дату выборов тоже нельзя — до выборов осталось совсем немного времени. Значит, у альтернативного парламента есть два варианта будущего. Либо он станет просто кружком единомышленников, которые вольны сами себя называть хоть альтернативной Генассамблеей ООН. Либо — если его создатели действительно попытаются присвоить государственные функции — дело запахнет уголовной статьей.
Но сомнительна вся эта затея не только с точки зрения российских законов. «Представители так называемого альтернативного парламента рассказывают о тейповых сходах, в которых участвовало по шестьсот–семьсот человек, — говорит депутат от Ингушетии в Госдуме прошлого созыва Мухарбек Аушев. — Понятно, как такие сходы проводить летом — хоть на своем дворе людей собери. Но сейчас зима, и я не знаю ни одного дома в Ингушетии, в котором можно было бы собрать одновременно больше трехсот человек». Есть и еще одна немаловажная деталь. По словам Аушева, его собственный тейп, Хамхоевы, насчитывает 18 тыс. человек. Когда Хамхоевы избирали совет тейпа, сходы проводились в каждом селе, где живут его представители, и вся процедура заняла около года. А создатели альтернативного парламента пекут решения тейповых сходов как пирожки. «Все это закончится просто, — продолжает Мухарбек Аушев, — Зязиков найдет людей из тех тейпов, которые якобы избрали депутатов в альтернативный парламент, и эти люди заявят по телевидению, что ни в каких сходах не участвовали и никого не выбирали».
Затея с альтернативным парламентом лежит в той же области, что и всевозможные майданы на постсоветском пространстве: еще не уголовщина, но уже не закон. В этой зоне — с поправкой на кавказскую специфику — «альтернативщики» и постараются остаться. Похоже, их задача — в очередной раз показать, что Мурат Зязиков не справляется с руководством республикой и должен покинуть свой пост. Потом на сцену выйдет некто в белом — новый президент Ингушетии. Но не из числа публичных лидеров оппозиции: ни один из них на эту должность всерьез претендовать не может.
Перегретый котел
По мнению Мухарбека Аушева, Мурат Зязиков сам спровоцировал оппозицию на игры в альтернативный парламент. В ноябре прошлого года в республике был изменен закон о выборах регионального парламента, и теперь он избирается полностью по партийным спискам (ранее действовала смешанная система — по одномандатным округам и по спискам). Экс-депутат считает, что президент и по прежней системе выборов мог бы получить подконтрольный себе парламент, причем среди его сторонников немало тех, кто мог бы победить и в одномандатном округе. Но Зязиков захотел большего. Во-первых, получить на выборах максимум гарантий — при выборах по пропорциональной системе «отфильтровать» кандидатов ему было бы проще, к тому же президент возглавляет региональное отделение «Единой России» и у него развязаны руки в формировании единороссовского списка, по понятным причинам ключевого. Во-вторых, угодить Москве, которая ликвидировала одномандатные округа на выборах в Госдуму. «Зязиков пытался скопировать систему выборов у Путина, — говорит Мухарбек Аушев, — но нельзя было отменять одномандатные округа и тем самым блокировать выход пара».
Затыкать все пути выхода недовольства — фирменный стиль руководства Ингушетии. 14 февраля был задержан Макшарип Аушев — организатор митинга оппозиции, проведенного 26 января. Его обвинили в организации массовых беспорядков в Назрани и заключили под стражу. Это вызвало очередной всплеск эмоций, и оппозиция наметила митинг протеста, правда, после президентских выборов — 4 марта. Уведомление о проведении митинга власти принимать отказываются, как это было и с прошлыми массовыми мероприятиями. Легко предсказать, что и 4 марта улицы Назрани будут перекрыты, а попытки проведения митинга пресечены.
Все это было бы терпимо, если бы речь шла только о банальной политической сваре, которая в Ингушетии налицо. Но в республике множество других, куда более острых проблем. Похищения людей и бессудные казни, которые не расследуются, бедность, коррупция. Что оппозиция на этом делает собственный политический капитал — факт. Но ведь и постоянно растущий список похищенных и убитых, а равно очевидная неспособность (или нежелание) республиканской власти решать эту проблему — тоже факт.
«Конечно, в Ингушетии есть исламские боевики, с которыми надо бороться, с которыми переговоры невозможны. Но ведь есть и совершенно вменяемые люди, а с ними говорить не хотят. Такая стратегия приведет к провалу, — считает заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института стратегического и военного анализа Сергей Маркедонов. — Конечно, до оранжевой революции вряд ли дойдет, но альтернативный парламент — симптом очень неприятный».
«В перспективе отсутствие представительства серьезных групп влияния в парламенте, конечно, будет иметь негативные последствия. Но это дальняя перспектива, не ближайшая. Сейчас действующая власть ситуацию удержит — у нее достаточно возможностей, чтобы подавить любое серьезное возмущение», — убежден заместитель генерального директора Центра политических технологий Алексей Макаркин.
Наблюдатели сходятся в одном: никакого захвата власти, равно как и двоевластия, в Ингушетии не будет. К тому же новоявленные ингушские оппозиционеры, похоже, сами еще толком не знают, насколько радикально они собираются противопоставлять себя президенту Зязикову. «Когда выборы закончатся, обсудим, что делать. Не думаю, что обязательно нужно выражать недоверие президенту республики. Он же наш, он такой же ингуш! Вопрос не обязательно будет стоять так, чтоб он ушел. Но непременно будет стоять вопрос о том, чтобы он навел порядок», — говорит Магомед Хазбиев.
Ростов-на-Дону
